Угроза эволюции

— Карра, — вставил я.

— Именно. От него ничего было не скрыть. И когда выявилась истинная природа Вивы — был инцидент в школе — он всё замял под свою ответственность, — Вартимус помолчал, тяжело дыша. — Всегда буду ему благодарен. Даже ни слова мне не сказал — вот это масштаб личности. Другой бы стал шантажировать. Ведь к тому времени мы с твоим отцом были главными претендентами на высшие посты в Конгрегации. Но Тиберий не таков. Он-то и являлся, как говорили древние, духовным лидером нашей конторы. Для меня до сих пор загадка, почему он когда-то поддержал не Публия, а меня в продвижении на Главу.

Я понял — Вартимус не знает, что Карра жив. Хоть в чём-то я его опережаю. Одновременно вновь кольнуло любопытство — что же заставило отца отказаться от борьбы за пост Главы? В этом явно есть глубокий смысл. Но сейчас беспокоило другое.

— И вы приказывали мне казнить дочь? После нашей с ней первой встречи. Которую, сдаётся, вы же и подстроили.

— Виву надо было вводить в игру. Сначала я не хотел, всячески абстрагировался. Но кто-то очень влиятельный начал работать против меня. Через пару лет после того, как стал Главой, появились слухи, что у меня есть дочь-альсеида. Это могло стоить поста. Пришлось вышибать клин клином — выставить себя большой сволочью, чтобы оппоненты попросту заткнулись. Я сам и запустил слух, что казнил дочь. Наверняка до тебя это доходило, — Глава усмехнулся. — У-уу, страшилка! Пусть ненавидят и боятся.

Я подтвердил псиэм-сигналом. Всё так и было.

— Вышиб почву из-под ног противников — не стало предмета для спекуляций, — тихо и неспешно продолжил Вартимус. — И вновь обезопасил Виву. Она, конечно, ни о чём не знала.

Здесь закрались сомнения. Правда ли? Или отец с дочерью сообща разыграли всё как по нотам? Что делать с паранойей, когда она уже поселилась во мне? Сердце велит верить моей странной альсеиде, разум предостерегает. Где выход?

— Что же касается приказов относительно Вивы, — Вартимус усмехнулся. — Сиор, я прекрасно тебя изучил. Ты — молодая копия Публия. Он когда-то говорил мне, в минуты разыгравшейся гордыни, что семья Варрусов обладает большим потенциалом, чем семья Вартимусов. Обещал доказать. Наивно. Но это — должок чести. С ним самим уже не рассчитаться.

Глава помолчал.

— Чтобы ты знал, я искренне скорблю, что Публий не дожил до этих дней. Он — настоящий брат, которого у меня не было. Иметь брата — счастье. Если нет родного — огромная удача найти друга, который способен стать таковым. Но жизнь не знает сослагательного наклонения. И близкие часто ссорятся. Публий сам предложил состязание между семьями. И я его выиграл. Сын Варруса полюбил дочь Вартимуса — иного и быть не могло.

Хитрец тихо рассмеялся, его голос обрёл большую силу.

— Понимаешь, Сиор? Я приказывал казнить мою дочь, прекрасно зная, что ты не сможешь. Во-первых, ликтор четвёртой, на тот момент, ступени не способен в бою справиться с альсеидой с двадцать шесть лир. Во-вторых, ты обязательно среагировал бы на неё именно так, как среагировал. Ведь неспроста мы с твоим отцом оба влюбились в её мать. В-третьих, твоё своеволие — чем больше я давил, тем больше ты противился, не хотел исполнять команду. Всё математически точно. Организовав ваши встречи, я знал, что полюбите друг друга. Цель? Прояви аналитические способности. Публий был в этом очень силён.

Мне не понадобилось долго думать.

— Общее будущее.

— Молодец, — усмехнулся Глава. — Соперничество семей? Кому это нужно? Глупости. Объединение — вот это сила. Как думаешь, какими могут быть ваши дети?

