Убить, чтобы жениться

Увидев меня, старейшина заметно расслабился. Он осмотрел меня внимательно и кивнул своим, чтобы опустили посохи.

— Ее высочество, ненаследная принцесса Асия Скаршия, — Нессельфольде представил меня присутствующим как положено, — обо всем только что поведала. К тому же время уже позднее, — виконт церемониально поклонился главе острова. — Остальное предлагаю обсудить завтра.

— Раз в делегацию входит ее высочество, — дедушка Солы поклонился мне, выражая уважение, — дальнейший разговор считаю целесообразным проводить с принцессой.

Скрип зубов и сжатая челюсть Рэйнера подсказали, что укол достиг своей цели. Оказывается, не только черные маги могут жалить.

К сожалению, я не сведуща во многих вещах, да и не обучена премудростям ведения дипломатических переговоров. Запросто упущу важные детали. Или еще хуже, позволю себя провести. А это, согласитесь, будет выглядеть прискорбно.

— Благодарю за оказанную честь, но я несовершеннолетняя, — поклонилась я старейшине. — Моя подпись сейчас не имеет никакой силы. И главой нашей делегации назначен его сиятельство, виконт Рэйнер Нессельфольде, — слегка кивнула головой в его сторону. — Так что по всем вопросам обращайтесь к нему. Но я с радостью поприсутствую на переговорах, — добавила под конец, так как увидела, что старейшина расстроился из-за моего отказа. Тот просиял, услышав мои слова.

Затем мы условились встретиться завтра и попрощались. Снова портал, и я в окружении темных лордов оказалась в кают-компании. Они расселись по своим местам. Рэйнер любезно предоставил мне свой стул во главе стола.

— Я так понимаю, что нам придется менять тактику общения, — не то спросил, не то уточнил граф Ройсс.

Все взгляды мужчин обратились ко мне. Стало неуютно от них. Если раньше маги насмехались надо мной, то сейчас их взоры оценивали меня с позиции потенциального врага. Темные лорды всех так воспринимали, ни для кого не делая исключений. Даже между ними ощущалась некоторая конкуренция. Соперничество касалось только заслуг и способностей. Ни разу не слышала, чтобы они похвалялись своими победами над прекрасным полом. Об этих победах ходили только слухи, распускаемые неудачливыми претендентами на дамское сердце и женщинами, которых черные маги обделили вниманием.

— Предположим, что в нашем мире стало возможным заполучить бОльший дар, чем был он дан с рождения, — задумчиво протянул лорд Тароль.

Его намек на обретение мною силы элементалиста поняли все.

— Вопрос в другом, — размышления лорда никто не прерывал, — мало обладать способностями, надо уметь их применять.

Это был намек на моих царственных родителей? Типа это они подсуетились? Как бы не так!

— Книжки умные надо читать, — огрызнулась я.

Можно подумать, что больше нечего обсуждать, кроме давно минувших дел. Да и нечего уже, по сути, обсуждать. Нет у меня больше этого дара. Но Рэй сказал держать язык за зубами, поэтому им не разболтаю об этом. Это наш теперь с ним только секрет.

— Логично, — хмыкнул тот и задумался.

Догадаться, о чем размышлял лорд Тароль, не составляло труда. Толку в знаниях нет никакого, если не применять их на практике. Но где и как я тренировалась? Как так получилось, что это прошло мимо черных магов? И, в частности, мимо Нессельфольде.

Все просто до безобразия!

Я применяла силу прямо у них под носом. Во время занятий, чтобы улизнуть со скучных уроков.

Не сразу у меня стало получаться, но упорные тренировки сделали свое дело. Все началось с маленьких шалостей. То странный ветерок внезапно поднимется и разбросает конспекты, книги и тетради по комнате, то непонятно откуда взявшаяся вода капала с потолка на лысину наставника, то сигарета вдруг вспыхнет, и вся одежда на наставнике загорится ярким пламенем. И никто ведь не мог связать данные происшествия с появлением у меня новой силы! Посудите сами, разве мог землевик сотворить подобное? Нет.

Позднее я стала более изощренной. Стук в дверь. Из воздуха создавала звуковые волны, подражавшие голосу одного из высокопоставленных лиц во дворце, просившего уважаемого преподавателя выйти для решения важного вопроса. Почти все педагоги были падкими на неприкрытую лесть. Еще бы! Сам граф Нессельфольде, или воздушница аль-Раббах, бабушка моя, или много кто еще, испрашивал их совета.

Когда дверь открывалась, за ней, конечно же, никого не было. И учитель с раздувшимся самомнением пускался на поиски того, кто якобы стучал. Пока он гонялся за важными персонами, я преспокойно удалялась по своим делам либо открывала интересующие меня книги и изучала их.

Правда, данный фокус проходил не со всеми наставниками. И тогда мне приходилось высиживать уроки полностью. Скукотища!

— Еще и читать умеет? — Удивился моим словам барон Маренбург.

— Но еще и писать, и считать, — перечислила я ему. — И еще много чего умею, а что именно я умею, узнает только мой муж, — весело закончила я.

Улыбки исчезли с лиц магов. Они обернулись к Рэйнеру. Тот закрыл глаза и крепко сжал челюсти, на которых заходил желваки.

Так и не поняв, что они хотели этим сказать, вышла из кают-компании без разрешения. Надоели их постоянные насмешки. Если вспомнить, как я не любила заниматься с педагогами во дворце, то его изумление вполне обоснованно: в детстве меня никто не видел с книгой в руках. Даже за учебниками толком не сидела.

Но это не правда! Я читала. Много книжек умных прочитала. Только делала я это украдкой и изучала ту литературу, которую считала наиболее интересной и полезной. К сожалению, чаще всего учебники под эти категории не попадали.

Идти к себе в каюту не хотелось. Вспомнилось, что подруга так и не остановила меня, когда поняла, что я задумала. Решила проведать ее. В конце концов я обманула ее и лишила на некоторое время сил, так что я задолжала ей объяснения.

Найти общую каюту, где жила Рафика, не составило труда и не заняло много времени. Только вот увиденное меня не обрадовало.

Воздушница лежала на животе. Стоило мне войти и поприветствовать ее, как она молча отвернулась к стене.

— Ну, прости, Раф, — повинилась я перед подругой.

Та никак не отреагировала. Тогда я положила руку ей на плечо. Рафика застонала и резко поднялась, скидывая руку со спины.

— Мне не нужны твои извинения, — холодно отрезала она.

Я заметила, что губы у нее были искусаны. Сама она бледная с испариной на лбу.

— Что-то случилось? — Вкрадчиво полюбопытствовала я.

— Нет, — выплюнула Раф. — Просто оставь меня в покое, — и снова улеглась на живот, отвернувшись лицом к стене.