Укротители Быка

– У вас, сеньора, есть перед этими дамами несравненное преимущество, - ответил Райн, разомкнув губы чуть ли не впервые за вечер, и тоже чуть поклонился.
– С вами разговаривать интересно.

Иберрос уже увлек Стара прочь, поэтому он не слышал, что же такое сказал Райн старухе, и почему она улыбнулась такой удовлетворенной, понимающей словно бы улыбкой.

– Ну же?
– они подошли к каминному столику и Иберрос уставился на него прямо, не мигая. Жесткими черными глазами, нередкими для уроженцев Отвоеванного Королевства. У Фильхе почти такие же, только с неуловимым карим отблеском.
– Милорд посол Ди Арси... на что, по вашему, рассчитывает Хендриксон в этой кампании?

И Стар понял, что переход тона почти опасен. Разумеется, сеньор Иберрос сразу же пытается угрожать - это точно та же агрессивная тактика, какой он отличался всегда во всех своих битвах. Отчего же такой... суровый, да вдобавок талантливый человек удовлетворился ролью начальника гарнизона, а не попытался, скажем, завоевать княжество или стать королем своего родного Арраса - где, как известно, короли меняются с периодичностью морского прилива?..

– Прежде всего милорд герцог хочет стабилизировать границы, - Стару ничего не стоило выдержать этот взгляд, даже щуриться не пришлось. В каком-то смысле Райн мог смотреть страшнее (а любопытно было бы взглянуть на словесный поединок этих двоих!).
– В этом смысле Мигароту беспокоиться нечего. Распространяться вглубь Рита было бы самоубийством - оставлять такой глубокий выступ по границе...

– Я имел в виду другое, - Иберрос задумчиво пощипал бородку красивыми пальцами, сверкнул алый камень в перстне.
– Средства. Очевидно, милорд герцог рассчитывает на финансовую поддержку Мигарота?

– Вот как?
– Стар приподнял бровь.
– Вы - начальник гарнизона Мигарота...

– Именно так.

– И все же именно вы, а не один из Кормчих поднимаете этот вопрос.

– Кормчие будут ждать, - он усмехнулся в усы, давая понять, что слова его являются секретом общеизвестным, - пока не заржавеет последнее копье моего последнего пехотинца. Я - человек военный, ждать мы не приучены. Герцог прислал вас, чтобы продлить договор о перемирии. Договор дьявольски помог вам, когда вы брали Адвент, но теперь речь идет не только об этом.

– Мой добрый сеньор Иберрос...
– Стар глядел ему в глаза прямо и честно.
– Герцог желает только союза и ничего кроме союза. Кампания этого года станет последней на Континенте, развязанной милордом Хендриксоном, - а после этого потребуется устраивать мир. Каким будет этот мир - решать сейчас. В том числе и нам с вами. Условия возможного договора я вручил Кормчим еще вчера. Впрочем, если хотите, я с удовольствием перескажу их вам еще раз...

Иберрос какое-то время испытывающе смотрел на Стара.

– Воины могут быть крайне выгодными, - сказал он.
– Для тех, кто понимает это... и готов.

– О да, - Стар чуть расширил глаза.
– Например, во время войн очень удобно захватывать власть... не знаю, так говорят, сам я не пробовал.

– А хотите попробовать?
– Иберрос тонко улыбнулся, и пошевелил пальцами так, как будто разделывал пальцами большого речного краба.

– Что вы!
– простодушно заметил Стар.
– Для этого нужен воистину государственный ум. Такие вот переговоры, скажу по чести, - это и в самом деле мой потолок. Когда, как сейчас, все совершенно честно, открыто, никому нечего делить и нет никакого двойного дна... Вам так не кажется?..

В этот момент к ним подошел Старший Секретарь ратуши и испросил разрешения представить свою супругу господину послу. Пришлось прерваться.

– Ну что же...
– сеньора Альмарес задумчивым взглядом проводила своего мужа, уводящего Стара чуть ли не под руку, и обратила к Райну лучистый взгляд серых глаз, от которых к одутловатым щекам разбегались веера морщинок.
– Теперь, слава Воху-Мане, мы и спокойно поговорить можем об утреннем деле, отчего не поговорить, если вы так разлюбезно приняли мое приглашение?. Уж пройдемте со мной в соседнюю комнату, пожалуйста, ничего в этом такого нет, скажу вам честно, если бы мне было лет на двадцать поменьше, да если бы не было с нами моей компаньонки, тогда конечно, а так вы же не откажете даме, такой вежливый юноша...

– Если речь идет о целительской консультации, то я никогда бы не отказал столь гостеприимной хозяйке, - кивнул Райн, позволив себе чуть улыбнуться.

Он снова чувствовал себя на пределе, как при разговоре с Галлиани, только немного по-другому. Тогда его била дрожь и он до смерти боялся сказать что-нибудь не то - а сейчас он печенкой чувствовал исходящую от миледи Альмарес смертельную опасность, и это веселило его до щемящей легкости, как от пенистого вина, это уносило разум в искрящийся туман Радужных лесов, подсвеченный огоньками фей, когда все можно и все доступно. Утром, до разговора со старым астрологом, ничего подобного не случалось - просто многообещающий контакт, один из многих.

Судьба наконец определилась, на какой стороне играть. Решение было принято.

Они прошли в небольшую боковую гостиную, уставленную вазами и вазочками, полными высохших цветов, кое-где с нанизанными на ломкие стебли причудливыми бусинами - странное украшение, которое Райн прежде еще замечал в иных состоятельных домах Адвента. Общая мода Риринского Союза?..

Компаньона сеньоры Альмарес, скучная особа с вязанием, немедленно опустилась на сундук у стены и вернулась к своему занятию, распространяя вокруг себя скучный запах сухого укропа. Сама же сеньора заняла стул посреди комнаты, расположившись на нем со всеми своими пышными коричнево-белыми юбками, подобно большой лохматой собаке.

– Ну так?
– сказала она добродушно.
– Днем вы изволили говорить мне, что можете определить мою болезнь или излечить ее, ах, ну не то чтобы я верила, что это возможно, но возможность, да... возможность. Возможности нам, старикам, почти не доступны, а то, что доступны, приносят опасную надежду, куда уж опасную в моем возрасте. Однако без надежды что жить, что умереть - никакой разницы. Понимаете, господин астролог?.. Хотя нет, сердцем все равно не поймете - вы ведь еще так молоды... А вот умом, ах, вашим молодым сильным умом... вы, наверное, способны не только понять болтовню старой неумной женщины, но еще и куда больше ее болтовни, - она слегка подмигнула и картинно зашелестела коричневыми перьями веера - и тоже в бусинах, таких же причудливых, что и на букетах.