Уникум
Шрифт:
– Правильно. Нечего ныть, - невесело рассмеялся Родион.
– Лучше подумай о том, как исправить то, что ты уже натворил.
– А что я, интересно, натворил? Ты о Кошарском что ли?
– вздохнул
Егор.
– Не думаешь же ты, что это я его зарезал?
Родион пожал плечами, отвел взгляд, сосредоточенно покусал губы:
– Я-то не думаю... Раз ты сказал, что не трогал его, значит, так оно
и есть. А что должны думать все остальные, после того, как узнают, что ты
два месяца до убийства регулярно спал с его молодой
общественность, если обнаружится, еще до того, как тело покойного было
предано земле, ты скрывался в его квартире со вдовой, не испытывающей
особого огорчения по поводу смерти мужа? Догадайся с трех раз, какой из
этого сделают вывод.
Вводить Егора в состояние паники Родион умел с детства. Даже если не было видимых причин для тревоги, Родион высасывал их из пальца. А уж сейчас ничего сосать было не нужно.
– Если я не убивал Кошарского, кто сможет меня обвинить? Улик-то нет!
– Если ты этого не делал, это еще не означает, что улик нет. Улики в наше время пекутся, как блины, был бы заказчик... А заказчик, похоже, есть...
– Родион задумчиво покивал и с сочувствием посмотрел на Егора.
– Надо будет спихнуть все на кого-нибудь, на тебя и спихнут. Ты для этого очень даже подходишь.
– Родька, какого черта ты надо мной издеваешься?!
– вскипел Егор. На секунду ситуация действительно показалась ему безнадежной.
Родион покачал головой:
– Да не издеваюсь я. Я хочу, чтобы у тебя мозги заработали в нужном направлении, чтобы ты забыл о дрянной бабе и стал думать о том, кто тебя подставил...
– Тот же, кто и тебя до полусмерти напугал!
– рявкнул Егор.
Родион вздрогнул, но сдержался и лишь невесело улыбнулся:
– Егорушка, да ты никак думать научился?
– Скорее, меня научили...
– Ты о самом белом из Марьянов?
– Родион покачал головой.
– Да, виртуозно он меня уделал, ничего не скажешь...
– Ты уверен, что это он?
– удивился Егор.
– Уверен на все сто, - Родион нервно сглотнул и потер лоб. Осведомлен он, собака, до мельчайших подробностей. Скорее всего, он и маскарад в гримерке организовал в недобрый для меня час... А ты просто болван, Страж, раз вздумал навещать его, к тому же на его территории...
– Но ведь я же...
– Знаю, ты хотел мне помочь, - согласился Родион.
– Но сейчас ты, пожалуйста, не самовольничай. Нужно собраться с мыслями и сделать так, чтобы этот белый гадальщик больше нам не напакостил. А иначе зачем мы с тобой тут застряли, как думаешь?
– Вот уж не знаю. Наверное затем, что бы я лишний раз понюхал, чем пахнет подушка Кошарского...
– с горечью буркнул Егор. Его губы непроизвольно заплясали.
– Ну что ты опять киснешь, Егорка?..
– Родион придвинулся к брату, обнял, ткнулся лбом в его плечо и замолчал.
– Родька...
– несмело начал Егор.
– Ну?
– Это ведь я разболтал твою историю.
– Ты?
– изумленно выдохнул Родион.
–
– Юльке.
Родион промолчал.
– Родька!
– Егор испугался, что сейчас, возможно, окончательно останется без работы.
Родион пошевелился, выпрямился, тяжело вздохнул и с размаху откинулся на спину, глядя в потолок.
– Черт!
– выдохнул он, сжимая кулаки.
– Черт тебя возьми, Егор!.. А я на Влада грешил...
– Разве он знал?
– изумился Егор.
Родион сверкнул глазами в сторону Егора:
– Похоже, было бы лучше, если бы он один и знал...
Егор отвернулся и закрыл глаза. Сейчас Родька крик поднимет, и поделом, ох как поделом будет...
– Что в сторону-то отворотился?
– сухо спросил Родион.
– Шевели мозгами-то, шевели...
– О чем?
– удивился Егор.
– Тьфу ты!
– в сердцах сплюнул Родион, вскочил с кровати.
– Думал, я с тобой сейчас отношения выяснять буду? Мне больше заняться нечем!..
Он прошелся по комнате, потом шагнул к Егору, присел перед ним и с силой пнул кулаком в колено:
– Думай, братец, думай... Давай цепочку строить. Ты растрепал Юльке. Юлька поведала мужу. Джан Серафимович подослал Марьяна. Так?
– Так, - убито подтвердил Егор.
– Кошарский убит. Но его жена продолжает игру и очень хитро притаскивает нас сюда, причем, как выяснилось, ей нужен я, а не ты. Так?
– Ну, так.
– Значит что? Значит, Кошарский невеликую роль играл. Командует парадом здесь кто-то другой.
– Тот, кто Кошарского и убрал, - проговорил Егор.
– Умница, Егорушка, - усмехнулся Родион.
– Я уже давно сообразил, что не о тебе она тревожилась, когда тащила меня из больницы. Прячет она меня. Оберегает, так сказать. А еще точнее, припасает для чего-то. Кошарский умер, но я по-прежнему кому-то очень сильно нужен...
Он выпрямился во весь рост, размял ноги и присел рядом с Егором.
– Это ведь ловушка, Родька...
– Может да, а может нет. Не оставшись здесь, мы с тобой ничего бы не выяснили.
– Ты еще слаб для разборок, Родька.
– Я по-прежнему боюсь всех вокруг и все так же всех за это ненавижу. Я, оказывается, могу чужую голову о стену размозжить. А ты говоришь слаб... Так что нам нужно поскорее выманить на себя всех, кто каким-то образом во мне заинтересован. Пуще всего терпеть не могу неопределенности...
Родион замолчал, задумавшись.
– Родька, я даже вообразить не мог, что от Юльки может исходить угроза. Я не думал...
– Я знаю, что ты не думал!
– оборвал Родион брата.
– И не нуди больше на эту тему... Не хочу больше это обсуждать. Ты сам себя за все наказал. И вот еще что, братишка, - печально проговорил Родион.
– Тебе надо забыть и о своей светлой любви, и о своей смертельной обиде... Взгляни на эту маленькую дрянь трезво...
В дверь коротко и нетерпеливо стукнули и, не дожидаясь ответа, стучавший появился на пороге.