Убийство на Острове-тюрьме

– Наверное, вам так тяжело рано вставать на работу, а потом быть на смене до самой ночи.

– Да на самом деле все неплохо. У нас есть перерыв в полдень, и ежегодный отпуск довольно длинный.

– К слову, госпожа Лян, я хотел бы у вас кое-что спросить…

– Ой, не называйте меня «госпожа Лян», звучит странно. Может, перейдем на «ты»? Зови меня Цзяцзя – меня так зовут мои друзья.

– Цзя… цзя?

– Разве это не здорово? Так все и должно быть между друзьями!

– Друзьями…

– Что такое? Хань Цзинь не хочет со мной дружить? – Лян Мэнцзя с сожалением на меня посмотрела.

Я махнул рукой и с улыбкой ответил:

– Нет, что ты! Я очень рад быть твоим другом!

– Класс! Так о чем ты там хотел меня спросить? Что это было?

Мы шли бок о бок. Я чувствовал, как колотится мое сердце.

Черт, спрошу я ее или нет? Один раз я уже потерпел неудачу. Что, если снова получу отказ? Я украдкой взглянул на Лян Мэнцзя. Нет, она такая красивая и так нравится мне! Что же делать? Должен ли я сказать ей, что она мне нравится? А если я признаюсь ей в чувствах, будет ли она смеяться надо мной? Или все будет, как с Чжу Лисинь: Хань Цзинь, ты, мол, хороший парень, но… Я больше не хотел быть «хорошим парнем».

– С тобой все в порядке? – Лян Мэнцзя обеспокоенно посмотрела на меня и коснулась моего лба.

Ох, мое сердце забилось еще чаще!

– Ух ты, Хань Цзинь, да у тебя жар! Почему у тебя лицо такое горячее? – нахмурилась Лян Мэнцзя. – Схожу-ка в медсанчасть за жаропонижающим.

– По правде говоря, в этом нет необходимости. Я просто хочу задать тебе один вопрос.

Я не осмеливался смотреть в ее большие глаза.

Увидев, что со мной происходило что-то не то, Лян Мэнцзя нерешительно предположила:

– Может…

– А?

Я занервничал. Неужели она прочла мои мысли? На этот раз все прошло еще более неловко, поскольку меня отвергли еще до того, как я признался девушке в любви.

– Может, ты денег у меня одолжить хочешь?

– Что? – Я едва не потерял сознание. – Нет! Вовсе нет!

– Да все в порядке, Хань Цзинь, мы же друзья. Так сколько тебе нужно? Помогу, чем смогу!

Я вдруг схватил Лян Мэнцзя за плечи обеими руками, посмотрел ей прямо в глаза и сказал:

– Лян Мэнцзя, я не прошу одалживать мне денег. Хоть для меня это очень непросто, я все же хочу узнать, есть ли у тебя пар…

– Мама!

Я обернулся на крик и увидел, как к нам бежал маленький мальчик, лет трех-четырех на вид.

– Мама? – Я посмотрел на Лян Мэнцзя, а потом на мальчишку. – Ты его мама?

Лян Мэнцзя тепло улыбнулась:

– Да, это мой сыночек Вэньвэнь. Правда, он милый?

Она опустилась на колени и погладила мальчика по голове. По ее нежному взгляду я сразу понял, что это действительно ее сын.

– Поздоровайся с дядей. – Она указала мальчику на меня.

– Привет, дядя-вонючка! – Маленький мальчик скривил губы.

– Вэньвэнь такой славный! – Я выдавил натянутую улыбку, которая выглядела ужасно. – Такой послушный ребенок!

Мое сердце было почти разбито на тысячу осколков. Если бы у меня был выбор, я бы предпочел, чтобы убийца прикончил меня. Почему каждый раз, каждый раз все происходит именно так? Мне хотелось плакать, хотелось умереть, жизнь потеряла смысл.

– Хань Цзинь, ты ведь так и не спросил, что хотел. Я так заинтригована! Что ты хотел узнать? – снова спросила меня Лян Мэнцзя, отослав сына в сторонку.

