Убийство Морозного Короля

Эйра кивнула, сделав глубокий вдох.

— Я должна тебе кое-что сказать, папа. Ты знаешь, что я владею магией, что я ведьма?

Он медленно кивнул.

— Продолжай.

— У меня есть способность даровать бессмертие людям. После того, что случилось с подменышами, я считаю, что будет лучше принять ее, чтобы быть защищенной в этом холодном мире. Но не мне решать за тебя или других.

Отец поднял брови, сдвинув очки на переносицу.

— Бессмертие? Не знаю. Твоя мать…

— Тебе не нужно выбирать бессмертие ради меня, Папа. Я знаю, что ты скучаешь по Маме и хочешь однажды воссоединиться с ней. — Пальцы Эйры коснулись медальона матери у ее горла.

— Как насчет этого, дочка? Я возьму его и буду жить столько, сколько захочу, а когда решу, что хочу воссоединиться с Лиабеттой, то так и сделаю.

Она улыбнулась, и на глаза навернулись слезы.

— По-моему, это идеальное решение.

Ульва настояла на том, чтобы подготовить Эйру к встрече с деревней в более изысканном наряде. Сарен с большим облегчением приняла бессмертие после того, что ей пришлось пережить. Эйра решила поручить Сарен поговорить с жителями деревни перед заклинанием и рассказать им о своем опыте общения с подменышами. Не для того, чтобы убедить их, а для того, чтобы они увидели истинную таящуюся опасность.

Отец Эйры и Сарен уже давно ушли к ледяным домам. Морозко ехал на своем волке, а Эйра летела по воздуху в облике совы. Как раз в тот момент, когда она собиралась опуститься вниз, Адаир выскользнул из-за высокой сосны и, хлопая белоснежными крыльями, направился к ней. Несколько мгновений они летели бок о бок, прежде чем она ударила крыльями о землю, сдвинулась с места и, наконец, не упала лицом в снег. Адаир приземлился ей на плечо, его когти слегка впились в землю.

— Ты скучал по мне? — Она улыбнулась, расчесывая его мягкие перья, которые кружил ветер. — Я знаю. Скорее всего, я вселила в тебя страх. Если бы меня не было, то чьим бы фамильяром ты был?

Он наклонил голову, сузив глаза.

— Я просто пошутила. — Эйра тихонько рассмеялась. — Но спасибо тебе. Сарен сказала мне, что ты задержался у моего окна, присматривая за мной ночью.

Она прошла еще немного по снегу, когда увидела малиновый плащ Морозко.

Он отошел от Нука и пальцем поманил ее к себе.

— Ты должна была взять волка.

— Возможно, на обратном пути. Мне нужна была практика.

Адаир скрылся в деревьях, оставив Эйру и Морозко продираться сквозь лес, приближаясь к ледяным домам. Сарен стояла во главе толпы, одетая в светло-голубое платье и толстый меховой плащ, который сшила для нее Ульва. Ксезу и Ульва стояли на краю толпы, считая, что это лучший выбор, который они могли сделать друг для друга, а также для защиты своего короля.

— Деревня единогласна, — сказала Сарен, повернувшись к ним с улыбкой. — Увидев подменышей, услышав мою историю, они хотят принять бессмертие. Они хотят процветать в холоде, с возможностью обрести магию, чтобы защищать своих близких. Они более чем готовы к этому и приготовили свои кинжалы.

Эйра кивнула, встретившись взглядом со всеми выжившими жителями деревни. Знакомые лица, такие как вождь и его сын, и другие, которых она едва знала или не знала вовсе. Странно было видеть, что они смотрят на нее так, не как на странную, а с благоговением, с уважением. А может, они так смотрели только на Морозко.

— Это ваш единственный шанс, прежде чем мы начнем, — обратилась Эйра к толпе, скрывая зарождающиеся в ней нервные эмоции. — Если кто-то решит по-другому, уходите.

Но все жители остались. Она вспомнила, что сказал ей Морозко перед их уходом, как произнести заклинание, но ей предстояло найти слова, как это было, когда она наделяла камни магией.

Подняв руки перед собой, Эйра закрыла глаза и стала копаться в себе, отыскивая нужные слова. Она ждала и ждала, пока, наконец, они не дошли до ее сознания, сложившись в слова на языке, которого она никогда раньше не слышала.

Открыв глаза, она тихонько произнесла их нараспев. Из кончиков ее пальцев к толпе потянулась белая и голубая магия. Ее сила ласкала их плоть, просачивалась внутрь кожи, зарываясь в нее, пока не пускала корни. И она чувствовала, что это дар, который она не сможет дать снова.

Жители деревни молчали, и у каждого из них было свое выражение лица. Кто-то беспокоился, кто-то ждал или не знал. Когда магия перестала их окружать, Морозко громко заговорил:

— Теперь уколите пальцы и пусть капля крови упадет на снег. Это привяжет вас к моей земле как бессмертного на столько, на сколько вы решите.

Кинжалы укололи пальцы, и багровые капли одна за другой упали на снег, окрашивая белизну в рубиновый цвет, а внутри Эйры натянулась струна.

И вот свершилось.

25. МОРОЗКО

Полнолуние было уже не за горами, и стало ясно, что печать полностью разрушена: пока Эйра приходила в себя, подменыши пробрались на гору, угрожая вторгнуться в замок. Но морозные демоны покончили с этим, уничтожив угрозы и сжигая тела.

Среди раздора было одно светлое пятно: Эйра даровала жителям деревни Винти бессмертие, и в результате одной великой попытки во Фростерии больше не осталось смертных. Это принесло некоторое облегчение: они были защищены от жалких ублюдков.

Морозко вздохнул, стоя у камина в своем кабинете. В камине колыхались поленья, кувыркаясь и подбрасывая угли в дымоход. Он стиснул зубы, желая, чтобы гудящие мысли затихли в его голове, но это казалось невозможным. Не так давно Эйра едва не погибла, а его королевство атаковали подменыши. Судьба Фростерии казалась мрачной, но его видения говорили об обратном.

Решение было найдено, но его нужно было дождаться. Дождаться полнолуния, когда они смогут провести ритуал и вызвать крампи. Морозко надеялся, что еще не слишком поздно.

От размышлений его оторвал стук.

— Войдите. — Он взглянул на дверь, и она распахнулась, явив Ксезу. Его кожа сияла, придавая ему более молодой вид, и все благодаря подарку Эйры ему и его жене.

Морозко оставался рядом с Эйрой до конца смены жителей деревни, а когда она закончила, дал ей время побыть с ними, позволив объяснить, что она знает. На любые другие вопросы он ответит позже — у него не было настроения кого-то поучать.

— Ваше Величество. — Ксезу склонил голову. — Морозные демоны держат оборону в отношении подменышей. Столько всего произошло за столь короткий срок. — Его мудрые глаза слишком пристально изучали Морозко. — И я хочу знать, как вы поживаете?

Вопрос дворецкого был слишком тяжелым. Морозко вздохнул, разглаживая морщины на брови.

— Достаточно хорошо, — резко ответил он.

— При всем моем уважении, я считаю, что это ложь.

Ложь? Морозко нахмурился, ненавидя сам факт того, что Ксезу удалось уловить его состояние. Ведь, по правде говоря, ему и так было нехорошо. Эйра чуть не умерла у него на руках, и пока она поправлялась в своей комнате, у него было время обдумать, что это для него значит. Он привязался к ней, даже осознал, что это переросло в более глубокое чувство. Любовь? Он никогда в жизни ничего не любил, даже себя. Как же он мог полюбить кого-то другого?