У нас в Заримании
Шрифт:
"Пипец! Да я прямо Кутузов!"
Этот день вошел в историю Оригерта как день разломанных крыш.
78.
….К прево Степу отвел сам Николай. Поменялся дежурствами с Дараком. Тому интереснее было гулять по причалу. Снега за ночь выпало немного, но вот мороз усиливался.
"Если фьорд сегодня прихватит морозом, то лодочника уже не нанять."
Проспавшийся Степа был молчаливым и тусклым, как найденный под полом старый пятак. Морда опухла, глазки без того маленькие превратились в щелки.
"Китайский партизан, мать его!"Без
– Куда идем?
– К судье местному.
Степа встал как вкопанный.
– Ну, его….!Давай не пойдем!
– Испугался?
– Да срать я на него хотел, на вашего судью! Отпусти меня братан, а?
– Степа, хватит фигней страдать! Я заплачу за тебя штраф и все свободны.
– Заплатишь? Точняк?
Николая уже начало тошнить от Степы. Хотелось послать говнюка куда подальше и забыть о его существовании.
"Вот зачем я его вытащил из-за досок? Сидел бы он там и дальше…"
У прево все прошло быстро и гладко. Николай заплатил сорок крон убытков корчмарю Кирту и десять крон судье - судебную пошлину. В доме судьи Степа был тихий как мышка, лишнего слова не мог выдать. Вышел на улицу свободным человеком и расслабился.
– Закурить бы…
– Табака здесь нет.
– Да, знаю я…Колян, у тебя пара крон не завалялась-похмелиться бы надо….Сердце, чую, прихватывает…
Николай цапнул Степу за воротник и прижал к стене дома.
– Ну ты фрукт! Я на тебя за два дня всю зарплату месячную спустил! Может мне за тобой весь день ходить и сопли вытирать?!
– Ты чего, зема?
– Ты мне должен сто крон!
– Да отдам я все, чего ты разозлился?! Не психуй, братан!
– Пошли!
Николай притащил Степу на причал где обычно всегда можно нанять йомпа.
У причалов лед уже схватился, а дальше метрах в десяти парила темная вода. Только два йомпа еще не вытащили свои лодочки на зимовку, а сидели, кутаясь в вязаные шарфы, время от времени веслом обламывая лед от бортов.
Противоположный берег фьорда за морозной дымкой совсем не виден.
За перевозку к кварталу оружейников йомп запросил вместо обычной кроны-две.
– С чего бы такая разница?
– Фьорд замерзает, обратного попутчика не найти оттуда, вот и цена такая.
– Дальше вода чистая же.
– У оружейников у причалов, небось, все сковало. Все руки отобьешь пока лед продолбишь. Повезу только за две кроны.
– Эй, мужик, а морда не треснет?
– осведомился Степа.
– Как у тебя что ли?
– Ты че сказал? ……..ты че сказал, повтори!
– Степа, уймись!
Йомп не уступал, и Николай согласился на две кроны.
Степа всю дорогу сидел как нахохлившийся мерзлый воробей и помалкивал.
А Николай ломал голову, как уговорить Герта взять Степу в работники и на постой.
Вопреки ожиданиям ледок у пристани Герта был разбит. С баркаса на пристань перегружали мешки с углем. Герт Ватур без шапки и в тулупчике на распашку стоял рядом, считал
мешки.– Доброго дня, мастер!
– И тебе доброго, Николас. Кого привез с собой?
– Это-Степан-он родом оттуда, откуда и я.
Ему нужна работа чтобы в Норведены осесть. Поможешь?
– Хлипкий он чтобы слитки таскать да меха качать.
Степа ухмыльнулся.
– Может на спор кто кого перепьет?
– Ого?! Так ты по выпивке мастер?
– сощурился Герт.
– Он шустрый и крепкий и по металлу может работать.
– Тут же вклинился Николай.
– Ну, пойдем, посмотрим, чего умеешь.
Степа ухмыльнулся.
– Пожрать бы сначала?
Степу отвели на кухню, кормить, а Николай и Герт сели на лавке на пристани.
– Чего это он с побитой мордой?
– Упал в корчме.
– Ага, бывает…
Николай тут же решился умаслить мастера и выложил свою идею про коньки на сапогах.
Герт почесал бороду.
– Мысль хороша, а вот как покупать будут? Да и не мое это дело, не оружейное.
– Ты получишь прибыль, гильдия получит прибыль. Кому плохо?
В Норведене есть патенты?
– Это что за звери?
Николай рассказал по патентное право и по копирайт.
– У нас это по-другому зовется: "гильдейская привилегия" - это когда новинку, какую придумаешь-первый год только ты можешь ее делать и продавать, а остальные с твоего согласия.
– Как фламберг?
Герт крякнул и взглянул остро.
– Намекаешь, что я должен с тобой поделиться?
– Возьми Степу к себе в подмастерья, и забудем про фламберг.
Герт почесал бороду и протянул мозолистую руку.
– Согласен. По рукам?
Тот же йомп отвез Николая обратно в город. По пути встретились только два рыбацких баркаса. Дымка над фьордом постепенно сгущалась.
– Холодно сегодня.
– Разве это холод? Вот через месяц будет настоящий холод. Сегодня лодку отправлю в сарай до весны. Сам увидишь- ночью весь фьорд скует морозом.
Мороз действительно крепчал, и у причалов опять пришлось пробивать лед веслом.
Но мороза Николай не замечал, потому что его мысли занимала Доминика Гарра.
На вечерней службе в соборе она будет петь, и он услышит ее!
Он пришел в казарму, умылся, сменил нижнюю рубашку, причесался. Хорошо, что бриться не надо.
В Норведене все мужчины ходили с бородами, только время от времени подравнивая их у цирюльника. Норведенские цирюльники относились к гильдии лекарей и потому занимались не только стрижкой волос, но и аптечным делом и зубодерством.
Время тянулось медленно. Николай умирал от скуки в одиночестве. Сослуживцы из его пятерки ушли наверно в корчму. Простые люди-простые развлечения.
Сидел он у заиндевевшего окна, дышал в глазок и ждал вечера. Единственное узкое окно в комнате было застеклено кружками мутного стекла, заправленными в свинцовый переплет. Через эти стекляшки и в теплое время ничего не разглядеть.