У Вечного огня

 Девушка тряхнула головой. Густая прядь упала на лоб. Щеки побледнели.

 — Разве нельзя? — Инна переступила с ноги на ногу. Волнуется! Понял Алексей. — Из милиции? — и вдруг она смело взглянула парню в глаза. — Предупреждать надо! Нельзя выносить сор из избы!

 — Мы не думали! — Алексей не нашел слов для ответа.

 — Надо было думать! У нас гласность! — Инна гордо подняла голову.

 — Видали, какова молодежь! — рассмеялся редактор, явно довольный поведением журналистки. — Палец в рот не клади, оттяпают, руку! А я предупреждал, когда материал пошел в номер? Наживешь неприятности! — постучал он рукой по краю стола.

 — Какие неприятности! Я готова ответить! Только вы сами виноваты. Сколько времени прошло, вы только хватились! О таких убийствах кричать на всю страну надо! Это же беспредел! Пусть все знают, чтоб другим неповадно было! Будет суд, тоже напишу! — топнула она ножкой, в черном обтягивающем сапожке.

 Алексей улыбнулся. Ему понравилось поведение девушки.

 — Вопрос решен! Пишите! Ваше право!

 — Тогда всего хорошего! — поднял руки вверх, редактор.

 — До свидания! — Алексей вышел из кабинета редактора, быстро пошел к выходу.

 — Я вам не нужна, Денис Петрович!?

 — Иди, иди! — сдерживая смех, махнул рукой главный.

 Инна догнала Алексея в коридоре.

 — Вы не подумайте, мол, гоняюсь за дешевой славой! Знакомый из Московской газеты позвонил, я под ужасным впечатлением, не удержалась и рассказала. А он. Ну, сами понимаете. Не утерпел! Назад, выскочившее слово не возьмешь! Я виновата! У вас неприятности!? — она коснулась ладонью сгиба локтя Алексея. Его словно током пробило от ее прикосновения. Недовольство и раздражение исчезли.

 — У меня свободное время! — посмотрел в ее глаза, парень. — Можно посидеть в кафе, выпить кофе.

 — Я больше чай люблю! — улыбнулась девушка. — Но если подождете, только куртку надену.

 — Подожду! На улице!

 Вот не предполагал о таком повороте событий. Пошел права качать! Алексей достал сигареты из кармана, закурил. Прошел по тротуару вперед, повернул назад.

 Инна сбежала по ступенькам. Серебристая куртка с капюшоном сделала ее неотразимой. Сердце Алексея ускорило бег. Ну вот, Лешка, произнес он про себя. Сразили тебя наповал! И табельное оружие не пригодилось! Взгляд карих глаз встретился с его взглядом.

 — Куда пойдем! Товарищ милиционер!

 Он согнул руку, Инна смело положила ладошку на его локоть.

 Навстречу счастью! Подумал он, прилаживая шаг к ее маленьким ножкам.

Глава 24.

 Иван Захарович подвинул чистые листы бумаги на столе, переложил папки с левого края, на правый. Постучал костяшками пальцев. Повернул голову, остановил взгляд на, прибитой, к дубу скворечне, за окном. Опустела! Теперь до весны! Запорошит скоро все снегом. В дверь постучали.

 — Новеньких привезли! — застыл у двери, сержант.

 — Да я уже в курсе! — вздохнул начальник тюрьмы. — Вот думаю, куда их поместить!

 — Дети совсем. В милиции их не могут держать. Условий нет. До суда, говорят!

 — Говорят! Говорят! — мужчина встал, прошел по комнате. — Весь город знает! По телевидению передавали. Прославились на всю Россию! — мужчина хлопнул ладонью по стопке папок. — Отведите, в пятую! Один бензином торговал, второй щипач!

 — Есть!

 — Предупреди! Чтобы без фокусов!

 — Есть! — снова вытянулся парень.

 — Да, ладно, тебе! — махнул рукой Иван Захарович.

* * *

 В узкое зарешеченное окошко заглядывает солнце. В лучах столбом вытянулись пылинки.

 — День, какой сегодня солнечный! — вздохнул высокий мужчина, почесал темную волосатую грудь. — Хорошо прогуляться по парку. Листья, наверное, все облетели, шуршат под ногами. Последние осенние деньки.

 — Ты, давай, сдавай, не отвлекайся. А то я отвернусь, так ты вмиг все карты перетасуешь! — сладко зевнул худой, покрутил рыжий ус.

 — Уж, больно, ты, недоверчивый! — скривил рот в усмешке, открыв золотую фиксу, мужик. — Меня никто никогда не обвинял в крысятничестве! Графа все знают! Я честный карманник. Это ты, спекулянт паршивый, бензин воровал на бензоколонке!

 — Какой же я спекулянт, если продавал шоферне по дешевке.

 — Уж, точно! У государства воровал, продавал почти задарма.

 — У меня дети, кормить надо!

 — Ладно, заливать! — Граф покрутил в руках колоду, сбросил верх. — Слышал об убийстве в парке?

 — Что на вечном огне сожгли? — худой покачал головой.

 — А то! Говорят, им всем по восемнадцать! В армию собирался паренек!

 — Как думаешь, сколько им впаяют?

 — Да, уж, по десятке на брата, это точно!

 — У одного, говорят, папаша богатенький! Менты здорово погреются у его сейфика!

 Звук ключей в замке, нарушил их рассуждения. Скрипнула дверь. В проеме возникла фигура сержанта и дежурного майора.

 — Встать!

 Мужчины переглянулись, лениво поднялись со стульев.

 — Новенькие! — сержант прошел в камеру. Один за другим, перешагнули порог трое ребят. — Чтобы никаких! Поняли!? — майор погладил на поясе кобуру с оружием.

 — Обижаете! — оскалился высокий. — Примем, как родных!

 Дверь захлопнулась. Ребята застыли у входа.

 — Проходите! Знакомиться будем! — высокий, подошел к ребятам.

 — Дядя Сема! А это, дядя Миша! — махнул рукой на, присевшего у стола, мужчину. — Располагайтесь! Будьте как дома!

 Володька поднял голову, презрительно оглядел мужчину.

 — Ох, какая у нас улыбка! — покачал плечами Семен, протянул руку, видимо, пытаясь, ухватить парня за воротник.

 — Ну, ты! — cхватил его цепкими пальцами, Николай. — Без рук!

 — Сем, не балуй! Разве не видишь, дети!

 Семен сморщился от боли, вырвал руку.

 — Спортсмен! — скривил рот. — Ладно! Живите, пока!

 — Проходите, ребята! Присаживайтесь! — сделал широкий жест, Михаил, приглашая к столу. — Так сказать, чем, богаты. Обед через два часа!

 Володька, боком подошел к столу. Николай, прихрамывая, прошел по камере до окна, бросил куртку на нары. Мишка, повесив голову на грудь, всхлипнул.