Убийца-садовник?

Я всё никак не могла поверить, чтобы нечто подобное произошло буквально на моих глазах. Конечно, первое, что я спросила у доктора, когда мой разум осознал случившееся, - каково сейчас состояние Глории. Мистер Моррис меня успокоил:

– Мисс Морган вне опасности, хотя несколько дней ей лучше провести в постели. Яд, который ей дали, не смертелен, кроме того, мы вовремя приняли меры против интоксикации. Девушку отравили настойкой корня фитолакка. По счастью, я знаком с этим растением. При правильной заготовке и обработке оно применяется как лекарство. Действие этого яда таково, что человек, не владеющий специальными знаниями, скорее заподозрил бы у себя приступ мигрени или отравление несвежими продуктами. Если затянуть с лечением, тогда поражение организма было бы сильнее. К счастью, у мисс Морган очень заботливая мать. Она сразу же вызвала меня, и я вовремя определил истинную причину плохого самочувствия девушки, как мне ни сложно было в неё поверить.

Надо же, - подумала я, - в кои-то веки чрезмерная опека миссис Морган принесла Глории пользу!

– Давайте вспомним, как всё происходило, - мягко напомнил мистер Моррис.
– Если вы с мисс Морган пили лимонад из одного графина, как вышло, что вы, к счастью, не пострадали?

Пришлось рассказать о дурных манерах моего кота, устроившего здесь небольшой дебош. Вдруг меня молнией пронзила мысль: Алисия! Я лихорадочно выпалила:

– Мисс Винтер пила лимонад вместе с нами!

После объяснения с Рэндоном я уже не могла по-прежнему злиться на Алисию. Пожалуй, мне даже было её жаль: она так настойчиво пыталась добиться внимания человека, которому, оказывается, вовсе не было до неё дела. Мысль, что она лежит сейчас в каюте, одинокая и беспомощная, вызвала во мне бурю смешанных чувств.

– Я немедленно иду к ней, - мистер Моррис сразу поднялся.
– А вы постарайтесь припомнить, кто был в кафе одновременно с вами.

Вздохнув, доктор ушёл. Мы с Уинстоном остались вдвоём.

– Жаль, что ваш кот не покусился на целый графин, - улыбнулся молодой человек.

– Лучше не подбрасывать ему таких идей, - покачала я головой. – Итак… вон за тем столиком, за колонной, сидел мистер Трэверс. Пил кофе, читал книгу. К стойке, кажется, не подходил.

– Травить пассажиров - не лучшая рекламная стратегия для пароходства, - неловко пошутил Уинстон.
– Был ли ещё кто-нибудь?

– Да, мисс Хэмптон. Она сидела у противоположной стены, вон там. И… да, она подходила к стойке! Кажется, ей долго не могли принести заказ. Понимаете, в утренние часы в кафе совсем мало посетителей, поэтому персонал не очень-то расторопен.

Уинстон заметно напрягся, его красивое мужественное лицо потемнело:

– Простите, миледи, но я ни за что не поверю, будто мисс Маргарет могла кого-то отравить!

Если честно, я тоже не верила. Было немного забавно наблюдать, как всполошился Уинстон. А ведь Маргарет давно к нему неравнодушна… И он, я заметила, тоже поглядывал в её сторону, но как нарочно поблизости тут же оказывалась Алисия, рядом с которой Маргарет совершенно терялась, становилась серенькой и незаметной.

Вдруг мелькнула мысль, что Уинстон с Маргарет составили бы прекрасную пару. Они оба добросердечны, привыкли кого-то опекать и обладают каким-то обострённым чувством ответственности. Маргарет заботилась о леди Каслри, мистер Уинстон, кажется, имел на попечении двух младших братьев. Боже, о чём я думаю? Не иначе, унаследовала от тётки любовь к сватовству!

Все эти мысли заняли ровно столько времени, сколько мне понадобилось, чтобы отрезать ломтик яблока. Кроме тарелки фруктов, на столе был чай и конфеты, но я так и не смогла заставить себя выпить что-то в этом кафе после утреннего происшествия.