– Ох, да я… я просто хотел спросить… спросить… Ой! Я совсем забыл об одном деле, которое меня просил сделать Чэнь Цзюэ! Мне пора-пора-пора-пора. Побегу обратно в общежитие!

Я судорожно отыскал повод, чтобы уйти. Мне хотелось провалиться сквозь землю.

– Давай иди, доделывай свои дела! – с улыбкой ответила девушка.

Я быстро смылся обратно в наше временное жилье.

К счастью, Чэнь Цзюэ не стал свидетелем этой сцены, иначе он бы смеялся надо мной целый год! Нет, возможно, он уже знал, что у Лян Мэнцзя есть ребенок, поэтому и посоветовал мне приударить за ней. Я представил ухмыляющуюся рожу Чэнь Цзюэ. Да, он точно знал, что она замужем, поэтому намеренно подзуживал меня! Я был так зол, что мне хотелось разрезать этого горе-математика на кусочки!

Когда я в ярости искал, на что выплеснуть свой гнев, я увидел на столе записку. Очевидно, что это был почерк Чэнь Цзюэ и записка была адресована мне. На бумаге было написано всего одно слово:

«Беги!»

2

Куда делся Чэнь Цзюэ? Почему он оставил мне такую записку?

У меня по спине пробежал холодок. Неужели они и его схватили? Но как он смог оставить записку? Нет, в моей голове вертится слишком много вопросов, я ничего не понимаю. Раз он сказал мне бежать, значит, убегу. В больнице полно стукачей, мне надо покинуть ее, где-нибудь залечь и ждать подмоги.

Что же за тайны скрывает эта психиатрическая лечебница, в конце-то концов?

Собирать вещи было уже поздно, поэтому я порвал записку, выбросил ее в мусорку и надел пальто. На улице дул ледяной ветер, поэтому я вжал голову в плечи, уткнул подбородок в воротник и быстро вышел из здания. К счастью, никто меня не заметил. Ветер как будто подгонял меня, я даже не понял, как перешел на бег. В голове крутились картинки из триллеров: меня схватит охрана, заточит в палату с мягкими стенами, и я на веки вечные буду заперт в мрачной темнице, прямо как отправившая нам записки Тан Вэй. Кстати, интересно, как она там? Я же ничего о ней больше не слышал.

Проклятье! Мой телефон не работал, я не мог ни с кем связаться за пределами острова.

В отличие от предыдущего случая, в преступлении было замешано слишком много людей. И все было так запутано, что я совершенно ничего не понимал. Чэнь Цзюэ всегда посмеивался над моими умственными способностями, и может быть, он был прав, но это никак не помогало мне разобраться в ситуации. Я попытался успокоиться и проанализировать, что происходит. Во-первых, больница скрывает какую-то немыслимую тайну, из-за которой Тан Вэй насильно заперли тут и стерли ей память. Во-вторых, они оперировали ее. Но зачем? Может быть, на острове проводятся загадочные эксперименты над людьми?

Я прочел много литературы об испытаниях, которые проводили на людях. Я часто ночами перечитывал документальные свидетельства и втайне оплакивал невинных жертв. Человеческая история знает немало случаев, когда проводились подобные чудовищные опыты, и это повергает в шок. Во время Второй мировой войны нацистские и японские врачи использовали военнопленных и беженцев в своих экспериментах. Ситуация на Острове-тюрьме не может не напоминать мне о программе МКULTRA в США.

MKULTRA – это было кодовое название для экспериментов ЦРУ по контролю разума. Короче говоря, американцы пытались влиять на мозги людей. И буквально залезали в них. Проект стартовал в начале пятидесятых. Существует множество опубликованных данных, свидетельствующих о том, что в этом проекте использовали различные препараты для контроля психического состояния людей и попыток изменить функции человеческого мозга. В ходе эксперимента ЛСД вводили проституткам, душевнобольным, а также рядовым гражданам и затем наблюдали, как те реагировали на препарат. Процесс набора подопытных был незаконным. Правительство расставляло ловушки в некоторых борделях, устанавливая там односторонние зеркала, чтобы фиксировать экспериментальную среду. Лишь в тысяча девятьсот семьдесят третьем году директор ЦРУ приказал уничтожить все документы, связанные с программой MKULTRA.