Учебник Российский политический процесс ХХ-ХХI вв. Власть, партии, оппозиция

Основатели ПДР видели свою задачу не в том, «чтобы идти сомкнутыми рядами в бой», а чтобы создать условия для самопознания, дать людям возможность «рассортироваться» по убеждениям, сплотить своих сторонников на основе широкой либерально-демократической коалиции. Поэтому, чтобы считаться членом партии, достаточно было заявить о поддержке ее программы.

Партия демократических реформ оказалась слабо представленной в обществе политической силой, но обладала очень самобытным культурно-историческим образом и синтетическим набором ценностей. Численность ПДР колебалась от 1 до 2 тысяч человек. Современники иронично называли ее «партией профессоров», «политическим салоном», «генералами без армий», «партией древних». Средний возраст лидеров равнялся 62 годам, а рядовых членов 50-ти. Среди членов партии в основном были преподаватели, юристы, журналисты, чиновники, занимающие высокие посты в Сенате, министерствах финансов, земледелия, государственных имуществ, путей сообщения и др., банкиры, промышленники.

ПДР была партией парламентского типа. ПДР была ориентирована на политическую деятельность в рамках широкой коалиции оппозиционных сил прежде всего в парламенте. Самостоятельной фракции ни в I-й (около 15 депутатов), ни во II-й Государственных Думах (2 депутата) партия не имела и сотрудничала прежде всего с кадетами. Однако влияние ПДР в Думе было достаточно сильным благодаря личному авторитету М. М. Ковалевского, В. Д. Кузьмина-Караваева, А. С. Посникова. В марте 1906 г. партия объединилась с Умеренно-прогрессивной партией под общим названием партия Народного Благоденствия. К концу 1907 г. партия существовала номинально, «только по имени», а отдельные члены примкнули к партии мирного обновления, а затем – к прогрессистам.

Другим примером поиска либералами особенного пути развития стала партия Мирного обновления. Течение мирно-обновленцев зародилось в недрах I Государственной Думы, а 8 июня 1906 г. на заседании группы было избрано специальное бюро и определено название – Партия мирного обновления. 22 сентября 1906 г. мирнообновленцы подали властям прошение о легализации своей партии, которое встретило отказ, мотивированный тем, что партия преследовала цели, угрожавшие общественному спокойствию. Только после личных переговоров бывшего лидера октябристов П. А. Гейдена с премьер-министром П. А. Столыпиным партия, в уставе которой в качестве цели значилось стремление «к последовательному проведению законным путем в жизнь России начал конституционной монархии», была признана официально.

Органами управления партии считались общие собрания членов местных комитетов или ЦК. Не реже одного раза в год должен был проводиться съезд, который определял основные направления деятельности, вносил изменения в Устав, избирал ЦК, утверждал его отчеты. ЦК избирался на один год и обязан был выполнять постановления съездов, публиковать от имени партии разные акты, давать руководящие указания местным организациям и т. д. Денежные средства ПМО состояли из членских взносов, пожертвований, доходов от продажи партийной литературы и публичных лекций. К концу 1906 г. мирнообновленцы имели свои организации в 25 городах, общая численность партии составляла около 2 тысяч человек. Лидерами партии были вышедшие из состава партии октябристов – П. А. Гейден, М. А. Стахович, Д. Н. Шипов, близкие кадетам Е. Н. Трубецкой, Н. Н.Львов и др. Неофициальными печатными органами – прооктябристская газета «Слово» и «Московский еженедельник». 20– 22 октября 1906 г. в Москве состоялось совещание, на котором было выработано воззвание, призывающее к единению всех прогрессивных сил для «борьбы за свободу слова и культуру, против всяких нарушений конституционных начал, откуда бы они ни исходили». После этого в ЦК ПМО вошли представители делового мира Москвы – П. П. Рябушинский, С. И. Четвериков, А. С. Вишняков и др.

Мирнообновленцы, как и ПДР, были попыткой поиска нового либерального партийного курса. ПМО были недовольны проправительственным курсом «Союза 17 октября» и «левым» уклоном Конституционно-демократической партии в программных (особенно в агарном) и тактических вопросах, считая, что это обостряет внутреннее положение в стране. Представители партии выступали за создание политического конституционного центра, который нейтрализовал бы и силы реакции, и силы революции, предлагали путь лавирования и реформ, которые следовало осуществить исключительно мирными методами. Поэтому основными методами своей деятельности мирнообновленцы считали обсуждение вопросов текущей государственной, общественной и хозяйственной жизни России и составление руководящих программ и проектов законодательных и иных правительственных мероприятий. Обращалось внимание на важность разработки гибкого законодательства, оставляющего «широкие пределы, в которых можно вращаться», чтобы предлагаемые формулировки были не в пользу одних за счет других, а удовлетворяли всех». Отрицая всякие антиконституционные действия, откуда бы они не исходили, мирнообновленцы во главу угла ставили этические начала освободительного движения, противопоставляли «разрушительным идеям социализма» убеждение в незыблемости нравственных начал, безусловной ценности человеческой личности, надклассовости религии и культуры.

