Удержать зверя

Монстр остановил свою лапу и застыл. Волчица ощутила, как его сковал испуг от взгляда в болезненную пустоту, что последует за этим разящим взмахом.

Вика бросилась на Иена. Видение уже показало ей, что Терион инстинктивно среагирует на это. Когти монстра вонзятся в её бок и, как и полвека назад, снимут плоть с рёбер, — и на этот раз она точно умрёт. Но волчица не могла позволить себе остановиться, не могла потерять это мгновение. В момент прыжка Вика сменила ипостась. Только благодаря этому зверь взмахом лапы задел её вскользь. Бок девушки обожгло, на снег хлынула её кровь… Она со всей силы вцепилась в монстра, словно это могло не дать ей потерять сознание от боли, и по-вампирски вонзилась клыками в его шею. Именно в то место, куда когда-то уже впивалась зубами, будучи маленькой девочкой-волчонком.

Они оба рухнули в снег, и уже оба — в человеческих обличьях…

Иен лежал на спине, неподвижно глядя в хмурое небо. Метель не успокаивалась — лишь усиливалась. Молодой человек усмехнулся и закрыл глаза… Он не смог убить девушку, сейчас лежащую поверх него и пьющую его кровь, упустил самый верный для этого момент. Он испугался исчезновения того, что за прошедшую половину столетия стало частью его жизни. Этот внезапный страх оказался намного сильнее ненависти к тому, что до сих пор не был свободен.

Вика чувствовала, как кровь Териона жгла как яд. Но только благодаря этому «яду» начала заживать её рана, которая без собственной регенерации волчицы привела бы к обильной кровопотере и смерти. А затем, когда на обнажённом теле девушки остался лишь шрам, она выпустила шею парня и прошептала:

— Ты проиграл…

В этот момент Вика испытала что-то новое, что было связано со способностями Белых волчиц. Её мысленному взору предстала цепь событий, которые могли бы уже произойти или имели шанс случиться в ближайшем будущем. Они сплелись в единую, пока ещё неразборчивую для неё паутину возможностей… В ту самую, которую могла видеть Анастасия. Перед Викой предстали все возможные варианты её судьбы с гибели Оксаны и до этого момента. В каждом из тех, в которых девушка доживала до нападения Камиля, она оказывалась в городской библиотеке. Её захватывал Иен и уводил в Лесной. Они добирались до крепости… Почти во всех из них Вика восстанавливала стёртые воспоминания о том, кем она является на самом деле. И погибала. В бою ли, отказавшись ли сражаться, попытавшись ли сбежать… С пугающей неотвратимостью Иен лишал её жизни, давая волю пожирающей его ненависти, желая лишь избавиться от своего «проклятья». Даже если что-то успевало заинтересовать его в Белой Ликантропов, он был неумолим. Всё заканчивалось ещё до полнолуния. Обретя столь желанную свободу, человеческая часть Териона начинала растворяться в образовавшейся после убийства девушки пустоте и полностью исчезала с началом следующего полнолуния. Иен становился диким, неуправляемым монстром, которого уже ничто не могло вырвать из его кровожадной, первобытной ярости.

Выживала Вика лишь в единственном случае: когда она, пытаясь сбежать, нарывалась на медведя-варга, а Иену приходилось выхаживать её, поднимать практически из мёртвых. Долгое восстановление волчицы, лунное бешенство Териона, пленение их обоих Орденом, возвращение в Волданск и, наконец, противостояние двух Белых волчиц — лишь это приводило к нынешней ситуации.

Упрямый зверь, испытывающий человеческие эмоции, но до конца не понимающий их, упорно цеплялся за то, чем жил всё это время. И подавлял в себе всё остальное.

Вике казалось, что она уже очень долго разглядывает паутину возможных событий. В реальности же не прошло и десяти секунд. Девушка приподнялась на руках, смотря на покорно ожидающего своей участи парня.

— Не отпущу тебя… — прошептала Вика.

— Что? — не понял Иен.

— Так вышло, что ты, не убив меня тогда, сам создал эту связь. Так вышло, что я уже не раз пила твою кровь, так что ты для меня такая же жертва, как и я для тебя… Мы не можем быть свободными друг от друга, пока оба живы.

— Тогда освободись от этого сама. Убей меня, я не буду сопротивляться.

Девушка склонилась ниже, смотря парню в глаза, и на её губах появилась горькая улыбка.