– Я не имею в виду, что Маргарет кралась к стойке с флакончиком яда в руке, - продолжила я свою мысль, - однако, пока она там стояла, могла ещё кого-то заметить. Мы с Глорией редко смотрели в ту сторону. Кто-нибудь мог войти, плеснуть что-то в графин и так же быстро выйти.

Уинстон понимающе кивнул.

– Ясно. Значит, мы опять не можем никого исключить. Если позволите, я сам поговорю с мисс Маргарет.

– Это было бы чудесно, - я улыбнулась.

"И дай бог, чтобы в этот момент рядом не оказалось Алисии", - пожелала я от души.

В дверях ресторана снова показался Рэндон, но на этот раз он явно разыскивал меня. Я схватила Уинстона за руку:

– Пожалуйста, не говорите моему мужу, - пробормотала очень быстро. – Не хочу его волновать…

Если Алекс узнает об инциденте с лимонадом, я рискую провести остаток путешествия где-нибудь в трюме, в особо защищённом и тщательно охраняемом отсеке! Судя по изумлённому лицу, Уинстона несколько озадачила моя горячность, но, по крайней мере, ему хватило такта молча кивнуть. Алекс издали смотрел на нас довольно сердито, и я только сейчас сообразила, как мы с Уинстоном смотримся со стороны. Ох, как неловко получилось!

– Секретничаете? – спросил муж, когда молодой офицер с нами распрощался.

– Перестань дразнить меня этим словом, - я невольно улыбнулась. Рэндон взял меня под руку очень собственническим жестом, как он это умел.

– И не думал даже. Я вообще-то зашёл, чтобы пригласить на ужин одну очаровательную сыщицу.

После приключения с лимонадом даже мысль о еде вызывала у меня тошноту. Но что поделать, ради сохранения свободы придётся притвориться голодной. Я улыбнулась как можно беспечнее и позволила увести себя в каюту.

Глава 9

Даже такой завзятый материалист как майор Кэмпбелл готов был признать, что на "Монархе" поселилось что-то странное. Возможно, не враждебное людям, но, во всяком случае, глубоко чуждое им. В скрипе мачт слышалось что-то вкрадчивое, монотонное урчание двигателей приобрело хищный зловещий отголосок, а в собственной ванной комнате майор обнаружил на зеркале рисунок, напоминающий вопросительный знак, который тут же развеялся зелёной дымкой. Кэмпбелл тщательно зарисовал его в блокнот и невозмутимо спустился к завтраку, напомнив себе потом разобраться ещё и с этой тайной.

Сейчас он расхаживал по променаду, исподволь наблюдая за остальными пассажирами. Как же сильно они изменились за неделю путешествия! Нервная атмосфера всеобщей подозрительности на каждого наложила свой отпечаток. Беда этих людей была в том, что они привыкли существовать в мягкой, деликатной атмосфере полунамёков. В их кругах задать прямой вопрос, мол, не вы ли третьего дня прикончили мисс Годдард, было бы вопиющим проявлением дурного вкуса. Поэтому им ничего не оставалось, как прятать свои страхи и подозрения под бледными благовоспитанными масками.

Кстати, насчёт того рисунка в ванной можно расспросить миссис Морган. Она ведь, кажется, разбирается в рунах? Кэмпбелл нашёл её взглядом. Женщина заботливо помогала дочери устроиться в шезлонге, укрывая пледом её колени. Глория в последнее время чувствовала себя неважно. Странно, неужели эта девочка настолько чувствительна? Вид у нее был болезненный, лицо побледнело и заострилось. Но выражение на нем было не задумчиво-отрешённое, как в первые дни, а решительное, и даже суровое. Они с матерью о чём-то тихо спорили. Наконец, миссис Морган, махнув рукой, ушла. Глория осталась на палубе. Взгляд её цепко следил за гуляющими пассажирами.