Удивительные истории нашего времени и древности

Когда они подошли к помещению, где стоял тигель, женщина обернулась к служанкам и распорядилась:

— Обождите меня за дверью, здесь не должно быть посторонних. Со мной пройдет только господин.

Обрадованный, чуть ли не вприпрыжку, Пань вошел за ней в помещение, лишь мельком бросил взгляд на печку и уставился на красавицу. Глазами он пожирал молодую женщину так, словно готов был живьем проглотить ее. До того ли ему было, чтобы смотреть, какой огонь под тиглем — синий там, красный, черный или белый. Очень некстати здесь был мальчик, который следил за огнем. При нем Пань мог только с восхищением смотреть на нее, но не решался сказать ей лишнего слова. Лишь выходя из помещения, он расхрабрился и обратился к ней:

— Извините, затруднил вас тем, что вам пришлось идти сюда. Теперь, когда ваш муж в отъезде, вам, должно быть, тоскливо возвращаться домой.

Та ничего не ответила и лишь едва заметно улыбнулась. На этот раз Пань ничего не добился и, не торопясь, отправился к себе. Но страсть его после этой встречи еще больше разгорелась.

«Если бы сегодня никого в комнате не было, все было бы в порядке. Какая досада, что этот слуга торчит здесь! — размышлял он. — Надо будет завтра что-нибудь придумать, чтобы от него избавиться и договориться с ней опять пойти смотреть тигель, вот тогда я смогу действовать свободно». В тот же вечер он приказал слуге:

— Завтра приготовь вина и закуски и угости мальчишку, который следит за огнем. Скажи ему, что я решил угостить его за усердие, но сделай так, чтобы он был мертвецки пьян.

Весь вечер Пань провел в одиночестве за вином, думая о красавице и перебирая в памяти события этого дня. Охваченный сильным душевным волнением, он стал слагать стихи:

Знаменитого сада прелестный цветок в эту дикую глушь пересажен И не знает о том, что его красотою пленился ветер весенний.

Потом он направился к павильону, в котором жила молодая женщина, и, приблизившись к нему так, чтобы его могли услышать, несколько раз подряд проскандировал эти стихи. В это время из комнаты вышла служанка Цююэ, поднесла Паню чашку чая и сказала:

— Моя хозяйка слышала, что вы скандируете стихи, подумала, что, может быть, вы захотите пить, и распорядилось, чтобы я предложила вам чашку чая.

Пань просиял от счастья и рассыпался в благодарностях. Не успела служанка уйти, как из внутренних покоев донесся нежный голос:

Славный цветок — кто его повелитель? Ветер весенний его подхватил. Коль сжалится солнце — владыка востока, все будет, как сердце хотело.

Пань понял намек, но тут же ворваться к ней не посмел. К тому же он услышал, как запираются двери внутренних покоев, и ему ничего не оставалось, как вернуться к себе, лечь спать и дождаться утра.

На следующий день с самого утра слуга Паня, как ему было приказано, пригласил мальчика, следившего за огнем, и стал угощать его. У того глаза разгорелись при виде вина. Ему уже надоело изо дня в день сидеть возле тигля, и он так наелся и напился, что тут же заснул.

Как только Пань узнал, что мальчика уже подпоили, он сам направился во внутренние покои попросить жену алхимика пойти с ним посмотреть за тиглем. Та не заставила себя ждать, и они, как и в прошлый раз — она впереди, он позади, пошли туда вместе.

Когда они подошли к помещению, служанки, сопровождавшие жену алхимика, остались ждать свою хозяйку у входа, а Пань вошел за ней. Оглядевшись, молодая женщина заметила, что мальчика в комнате нет.

— Почему здесь никого нет? Как вы могли допустить, чтобы огонь погас?! — с притворным испугом воскликнула жена алхимика.

— Я сам хочу разжечь огонь, — сказал Пань, улыбаясь, — и потому сказал слуге, что пока обойдусь без него.

— Огонь должен гореть непрерывно, — возразила женщина, делая вид, что не понимает намека.

— Настоящий огонь загорится ярким пламенем тогда, когда сольются наши противоположные начала.

Лицо красавицы приняло суровое выражение.

— Человек занимается алхимией, ищет путь истины, а сам позволяет себе говорить такое!

— Когда ваш муж был здесь, он вместе с вами ложился и вместе с вами вставал. А ведь он тоже занимался алхимией. Неужели же вы были супругами во всем, кроме лишь одного?

Не найдя, что возразить, молодая женщина с упреком промолвила:

— Такое серьезное дело, и устроить такое безобразие!

— Нам с вами предопределено судьбой принадлежать друг другу — это тоже серьезное дело, — сказал в ответ Пань, упал к ее ногам и обнял ее колени.

— Мой муж придерживается в семейной жизни самых строгих правил, и я никогда не осмеливалась поступать так, как сама захочу, тайком от него, — сказала женщина, поднимая его с колен. — Только признательность за ваше внимание заставляет меня забыть о самой себе. Поэтому я разрешаю вам прийти ко мне сегодня вечером побеседовать.

— Умоляю вас одарить меня своей любовью сейчас же — этим вы и докажете свою признательность. К чему ждать до вечера!

— Но сюда может кто-нибудь войти, что вы!

— Все предусмотрено. Надеясь на свидание с вами, я позаботился о том, чтобы мальчика, который следит за огнем, задержали, а больше никто сюда не посмеет войти; да и помещение это находится в таком отдаленном месте, что никто ничего не узнает.

— Нет, ни в коем случае: здесь стоит тигель, и если мы испортим опыт с философским камнем, то тут уж ничем не поможешь!

Какой там тигель! Какой философский камень! Пань весь пылал от страсти. Крепко обняв красавицу, он взмолился:

— Я готов даже жизни лишиться! Сжальтесь, прошу вас!

Больше Пань ничего не хотел слушать...

Теперь он был наверху блаженства, счастлив, как в раю.

— Благодарю, что вы не пренебрегли мною, — промолвил Пань немного погодя, оправляя одежду. — Но счастье было слишком коротко. Хотелось, чтобы вы подарили мне ночь наслаждения.

И он снова опустился перед нею на колени. Красавица тут же подняла его с колен.

— Я ведь обещала, что приму вас вечером, но вы оказались слишком уж нетерпеливы. Зачем было устраивать такое здесь, возле тигля? — упрекала она Паня.