Украденные сны

Теплый летний ветер. Едва заметное движение занавески.

Косые полосы солнечного света на кухонном столе. Блеск начищенного до красноты медного таза, который висел на стене. Огромная глубина летнего неба.

Пронзительный крик чайки над Невой. Далекий гул мобилей на другом берегу.

Запах кофе и блинов.

Облегчение Гораздова — он до последнего опасался, что я не приму дорогой подарок.

Простая забота Игната, который специально встал на час раньше, чтобы испечь обещанные блины.

Мое собственное настроение — такое же легкое и солнечное, как летнее утро.

Я увидел это все с такой ясностью, словно только что родился. Впервые удивленно открыл глаза, и огромный мир навалился на меня. Я замечал и чувствовал все, что в нем происходит.

Потом ощущения схлынули, как будто чья-то рука заботливо убавила их мощность. Но осталось чувство непривычной четкости.

Я ошарашенно покрутил головой. Ничего себе!

— Что с вами, ваше сиятельство? — крикнул Игнат, бросаясь ко мне.

Я улыбнулся, чтобы успокоить старика.

— Все в порядке, Игнат. Просто у меня неожиданно открылась способность.

Я опустился на стул, откинулся на спинку и посмотрел на Гораздова.

— Артефакт работает, Владимир Кириллович. Необычные ощущения, мне нужно к ним привыкнуть. Давайте, наконец, завтракать.

И мы стали пить чай с блинами.

Я разложил блин на тарелке и намазал его вареньем — густым, прозрачным, сваренным из целых ягод клубники. Варенье пахло медом, и я удивленно спросил об этом Игната.

— Господин Люцерн посоветовал добавить мед, — объяснил Игнат. — Сказал, что варенье так будет дольше храниться. Он и мед принес — свой, особенный.

Я понимающе кивнул. На Потаенной поляне водились особенные магические пчелы, и мед они делали изумительный — сладкий, душистый.

Игнат мечтательно улыбнулся.

— Когда я мальчонкой был, меня родители в деревне часто за ягодой посылали. Дадут лукошко, и шагай вместе с другими ребятами. Лес густой был, темный — елки разлапистые. А за елками — ручей, и весь берег малиной зарос. Ох, и сладкая там малина росла, в огороде такую не вырастить!

— Медведи тебе там не попадались? — с улыбкой спросил я.

— Было дело, — ничуть не смущаясь, кивнул Игнат. — Как-то беру ягоду и слышу — кто-то ворочается в малиннике и ворчит недовольно. А слов не разобрать. Я поглядел, и показалось мне, что это дед в шубе. Даже смешно стало — летом, по жаре и в шубе. Собирает ягоду на четвереньках, губами чмокает, кусты ломает. А тут ветерок переменился и подул от меня к нему. Дед как заворчит, встал на дыбы, и оглядывается. Я смотрю, а это медведь! Здоровый, выше человека ростом. Ох, и бежал я оттуда! Мигом в деревне очутился. Но лукошко с ягодой не бросил.

Мы с Гораздовым рассмеялись, слушая рассказ Игната. Настолько живо он описал недовольство медведя и свой внезапный испуг.

— Александр Васильевич, у меня к вам есть просьба, — вспомнил Гораздов, когда Игнат закончил рассказывать. — Вы не могли бы поговорить с туннелонцами?

— О чем именно? — улыбнулся я.

— У меня все готово к переезду в новую мастерскую. Но хотелось бы удостовериться, что такие необычные существа не против соседства со мной. И кроме того…

Гораздов замялся.

— Говорите смелее, — с улыбкой подбодрил я его.

— Вдруг им помощь нужна? — закончил Гораздов. — Оборудование или алхимическая посуда. Они ведь зельями занимаются.

— Попробую с ними поговорить, — кивнул я, ни на секунду не сомневаясь, что это идея моего деда.

Сотрудничество с магическими существами из другого мира могло принести немало выгоды роду Воронцовых, и Игорь Владимирович, конечно, не забыл об этом. На то он и патриарх рода, чтобы думать о важных вещах.

— Поговорю, — повторил я и взял с блюда еще один блин.

И тут Игорь Владимирович прислал мне зов:

— Саша, ты можешь прямо сейчас приехать в Воронцовку? — напрямик спросил дед.

В его голосе я услышал тревогу.

— Что случилось, Игорь Владимирович?

— Погиб один из моих гостей. Это случилось только что, и я не знаю, что делать. Мне нужна твоя помощь.

Глава 7

— Кто погиб? — сразу же спросил я.

— Князь Михаил Александрович Куракин, — ответил дед. — Ты его знаешь, мы с ним вместе ведем кое-какие дела.

— Да, я помню князя.

В голове возник образ тучного краснощекого старика с хитрым взглядом. Князь был богат — его предки сразу после Смуты скупили по дешевке земли вокруг столицы, которые раньше принадлежали мятежникам. Собственно, тогда многие сделали на этом состояние, но Куракины особенно постарались.

Непростым человеком был князь Куракин. Дела он вел только лично с Игорем Владимировичем, мой отец был для князя слишком незначительной фигурой. Я и встречался-то с князем всего пару раз, когда гостил в доме деда. Но хорошо запомнил его взгляд — холодный и оценивающий. Когда Куракин смотрел на меня, в его взгляде сквозило презрение. Я был еще ребенком, но чувствовал это.

— Что с ним случилось? — спросил я деда. — Его убили?

— Я не уверен, — растерянно сказал Игорь Владимирович. — Наверное, нет. Но это очень странная смерть. Саша, приезжай поскорее, пожалуйста!

Этих слов было достаточно, чтобы я отодвинул тарелку и поднялся из-за стола. Если Игорь Владимирович так настойчиво просит приехать, значит, раздумывать не о чем.

— Выезжаю сейчас же, — сказал я деду. — Гости еще не разъехались?

— Гости собрались в столовой. Я пока ничего им не сказал, но обед уже задерживается. Скоро все начнут удивляться.

— Постарайтесь никого не выпустить из имения, — быстро сказал я. — Возможно, придется поговорить с кем-то из гостей.

— Хорошо, — немедленно согласился дед. — Я тебя встречу.

Владимир Гораздов вопросительно смотрел на меня.

— Что-то случилось, Александр Васильевич?

— Мне нужно срочно уехать, — сказал я. — Прошу прощения, но возникло неотложное дело. Еще раз благодарю за чудесный подарок. Я непременно поговорю с туннелонцами по поводу вашей мастерской и постараюсь уладить дело к общему удовольствию.