Я помолчал, глубоко задумавшись. Эволюция, селекция. Наши с Вивой дети могли бы стать чем-то невероятно сильным и умным.

— Вы… дальновидны, — выдавил из себя, наконец.

— Не жалуюсь. И это не все мои задумки. Совсем скоро придёт время выходить на иной уровень в этой игре. Будет правильно, если будущий отец моих внуков пойдёт со мной одним путём.

Я понял, что вплотную приблизились к теме политических амбиций Вартимуса. Но хотелось оставить себе пространство для манёвра.

— А Вива знает, какую роль в её жизни вы мне отвели? — спросил напрямик, чтобы расставить точки над всеми буквами. — Или это ваш с ней совместный план?

— Конечно, нет. Я наблюдал за ситуацией. Если бы у неё не возникли к тебе чувства, я бы не стал навязывать…

От столь сентиментальной хрени у меня возник неприятный привкус. Когда матёрый интриган начинает брать в расчёт чувства, значит, они зачем-то нужны в этом самом расчёте — только и всего. Я был проходной пешкой, которую двигал по доске опытный игрок с непробиваемой псиэм-защитой и мастерскими ложными сигналами. Интересно, а где на этой доске Вива?

Поодаль раздались приглушённые голоса, пришли вопрошающие псиэм-волны.

— Закончим разговор потом, — Вартимус аккуратно пошевелился, морщась от боли, приподнялся на локте. — Скоро нас откопают. И начнётся новый этап.

Я кивнул и принялся будить Араха. Хорошо, что так. Понял, что пока не готов к продолжению этой беседы.

Каких-то деталей головоломки мне не хватало.

* * *

В белоснежной палате Центральной клиники Конгрегации очищения царили запахи всякой медицинской хрени. Успели страшно надоесть за два дня, в течение которых надо мной активно издевались врачи. То есть, лечили, конечно же, честь им и хвала.

Сейчас, наконец, дело спасал привычный аромат духов Кассии, сидящей рядом и держащей меня за руку. Пришла, как только разрешили посещение.

Первым делом я узнал о потерях. Долго матерился. Уничтожение скопища сильных тварей далось Конгрегации очень большой ценой.

Радовали только вести о выживших. Вэрм, которого потрепало сильнее, чем меня, лежал здесь же, но двумя этажами выше — в реанимации. С оптимистичным прогнозом: должен скоро выкарабкаться. Эта клиника — одна из лучших в стране, почти мёртвых здесь ставили на ноги. Тирмид и ещё трое моих самых надёжных бойцов — тоже все переломанные — потихоньку шли на поправку. Врачи шутили, что скоро начнём друг к другу в гости бегать по лестницам. А всерьёз они говорили, что ещё никогда ЦККО не была настолько загружена ранеными ликторами. Контора постепенно приходила в себя после хоть и успешной, но беспрецедентно кровавой операции.

Вартимус, как выяснилось, уже выписался и приступил к своим обязанностям. Невероятно силён!

Гладя пальцы Кас и смотря в её светящиеся любовью глаза, я всё равно первым делом думал обо всём произошедшем и о последствиях, которые вот-вот должны были наступить.

— Что слышно по Апиусу? — спросил, ощущая интерес выздоравливающего Араха.

— Объявился, дал комментарии, — поморщившись, ответила Кас. — Мол, на него самого инсектантами было совершено покушение, еле отбили телохраны ценой своих жизней. А так — он не при делах, естественно.

— А что Бьянка? Не обвинила его?

— Нет, в инфоканалы ничего такого не пошло. Бьянка выступила с речью о ситуации в целом. Благодарила Конгрегацию, армию и другие силовые ведомства за устранение угрозы и подавление заговора инсектантов. Сказала, многие будут представлены к госнаградам, а семьям погибших при исполнении окажут поддержку. Озвучила название Братства жнеца, заявила, что их целью был захват земного судна. Но про роль Апиуса — ни слова. Видно, доказательств ещё не хватает. Ну, или не знаю, из каких соображений она исходит.