— В этой жизни у меня больше ничего нет. Исчезло всё, остался лишь упрямо верящий в своё «проклятье» монстр, — прошептала она. — Даже если он здесь, в этом месте, положил начало целой мрачной истории. Говоришь, чтобы я убила тебя?.. Зачем? Чтобы осталась совершенно одна? Даже без той связи, которая привела меня сюда, которая позволила вырваться из лап Ордена?.. Нет уж! Теперь я не отпущу тебя.

Иен попытался приподняться, но Вика, втыкаясь ногтями в его грудь, тут же остановила парня.

— Ты забыла, что я отнял у тебя семью? — спросил он. — Не хочешь отомстить за них? Не больно, когда вспоминаешь их лица?

— Ты наконец-то заговорил о чувствах?.. — выдохнула Вика и признала: — Больно, горько, да. Но я мало помню о них, я почти не была с ними… А раз уж ты затронул тему мести, скажи: кого я должна ненавидеть? Тебя ли — монстра, которого спустили с поводка, который сам больше ничего не знал? Или Орден — за то, что Белая натравила тебя? Или вновь Орден — уже за то, что у меня отняли шанс быть самой собой, отняли настоящую жизнь?.. Ту, которую мне вернул уже ты, Иен. Кого же я должна ненавидеть?

Иен лишь покачал головой, осознавая, что девушка говорила всё это всерьёз.

— Отпусти их… Отпусти всех, кого ты здесь погубил… — тихо произнесла волчица.

— Что творится у тебя в голове? Чего ты хочешь?

— Чтобы ты стал моим… Убивать тебя я не хочу. Но скажи: так ли плоха эта связь?.. — спросила Вика. А когда Иен попытался воспротивиться — девушка почувствовала это, — она приложила палец к его губам и на выдохе прошептала: — Что ты будешь делать?

— И что дальше?

— Не знаю, жизнь покажет… Но я хочу узнать тебя, узнать намного больше, чем кто-либо другой. Хочу узнать о Терионах, о сумеречном мире вокруг нас… и остаться собой, только собой. А если Орден будет мешать мне… Что ж, придётся с этим что-то делать.

В глазах волчицы появился злой, хищный блеск. Терион, повергнутый совершенно не в той схватке, к которой мог подготовиться, невольно усмехнулся, не в силах отвести от неё поражённого взгляда.

— Что-то делать?.. Собираешься противостоять Ордену, Белая?

— Вика, — напомнила она и снова спросила: — Примешь меня?.. Отвергнешь?..

— Хорошо… Вика… — помедлив, отозвался Иен.

Девушка улыбнулась и медленно потянулась к его шее, чтобы вновь вонзиться в неё клыками. Но вместо этого в жарком поцелуе припала к губам… Метель переросла в непроглядную вьюгу, скрывая стены старинной крепости и силуэты заключивших друг друга в объятья молодых людей, под внешностью которых скрывались инфернальные чудовища.

Эпилог

Шасси рейса, на котором Марек Догман прибыл в Прагу, коснулись взлётно-посадочной полосы. Садиться пришлось сквозь плотную облачность, но с разрывами, в которых показывалось ноябрьское солнце. Едва выйдя из самолёта, мужчина полной грудью вдохнул куда более знакомый и тёплый воздух, от которого, казалось, полностью отвык за время жизни в Восточной Сибири. Он спустился по трапу вместе с остальными пассажирами, внешне ничем не выделяясь из их числа. Вместе с ними покинул терминал аэропорта и, оглядевшись, подошёл к ожидающей его машине. Водитель узнал его и тут же поздоровался, а Марек лишь сдержанно кивнул в ответ и сел на заднее сидение.

Они ехали в полнейшей тишине. Водитель будто бы не смел заговаривать со своим пассажиром, а тот лишь молча рассматривал готические соборы и храмы старинного города. Их острые шпили то блистали в лучах выглядывающего из-за туч солнца, то утопали в появляющейся мороси.

Вскоре автомобиль подъехал ко входу Ольшанского кладбища.

— Сессия уже началась, — тихо сообщил водитель, когда его пассажир выходил из машины. — Они ожидают вас, Инквизитор.

Марек, на вид которому было не более двадцати пяти лет, что представляло разительный контраст с внешностью Марка Цуберга, вновь кивнул и направился вглубь кладбища. Широким, уверенным шагом он проследовал мимо множества скульптур, надгробных камней и склепов, будто бы заключённых в объятья жёлтыми и красными деревьями. В отличие от заснеженного Волданска, в Праге можно было найти пока ещё зелёную листву.