Умение

Про Турнир, семь дней которого прошло и начался восьмой. Про Турнир, от которого зависят жизни его жены и сыновей. Петлять и увиливать сейчас не было смысла. Хоть Отца назвать хорошим язык не поворачивался, но идиотом он точно не был.

И мужчина это прекрасно знал. С этим духом проще договориться, нежели с помощью угроз заставить его что-то делать. Если во втором варианте тот просто убьёт своего собеседника, то вот в первом был хоть какой-то шанс на удачу.

— А не много ли? — Отец нахмурился, с долей интереса и ненависти рассматривая знакомого, стоявшего совсем рядом.

— У меня к тебе деловое предложение.

— Какое? — аккуратно поинтересовался дух.

Хоэнхайм прекрасно понимал, на какой риск он идёт. Знал, что может умереть здесь, и его Пламя станет прекрасной пищей для этого существа. Знал, что монстр не остановится на этом и непременно начнёт мстить. Но если поставить на то, что тот знак над входной дверью перезапустит всю систему и будет шанс сбежать… То тогда будут и волки сыты, и овцы целы.

И своё обещание не придётся предавать.

— Я тебя выпущу, а ты мне расскажешь, — сухо пояснил алхимик, пытаясь показать хотя бы пару ноток отчаяния. — Идёт?

Иначе ему не поверят.

— Идёт, —- после минутного молчания согласился дух, слегка ухмыльнувшись. Как это было много лет назад.

Вселенная, храни его душу.

***

Приятная прохлада ночи достаточно быстро сменялась теплотой утра, которая совсем скоро перейдёт в невыносимую жару дня, при которой даже дышать будет практически невозможно из-за горячего воздуха, обжигающего лёгкие. Но покинуть это место было непозволительно.

В противном случае…

Эдвард, нервно ходивший на трибунах взад-вперёд, чуть прихрамывая, никак не мог успокоиться и справиться с неприятной усталостью, сковывающей тело. Ушибы, неприятно саднившие до сих пор, не давали даже на секунду забыть о том, что произошло вчера, заставляя снова и снова в голове возвращаться к тому событию.

Парень до сих пор не мог понять, кем являлся этот человек в белом костюме. Одним из судей? Сообщником Шахматноголового? Сторонником одной из команд? Или одиночкой, преследующей свои цели? Да и откуда он знает М.М.? Какие отношения между ними, и что они оба имеют общего с организаторами Турнира? Повезло ли всем участникам «Песни», что никто из них не был убит ночью во время крепкого сна?

Недовольно покосившись на девушку, сидящую на пластиковом кресле, при этом привычно закинув ногу на ногу, молодой человек зло зашипел и продолжил ходить туда-сюда. Кларнетистка ничего не сказала, когда её просто допрашивали. Она продолжила молчать, когда к ней начали применять силу. Будто она либо ничего не знала, либо всеми силами пыталась это скрыть.

Что с ней не так?

— «Мельфиоре» и «Песнь», — донёсся до каждого громкий из-за микрофона голос Джинджера, — на поле!

Элрик-старший посмотрел на огромное табло. Действительно, сейчас была его очередь сражаться. Наверное, так даже лучше. Пускай он сразу откажется от победы, чем будет подвергать младшего брата опасности долгое время. Потерять его он не мог. Мать и так была при смерти, а остаться совсем одному не хотелось.

— Братик, прости, — Альфонс виновато опустил взгляд.

Эдвард посмотрел на него и натянуто улыбнулся. Слышать подобное от него было невыносимо. Ведь именно из-за его участия в этом чёртовом Турнире брат оказался в опасности. Если бы не алхимик, то с Элриком-младшим ничего не случилось и он продолжил жить спокойной, обычной жизнью. Ему бы не пришлось смотреть на то, как шаманы сражаются с помощью духов, которых его глаз не способен разглядеть вне зависимости от желаний.

Брат тут ни при чём.

— Ал, ты что такое говоришь? — пытаясь приободрить брата, спросил алхимик.

Эдварду было больно смотреть на то, как его собеседник чувствует себя виноватым. Он ведь здесь абсолютно не при чём. Ведь это именно алхимик отправился в долбанную Англию, чтобы получить тот чёртов артефакт. Ведь именно он не смог сразу убедить младшего брата не ехать за ним. Ведь именно он не смог защитить его вчера.

Хотя должен был.

— Это же из-за меня ты должен отказаться от спасения мамы, — Альфонс из-подо лба посмотрел на брата.

— Да ладно тебе! – алхимик улыбнулся ещё шире и ещё натянутее. – Если судьбе так угодно, то пусть так и будет!

Брат ни в коем случае не должен чувствовать себя виноватым. Он просто жертва обстоятельств, а никак не виновник всех бед. Причиной всего являются Вендиче, Шахматноголовый, тот мужчина в белом костюме, сам Эдвард, но никак не Элрик-младший. Он вообще оказался здесь случайно.

— Идёмте, — коротко кинул молодой человек, осматривая своих сокомандников и задерживая злой взгляд на М.М..

Та на это никак не отреагировала. Только молча встала с нагретого места и уверенным шагом направилась на поле. Будто ничего и не произошло. Будто её вчера не раскрыли и не допрашивали. Будто она ни в чём не виновата. Будто так и должно быть. И это невероятно раздражало.

Выходя на центр поля, Эдвард пристально смотрел на своих соперников. В голове до сих пор были живы картины, как «Мильфиоре» с лёгкостью убили двух членов «Шести путей» и подвели к верной смерти того парня с синими волосами. Вполне возможно, что именно эти люди уничтожили «Beretta».

— Бой! — заявил Джинджер и привычно спрятался за куполом.

Бьякуран успел сделать только один шаг вперёд.

— Мы сдаёмся! — громко сообщил Элрик-старший.

— Вы уверены? — переспросил ведущий.

— Да! Мы сдаёмся! — повторил алхимик, уверенно рассматривая своих соперников, которые были весьма расслаблены.

Джессо довольно усмехнулся.

— В таком случае победа автоматически присваивается «Мильфиоре»!

Наверное, так даже лучше, что им пришлось сдаться без боя. В противном случае кто знает, чем всё могло закончиться. Учитывая, что команда Бьякурана сделала в прошлый раз, вряд ли бы эти люди стали сдерживаться в этот. А умирать самому и обрекать на такую судьбу Энму совершенно не хотелось.

Восьмой день однозначно вышел «удачным».

***

Выпроводить Грида было практически невозможно. Он был слишком настырным, эгоистичным и любопытным. А если дело касалось неожиданного желания Лан Фан поговорить с Лингом, которое она и не собиралась никому, кроме парня, объяснять, то интерес духа только сильнее возрастал.

Хорошо хоть Мэй спокойно ушла, буркнув себе под нос «мне оно нафиг не нужно», при этом чуть заметно недовольно скривившись, но в ту же секунду снова взяла себя в руки. Но телохранительница всё слышала и видела. Только решила промолчать. Всё-таки девочка была права. Это её никоим образом не касается.