Удивительные приключения

– - -

Дождь вскоре стал ослабевать, а через некоторое время и вовсе закончился. Мы вылезли из-под лодки, наломали сухих веток с ближайших сосен, развели костер (на счастье, в рыболовных снастях у нас был запасной коробок спичек в полиэтиленовом пакетике, как раз на такой случай) и стали сушиться, одновременно пытаясь увидеть что-нибудь такое в округе, что помогло бы нам разобраться со сложившейся ситуацией. Ничего особенного. Все как обычно. Хотя, нет. Рваные просветы в уходящих тучах открыли солнце, которое так же висело над сопками, собираясь закатиться. В этом-то и была странность. Ведь за то время, что прошло с начала наших приключений, оно, явно, должно было скрыться. Мои часы остались в пропавшей палатке, поэтому я спросил у Андрея, сколько времени.

– Без семи одиннадцать, - ответил тот.

– Вот. А солнце-то до сих пор еще не зашло.

– Точно, - подтвердил Володька.
– Я это тоже заметил. Наверное, ты прав, и мы в самом деле попали в прошлое.

– Или в будущее, - вставил Андрей.

– Чушь, - опять неожиданно встрял в разговор Советник-Собеседник.
– Движение материальных тел во времени невозможно. Это неопровержимо доказано глоком Беркером еще в доконтактную эру. Я-то точно знаю.

– Ну, если ты такой умный, - ехидно обратился к нему Володька, - то, будь любезен, растолкуй нам, недогадливым, где же мы находимся.

– Никаких проблем. Исходя из того, что этот мир так похож на вашу Землю, можно предположить, что мы и есть на Земле.

– Вот голова!
– в володькином голосе явно слышался сарказм.
– Ну, объяснил! Значит, по-твоему, если похоже, то так оно и есть? Тогда ты - просто идиотский пластмассовый ящик, набитый радиодеталями, потому что очень на него смахиваешь.

– А ты осел, - Советник-Собеседник, казалось, презрительно повел плечом (то бишь, верхним углом).
– Я на дураков не обижаюсь. Я и создан для того, чтобы им все разжевывать и растолковывать. Я сказал "на Земле", но при этом не имел в виду, что мы именно на ВАШЕЙ Земле. Имеется, практически, неограниченное множество миров, существующих одновременно в одной точке пространства. Это называется...
– оратор сделал эффектную паузу, но мы с Володькой не дали ему насладиться победой и хором воскликнули:

– Параллельные миры!
– уж что-что, а фантастику мы читаем.

– Ну, если вы все знаете, - Советник-Собеседник был явно разочарован нашей эрудицией, - то отвяжитесь от меня.

Потом, помолчав, он взвыл страдальческим голосом:

– О господи, и зачем только я попал в руки этого олуха?!

– Я его сейчас пришибу!
– Володька рассердился не на шутку. Советник-Собеседник съежился и испуганно зажмурился.

– Да не принимай ты это близко к сердцу, - стал уговаривать друга Андрей.

Я тоже подключился:

– Конечно. У него просто характер такой, любит поворчать. А, в общем, по-моему, он парень неплохой.

– Да лентяй он просто, этот ваш Советник.
– Володька несколько успокоился.
– Тунеядец чистой воды. Его же специально сделали, чтобы он советовал и беседовал, по названию видно. А он работать не хочет, вот из него и лезет. Тьфу.

На этом установилось некоторое перемирие. Советник-Собеседник, казалось, отключился, а мы стали решать, что нам делать дальше. Поскольку солнце все-таки постепенно пряталось, первым делом занялись обустройством ночлега. Возле костра соорудили некое подобие шалаша, наломав мелких сосенок, что в изобилии росли в округе. Заготовили огромную кучу дров, благо имелось много старых сосен с сухими ветками, а то без топора мы тут пропали бы. Затем, пока можно было разглядеть поплавки, обеспечивали себя ужином. Такой рыбалки я отродясь не видел. Создавалось ощущение, что в озере места не было, свободного от рыб. Поклевка следовала сразу, как только снасть попадала в воду. К сожалению, сковородка, соль, мука и масло остались в нашем мире, поэтому пришлось жарить наш богатый улов просто так, насадив его, по типу шашлыков, на тонкие прутики. Но, после всего, что мы за сегодня испытали, на нас напало такое обжорство, что и эта немудреная пища показалась всем верхом блаженства.

Набив животы и лениво развалившись вокруг костра, мы приступили к обсуждению плана дальнейших действий. Довольно долго поспорив, взвесив все за и против, решили в конце концов не обременять свои головы проблемой возвращения, так как, если совершенно не понятно как мы тут очутились, то, следовательно, нет никакого толку гадать каким образом сможем попасть обратно. Договорились запастись с утра жареной рыбкой побольше, да пройтись прогуляться по этой планетке с целью ее изучения.

С тем и заснули.

– - -

Утро не принесло с собой никаких неожиданностей, посему мы, довольно быстро наловив и нажарив впрок большое количество рыбы, сложили ее в импровизированный рюкзак, изготовленный из разрезанной с одной стороны надувной подушки, служившей сиденьем в лодке, да отрезка веревки от якоря, после чего немного подкрепились все той же рыбой, рассовали по карманам снасти для пополнения запасов пищи, сдули лодку, уложили ее в небольшую ямку и водрузили сверху для маскировки кусок дерна с густой травой.

– Вот увидите, - пошутил Володька.
– Когда мы сюда вернемся, надувнушку можно будет и не искать. Гарантирую, что и она исчезнет, как все остальное.

И мы, бросив последний взгляд (возможно, прощальный) на озеро, двинулись в неизвестность. Советника-Собеседника Володька принципиально нести отказался. Мне тоже не хотелось тащить лишний груз, да и Андрей не слишком этого жаждал, поэтому мы, было, решили оставить нашего неожиданного спутника здесь, но тот, видя такой оборот дела, истошно завопил:

– Не бросайте меня тут одного! Вдруг вы не придете, вдруг вас хищные звери съедят. Я же пропаду. Я погибну! Не бросайте меня!

После такого оптимистичного прогноза ничего не оставалось, как взять его с собой. Андрей, будучи самым сердобольным среди нас, подхватил Советника-Собеседника за ручку, и мы пошли.

Тайга оказалось не такой необитаемой как наша. Меньше чем через двадцать минут мы наткнулись на утоптанную, довольно широкую тропу и, разумеется, дальше направились по ней. Спустя еще полчаса тропа вывела нас к каким-то скалам и запетляла в веренице тенистых ущелий. Деревьям, очевидно, редко перепадало здесь солнечного света, поэтому стояли они чахлые и низкорослые. Богатый травостой, ранее сопутствующий нам, как-то незаметно исчез, уступив место мхам и папоротникам. Скажем прямо, не слишком приятный пейзаж.