Убить мажора (антисоциальный роман)
Шрифт:
— Хорошо, — согласился Сергей, — давай, по пиву.
Они шли к круглосуточному магазину. Сергей шел по бордюру, растопырив в стороны руки, с трудом удерживая свое пьяное тело в равновесии. Артур шел по дороге, шлепал по лужам на проезжей части, в ботинках за полторы тысячи баксов.
Через два дня, Сергею на сотовый телефон позвонил Могилевский Вениамин Степанович.
— Здравствуй, Сережа… Это Могилевский Вениамин Степанович, — сказал Могилевский. В радиочастотном беспроводном мире электромагнитных полей, между двумя взаимозависимыми абонентами возникла пауза. Сергей ждал, что скажет ему Вениамин Степанович.
— Здравствуйте, Вениамин Степанович…
После этих слов, Могилевский-старший говорил один, совершенно не давая Сергею ответить что-то вразумительное. Все, что Сергею удавалось произнести в ответ, являлось частями каких-то очень главных и важных слов — первыми их слогами, мычанием, шипением и протяжным произношением отдельных букв русского алфавита:
— Вениамин Степанович, я-я иззз… По… я… Но… Мож-ж… А-а… Х… х… и-зэ… — слова: «хорошо» и «спасибо», — Сергей произнес именно в тот момент, когда Вениамин Степанович доносился через вселенскую пустоту короткими гнусавыми телефонными гудками.
«Удивительная особенность… — размышлял Сергей, положив трубку мобильного телефона, — просто, какая-то грубая наследственность! Ни тот, ни другой… просто не дают ничего ответить, блокируя и парализуя оппонентов… навязывая приоритетность свои желания. Из таких, получаются успешные руководители.
Глава третья
Часть первая
Состояние Артура после аппендэктомии было вполне удовлетворительное, и на пятый день Артура выписали. Назначили осмотры на вторник и пятницу.
Внешне Артур выглядел совершенно здоровым, появился прежний румянец на лице, но, несмотря на это, его отец настоял на временном переезде в родительский дом, и Сергей рассчитывал, что вторую неделю Артур отлежится дома, под присмотром мачехи. Но на второй день пребывания Артура в родительском гнездышке, он позвонил Сергею. Позвонил около десяти часов вечера. По голосу, казалось, Артур был уже пьян.
— Сереженька, дружок мой… спишь? — спросил он сладеньким голоском.
— Нет, твоего звонка жду… — без особой злости сказал Сергей, представляя его глупое выражение лица, соответствующее состоянию пяти выпитых бокалов виски с колой или трех кружек пива.
— Хорошо, — одобрительно произнес он, — тогда собирайся! Буду у тебя через двадцать минут…
Сергей не успел даже возразить, все произошло настолько стремительно.
Через двадцать минут зазвонил телефон, но это был не Артур, это был его отец — Вениамин Степанович.
— Сергей, здравствуй! — сухо произнес он.
— Здравствуйте, Вениамин Степанович…
— Артур не звонил? Он не у тебя? — резко и раздраженно проговорил голос в телефоне.
— Звонил, и возможно скоро приедет, — ответил Сергей, и догадавшись о том, что Могилевский-старший этим недоволен, добавил, — да, Вы, не волнуйтесь Вениамин Степанович, посидим, посмотрим телевизор, если что останется у меня. Будьте спокойны, я присмотрю. — Могилевский, казалось, и правда, успокоился.
— Спасибо, Сережа. Присмотри… звони, если что… Доброй ночи! — положив трубку, Сергей шумно выдохнул.
Через час приехал Артур. Он приехал на своей черной «BMW-320i», изрядно пьяным.
«Когда-то, у Артура была такая же машина, только серебристого цвета…» — припомнил
Сергей и возмутился:— Ты с ума сошел, Артур! Гоняешь в таком состоянии?!
— Все в норме! Серега!.. — вопросительно и, казалось, с укором прозвучал голос Артура. — Обижаешь… я еще не пьяный! — обиделся Артур, вскинув руку с выставленным указательным пальцем.
— Куда собрался? — зевая, спросил Сергей, намекая, что уже отдыхал и не имеет желания никуда ехать.
— В клуб… давай? Нас там ждут…
— Кого? Кто? — удивился Сергей. — Меня некому ждать!..
— Узнаешь! Давай!
— Хорошо, но при условии, что поведу я…
— Ты, чё? Хочешь, чтобы я доверил тебе свою тачку? Свихнулся что ли? У тебя права-то есть?
— Прав нет, но водить умею. У отца была «копейка»…
— Прав — нет… — Артур развел руками.
— Машину поведу я! Я поведу! — настаивал Сергей.
Сергей сидел справа, пристегнутый ремнем безопасности. Смотрел на мелькающие красные огни стоп-сигналов машин, сливающиеся в едином потоке, который с возвышенности и на изгибах автодорог, представлялся ему настоящей желто-красной рекой.
— Не гони! — раздраженно произнес Сергей. — Решил убить нас обоих?
— Прижми сиденье, а то завоняло чем-то! — ответил Артур. — Не ссы, я еще даже не разгонялся!
— Ну да, не разгонялся он… — пробурчал Сергей, — вон, как морду раздуло на ветру! А он — не разгонялся!
— А ты дырку в голове не открывай и все будет «айс»!..
— Вон, смотри — красный! — прервал его Сергей.
— Вижу, кончай пищать, как шлюха!
Светофор загорелся красным. Людской поток на светофоре двинулся по «полосатому» асфальту. И Артур резко затормозил, остановившись прямо на пешеходном переходе. Кто-то из прохожих негромко постучал ладонью по капоту черного автомобиля, покрутив у виска пальцем.
— Какого черта тебе надо, козел?! — заорал Артур в открытое окно, — по голове себе постучи, урод!
Человек на мгновение остановился и что-то крикнул, но в туже секунду исчез в потоке идущих людей.
— Ублюдок, еще столько «бабла» не заработал, чтобы стучать по такой машине!.. Тварь! — не унимался пьяный Артур.
— Давай поведу я? — снова спросил Сергей.
— Я сказал: «Нет»!
Сергей взглянул на светофор, который горел красным и задумчиво отвернулся в сторону. Ему представился перекресток Зареченской и Чехова, полтора года назад. Даже нет…
Ему представился перекресток Ленинградской и Фрунзе, с которого все и началось, и о котором он читал из материалов местных газет и слышал из репортажа местных СМИ. И о том, что произойдет на перекрестке улиц Чехова и Заречной. И о возбуждении уголовного дела, по факту наезда на пешеходов.
Светофор горел красным.
А Сергей видел сквозь толстую красную линзу, переливающуюся узором как в детском калейдоскопе — злополучный перекресток Ленинградской и Фрунзе. Безлюдный перекресток, пустой пешеходный переход. Как и сейчас, светофор горел красным, и только под светофором нервно подрагивая и огрызаясь злобным тяжелым рыком, яростно ревели два автомобиля.
Светофор горел красным, напоминая собой капеадора, дразнящего быка красным платком. А две машины, со стороны, походили на двух разъяренных буйволов. Словно мифические животные, они представлялись с воображаемыми мохнатыми головами, увенчанными увесистыми корявыми рогами, которыми они наносили друг другу удары, бодая налево, направо, и вонзая друг в друга свои орудия, издавая при этом болезненное рычание от уколов.