Отличительной особенностью этой партии была идея ненасильственного развития страны. Этика ненасилия стала их визитной карточкой, за что партию иронично в печати прозвали «партией валериановых капель». Именно неприятие насилия как формы социальной борьбы в любом ее проявлении, по идее бывших лидеров октябристов, сформировавших ее ядро, должно было сплотить сторонников партии. Само появление ПМО в партии октябристов было воспринято в 1906 г. вполне спокойно, как рождение родственной парламентской группы. Лидеры этой партии оказались в сложном положении. Поставив в основу своей программы высокую личную культуру, этику, мораль, они оказались карликовой партией с высокими идеалами.

Излагая кредо большинства умеренных конституционалистов, лидеры ПМО признавали, что 17 октября 1905 г. монарх даровал народу ограниченные, но все-таки конституционные права, которые постепенно удастся расширить и закрепить. Но это надо делать осторожно, не нарушая ни в чем прерогатив верховной власти и Основных законов, через законодательную работу, способную «умиротворить страну и внести спокойствие в взбаламученное море, которое существует в России» [33]. По мнению лидеров мирнообновленцев, Государственная Дума являлась зародышем настоящего парламента, единственным учреждением, символизировавшим идею эволюции государственных форм и экономического быта, способным умерить народное возбуждение, придать ему разумное направление и разумные границы при усилении роли либеральных центристов. Выступая в Государственной Думе, П. А. Гейден подчеркивал: «…наша Дума и Государственный Совет являются первыми попытками на поприще народного представительства. Никогда никакие учреждения не входят сразу в жизнь в полном совершенстве. Поэтому мы не должны сюда приходить с воспоминанием о прошлых неправдах, о прошлой беде, мы не должны здесь разжигать чувство злобы, а мы должны быть здесь с чувством примирения и забвения прошлого… только тогда наша работа будет на пользу народа, когда мы не будем его возбуждать» [34]. Говоря о принципах деятельности в Государственной Думе, мирнообновленцы отмечали, что следует отдавать себе строгий отчет о том, что вправе делать, а что нет, всегда отстаивать в Думе свои права, но в самой почтительной и уважительной форме.

После роспуска I Государственной Думы 8 июля 1906 г. мирнообновленцы осудили Выборгское воззвание депутатов, считая его призывом к волнениям. П. А. Гейден ездил в Выборг уговаривать подписавших Воззвание кадетов вернуться обратно. Вместе с тем Е. Н. Трубецкой в духе земских подписных кампаний направил письмо императору, в котором просил его «сделать все возможное», чтобы содействовать «мирному обновлению государственного строя» [35].

Лидеры партии предостерегали Николая II от «непоправимой ошибки» – установления диктатуры, указывали пути, позволявшие выйти из политического тупика: начать широкую земельную реформу, ускорить созыв Думы и образовать «общественное министерство». Мирнообновленцы попытались объединить в ходе выборов во II Государственную Думу «всех истинных конституционалистов», но альянс либералов в итоге не получился. Фракции «мирного обновления» во второй Думе практически не существовало, а 3 мирнообновленца вошли в группу беспартийных.

Мирнообновленцы мало верили в жизнеспособность II Государственной Думы, поскольку еще I Государственная Дума, по их мнению, выявила свою несовершенность. М. А. Стахович отмечал, что прошлая Дума была щедра на общие заседания, но скупа на черную работу в комиссиях, не успев издать за два месяца ни одного закона, «кроме закона о 15.000.000 на продовольствие» [36]. Но, как и многие либералы, они стремились «беречь» Думу, надеясь заложить в ней основы «конституционного центра».

Программные положения и идейные установки ПМО во многом были схожи с программными установками Партии Демократических реформ, смыкаясь по многим вопросам с программой кадетов слева и октябристов справа. Мирно-обновленцы высказывались за конституционную монархию, двухпалатный парламент, сохранение унитарного государственного устройства, широкие демократические права и свободы, широкое местное самоуправление (в местное управление предполагалось передать управление всех отраслей, за исключением тех, которые должны быть в руках центральной власти), «ответственное министерство», пересмотр рабочего законодательства и др.

Главным для обеспечения социально-экономического прогресса мирнообновленцы считали рациональное решение земельного вопроса. Видя в нем «краеугольный камень всей будущей законодательной работы», лидеры ПМО, как и ранее ПДР, надеялись привлечь к себе крестьянских депутатов, имевших значительный вес в I Государственной Думе, но не сделавших выбора между политическими партиями.

Аграрная программа предусматривала наделение землей малоземельных и безземельных крестьян с использованием для этого казенных, удельных, кабинетских, церковных, монастырских земель, не исключалось принудительное отчуждение некоторых категорий частновладельческих земель за выкуп на началах «справедливой оценки». Большое внимание уделялось вопросам переселения, организации денежного кредита, урегулирования арендных отношений, поднятия культуры земледелия.

Именно по аграрному вопросу мирнообновленцы выступили впервые в Государственной Думе. Они были противниками насильственного разрушения крестьянской общины, считая, что это даст дополнительный импульс к дальнейшему обострению классовой борьбы в стране. Известный юрист М. А. Стахович на одном из заседаний Государственной Думы говорил: «Я принадлежу к староверам и продолжаю думать, что поджог, грабеж и насилие есть грех и безобразие. Крестьянам нужно прибавить земли, чтобы дать им возможность приступить к самодеятельности».