Убить героя

"Где сейчас серафим Кацу Канн?"

"Господин Кацу Канн прошел первую ступень перекодировки и был направлен в исправительное дополнительное пространство Деос", — ответил автоматический секретарь центра.

"На каком уровне находится этот Деос?"

"На втором".

"Кто его курирует?"

"Вайзер пространства — Тони Васке".

Лиам осторожно постучался в личное ментальное пространство Васке. Подождал несколько минут, но тот так и не ответил.

"С пространством Деос все в порядке?"

"Шестнадцать дней назад от вайзера поступила заявка о небольшой неисправности. В Деос был послан наладчик Ганнер Оландер. Больше никаких запросов не поступало".

"Связь с ними поддерживается?"

"Нет".

"Что произошло?"

"Не могу знать. Такие вопросы курируют непосредственно регенты и Координатор, — услужливо сообщил секретарь. Подождал немного и спросил: — У господина войда будут еще какие-то вопросы?"

"Нет. Спасибо".

Отыскать скрытые искусственные пространства — дело не такое сложное, особенно если знать, куда именно смотреть. Вернее — как.

— Карантин? — вскинул брови Лиам, отыскав Деос. — Вот тебе и небольшая неисправность…

Что ж, если пространство поместили в зону карантина, просто так к нему уже не подключишься и даже краем глаза не заглянешь, придется оформлять разрешение. Или же…

Лиам прыгнул поближе к центру галактики, яркое пятно ядра затмило звезды и щедро одарило гостя разнообразием частиц и волн. Ланафей автоматически заэкранировал прозрачную стенку, хотя дополнительное жесткое излучение не было для войда особой проблемой.

"Когда Мартаад вошел в режим стагнации?"

"Тринадцать дней назад", — сообщил помощник.

Лиам отмотал пятнадцать дней в прошлое, снова потянулся ко второму уровню низшего порядка, на котором расположились дополнительные исправительные пространства. Связь с Деосом уже была потеряна, но в карантин его еще не перевели. Лиам осторожно заглянул в Деос, вывел картинку в реальность, повесил ее в воздухе, слева от себя. Ну… выглядит вроде бы неплохо.

Он стал просматривать каждый день, осторожно мотая время вперед. И довольно скоро остановился, заметив кое-что ненормальное.

— Что отрабатывается в пространстве Деоса?

"Коллективное мышление. И некоторые базовые навыки первого уровня", — ответил помощник.

— Например?

"Эмпатия, особенно ее зрительная составляющая. Тренировка намерения".

— Только тренировка? Может пользователь… скажем… разорвать кого-то своим намерением? Или… ему там доступен телекинез вообще?

"Нет".

— Хм… очень интересно…

Промотав вперед еще несколько стандартных суток Деоса, Лиам наткнулся на разрушенные города и бесконечные пожары. А перед самым карантином в небе пространства появилась здоровенная бурая спора.

— Что есть случайность в нашем мире?.. — задумчиво сказал Лиам. Сотворил яркий теннисный мячик, запустил его в затонированную стенку корабля.

"Смею предположить, что данный вопрос — риторический", — вставил помощник.

— Несомненно. — Тук, тук. Мяч весело отскакивал от стенки и летел в руки войда. — Значит, массивная спора все же имела место быть. Вот только всплыла она не в реальном пространстве, а дополнительном, скрытом. — Лиам улыбнулся. — Умный ход, надо признать. Какой у Деоса коэффициент временного пробития?

"Один к сорока шести".

— Минута на сорок шесть. Неплохо. Действительно неплохо. Если неполадки возникли шестнадцать дней назад, то в Деосе прошло… два года? Около того.

"Это большая проблема?"

Стенка дрогнула, отбивая мячик по касательной. Лиам резко выбросил руку вверх и влево, перехватывая его. Материал стенки стал дымчато-серым, на ней проявилась тонкая горизонтальная линия.

— Формирование — только начало. Особи внутри споры еще должны пробудиться. И чем их больше — тем медленнее это происходит. Двадцать лет, тридцать, если спора действительно большая. Однако…

Линия на стене раскрылась крупным миндалевидным глазом, зрачок мелко подрагивал, привыкая к внутреннему освещению, потом остановился на войде. Ланафей был сравнительно молодым квази организмом и очень любил игры.

Лиам запустил мячик, Ланафей смодулировал небольшой участок гравитационного поля, перехватил его и неподвижно повесил в воздухе, как трофей. Лиам улыбнулся, подпер голову рукой. Несомненно, Ланафей был его лучшим творением. И точно — самым любимым.

— Однако странно то, что у пользователей Деоса вдруг начали проявляться сверхспособности, еще и такие губительные. — Лиам помолчал, разглядывая зрачок Ланафея, продолжил чуть тише: — Словно это были уже не пользователи. Должно быть что-то еще, что-то глубже Деоса. На третьем уровне. У Деоса точно одинарное временное пробитие?

"Да".

— А виртуальный буфер есть?

"Нет".

Лиам перевел взгляд на голограмму Деоса, подался вперед и прищурился.

— Должно быть еще что-то. Я чувствую.

Он отмотал время назад, к тому моменту, когда связь с Деосом прервалась.

"Вы правы, — заметил помощник. — Что-то происходит. В параметрах пространства наблюдается резкий сбой. Идет подключение какой-то массивной структуры. И это не спора. Структура активна. Кто-то ей пользуется. И она имеет виртуальный буфер. Запустить расчеты ее параметров?"

— Буду очень признателен.

"Параметры соответствуют только одному искусственному пространству. Это Даон".

Лиам выгнул бровь и усмехнулся. Потом откинулся на аморфную спинку и закрыл глаза, тихо сказав:

— Три случайности — это уже закономерность…

Ему больше не надо было вглядываться в голограмму Деоса, пытаясь разгадать, что же происходит там, на глубине третьего уровня. Он и так это знал, причем на собственном, крайне болезненном опыте. Даон представлял из себя виртуальный буфер — который был способен подключиться к любому пространству второго уровня — и сердцевину, имеющую временное пробитие один к двадцати восьми.

— Итого — одна минута на тысячу двести восемьдесят восемь… — Лиам вздохнул. — Мда… Шестнадцать дней на первом уровне, два года на втором, в Деосе. И почти шестьдесят лет на третьем, в Игре. И это минимум. Тут не только спора сформируется, а даже самая последняя ее особь успеет пробудиться. Видимо, так и произошло. Вот только новые условия им пришлись совсем не по вкусу. — Он сел ровно, подмигнул Ланафею и мысленно попросил его подготовиться к новому прыжку. — Когда там, говоришь, Мартаад ушел в стагнацию?