Ухаживания за Августиной

Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и Эдвина вошла внутрь. Ее самолет улетал рано утром на следующий день, но мы должны были встретиться в Вашингтоне в конце недели. Мой первый семестр в Гарварде подходил к концу, но было трудно думать об окончании, когда мои ноги несли меня в направлении Брэттл-стрит.

***

В поместье Бристлмор было тихо и темно — пожалуй, впервые за весь год. В разгар экзаменационной недели вечеринок было не так много, что позволило мне незамеченной подняться в комнату Риккарда. Я не возражала против того, чтобы люди знали о наших отношениях — даже предпочитала это, — но парни всегда дразнили меня, когда я приходила к ним ночевать, и было не очень приятно осознавать, что в доме незнакомых людей знают, что ты занимаешься сексом со своим парнем, когда рядом чужие комнаты.

Риккард вышел из ванной, когда я вошла. Он вытирал влажные волосы полотенцем, второе полотенце висело у него на поясе.

— Каков вердикт? — спросил он. — Она запретила тебе видеться со мной?

— Если парень не смог удержать меня, то с чего ты взял, что моя сестра сможет?

Риккард рассмеялся.

— Тем не менее, я хочу понравиться твоей сестре. Это облегчит проведение праздников.

От того, как непринужденно он сказал о праздниках, у меня защемило сердце. В отличие от меня, Риккард никогда не боялся нашего будущего, даже если это будущее включало в себя общение с хлопотливыми родственниками.

— Ты ей нравишься, потому что нравишься мне, — сказала я. — Все как у меня с Сореном.

— Думаю, Сорен предпочитает тебя мне, — задумчиво произнес он. — Найлз точно предпочитает.

Мне нечего было на это ответить, и я занялась своими ночными делами. Когда я скользнула в постель, Риккард прислонился к изголовью, поджав колени и держа в одной руке книгу. Он грыз ноготь на большом пальце, его лицо было расслабленным и задумчивым, пока он читал. Он никогда не казался мне таким красивым, как в эти минуты в постели, и мое разгоряченное тело было с ним согласно.

Я перевернула подушку, пытаясь устроиться поудобнее. Я принесла свою подушку в ночь после купания в бассейне Блоджетт и с тех пор проводила здесь каждую ночь. Под одеялом я прижалась своей ногой к ноге Риккарда.

— Тебе нравится твоя книга? — спросила я.

Он издал горлом утвердительный звук, что никак не помогло мне унять нарастающий жар в моем нутре.

Я прижалась грудью к его руке. Только тонкая ткань ночной рубашки разделяла нас.

— О чем она?

Это был роман «Человек в картинках» Рэя Брэдбери, книгу, которую я перечитывала десятки раз. Риккард тоже знал об этом, и его взгляд обратился ко мне.

Его губы изогнулись в улыбке, когда он понял, что я делаю.

— Ты пытаешься соблазнить меня, Il Penseroso?

Мои щеки покрылись румянцем.

С преувеличенной медлительностью он сделал закладку на своей странице и положил книгу на прикроватную тумбочку. В каждом его движении чувствовалась целеустремленность, а сердцебиение участилось от предвкушения.

— Я недооценивал тебя.

Риккард провел пальцами по моей обнаженной руке, разрушая все связные мысли, возникавшие в моей голове. Он наклонился и поцеловал меня в шею, опускаясь все ниже и ниже, пока его губы не коснулись моей обнаженной груди.

— Я больше никогда не смогу нормально спать, — размышлял он. — Как я могу спать, когда ты рядом со мной? Крутишься, извиваешься, позволяешь этим маленьким ночным рубашкам задираться вверх…

Я почувствовала, как его пальцы скользят по моему бедру, возбуждающе приближаясь к той части меня, которая больше всего жаждала его. Когда он добрался до моих трусов, у меня задрожали колени, и он издал негромкий смешок.

Риккард перекатил меня под себя и устроился между моих бедер. Ощущение его пижамных штанов на моей голой коже и нижнем белье было достаточным для того, чтобы мое сердце наполнилось желанием.

Он приподнялся надо мной и посмотрел на меня взглядом, который можно было назвать только чувственным.

— Ты мне нравишься в этой постели, Августина. Очень нравишься.

Я прошептала: — Докажи это.

Он поцеловал меня, проглотив мой вздох. Наши рты двигались навстречу друг другу в страстном тандеме, пристрастившись к вкусу друг друга. Его тело прижималось к моему, его вес становился все более привычным, чем больше я спала в его постели.

Риккард дразнил меня языком, то отступая, то возвращаясь, пока я не схватилась за его затылок, чтобы удержать его на месте. Зубы впились в мою нижнюю губу, и мягкая боль пронзила меня между ног. Целая жизнь в поцелуях с Риккардом не кажется мне достаточным временем, подумала я, когда он застонал мне в рот.

Он оторвался от меня и направился к моей шее. Мой стон был достаточно громким, чтобы разбудить всю поместье: он целовал и облизывал мои ключицы, покусывая и посасывая их, пока я не почувствовала начало появления синяков. Он снял левую бретельку с моего плеча, целуя открытую кожу, и перешел на другую сторону.

Риккард не торопился раздевать меня, но не успела я опомниться, как он уже стянул через голову мою бабушкину пижаму и бросил её на пол. Далее последовали трусики, которые тоже полетели на пол.

Мои груди отяжелели и болели, в животе все сжалось. Я выгнула спину, когда его рот встретился с моим соском, и стала ласкать его, пока мои пятки не уперлись в его спину.

— Риккард, — мои слова прозвучали плаксиво, но в тот момент я чувствовала себя в нескольких секундах от того, чтобы умолять. Я хотела, чтобы он был во мне — нет, не хотела, а нуждалась. Мне нужно было обладать им, быть наполненной им. — Пожалуйста.

Он издал горлом очень мужской звук.

— Какие у тебя прекрасные манеры.

Я извивалась под ним, пытаясь создать хоть какое-то трение…

— Но это не очень вежливо, — сказал он, схватив меня за бедра и удерживая на месте.

Моя ночная рубашка была задрана выше талии и ниже груди, волосы разметались вокруг, словно нимб. Я представляла собой беспорядочный клубок конечностей и волос, покрытый тонким слоем пота. Но Риккард смотрел на меня так, словно я была самой прекрасной девушкой на свете, словно Афродита, вышедшая из океана на моллюске.

Он спустил штаны и взял в руки свой член. Он был толстым и твердым в его руках, на головке виднелись капельки преякуляции. У меня пересохло во рту от этого зрелища, и я вывернула шею, чтобы получше рассмотреть его.

Риккард наклонился ко мне, переплетая наши пальцы. Наши глаза встретились, в них читалось беспокойство. Ты готова? говорили они.

Я кивнула.

Он медленно вошел в меня, растягивая меня так сильно, как никогда раньше. Мое тело сжалось, подстраиваясь под его длину. Я чувствовала его везде.