Универсальные истины

Гермиона усмехнулась и поймала веселящийся взгляд Драко, когда эльфийка закончила тараторить и улыбнулась, размахивая подносом с виски и песочным печеньем.

— Большое спасибо, Мими, — поблагодарил Драко, поднимаясь, чтобы забрать у нее поднос. — Теперь можешь отправляться спать. Уже поздно.

— О нет, мистер Драко! Мы ждем, пока вы сами не пойдете спать. Вдруг вам что-нибудь будет нужно! — домовиха смотрела на него огромными глазищами.

— Ах, но мисс Грейнджер и я можем… задержаться. Нам нужно просмотреть много книг, — он указал на стопку, накопившуюся рядом с Гермионой на скамейке. Эльфийка все еще сомневалась, поэтому Драко бросил извиняющийся взгляд на Гермиону и произнес: — Мими, я приказываю тебе и всем другим эльфам ложиться спать. Если не сделаете этого, то пойдете против моего явного желания.

Гермионе показалось или она увидела облегчение на лице эльфийки?

— Как пожелаете, мистер Драко, — Мими низко поклонилась им обоим и исчезла.

Драко поставил поднос на маленький столик рядом со своим креслом и налил им по порции виски. Гермиона потянулась и размяла шею, а потом взяла свой стакан и печенье.

— Что-нибудь хорошее? — спросил Малфой, указывая на дневники.

— О, Драко… — вздохнула Гермиона. — Они просто потрясающие. И полностью изменят наши представления о кентаврах. Это чрезвычайно важная находка.

Она встала со скамейки и направилась к его креслу. Драко снова устроился в нем и вертел в руке стакан, вглядываясь в янтарную жидкость. Он взглянул на нее, и Гермиона, наверное, в тысячный раз за последние несколько месяцев восхитилась его красотой. Платиновые волосы блестели в мягком свете библиотечных свечей, подчеркивая выразительные черты лица. Теплые глаза с темной бахромой ресниц сейчас светились одобрением и нежностью. И, конечно же, он уже снял пиджак и закатал рукава рубашки.

Гермиона неосознанно приближалась, остановившись прямо перед этим невероятным красавцем, который сидел, элегантно скрестив ноги.

— Спасибо, что позволил мне затеряться, — пробормотала она и провела пальцами по его голому предплечью.

Уголки его рта дрогнули.

— У меня хватает ума не становиться между тобой и твоими книгами.

Гермиона тихонько рассмеялась и наклонилась, чтобы поцеловать его, поставила стакан виски на столик и оперлась на ручки кресла. Драко положил руку ей на затылок, и она забралась к нему на колени, обвивая руками его шею. Он скользнул пальцами по ее пояснице, притягивая ближе к себе, провел рукой по ее бедру и забрался под платье.

Поцелуй становился все жарче и глубже, пока они рвано дышали друг другу в рот, и их языки сплетались между собой. Гермиона с трудом отстранилась и провела подушечкой большого пальца по его брови и по щеке.

— Я серьезно. Спасибо, что ничего не требовал от меня сейчас. Временами я могу быть, — она опустила взгляд, — увлеченной, когда дело доходит до исследования.

Драко приподнял брови.

— Не может быть… Ты?

Гермиона засмеялась и показала язык.

— Я не собираюсь извиняться. Но на самом деле не все это понимают… или пытались понять, — она отвернулась, размышляя. — Что доставляло проблемы в прошлом.

— Ну, — Малфой притянул ее к себе и начал осыпать лицо поцелуями, — хорошо, что я уверенный в себе, начитанный тип. И если честно, то, как ты с головой уходишь в дело, — чертовски сексуально.

Он снова захватил ее рот и задрал подол платья. Гермиона вздрогнула и тихо застонала, поудобней устраиваясь на его на коленях. Она в нетерпении расстегнула несколько верхних пуговиц его рубашки, желая прикоснуться к его красивой коже.

Драко протянул руку и расстегнул молнию у нее на спине, его пальцы скользнули вдоль позвоночника к застежке бюстгальтера.

— Подожди, — выдохнула она, убирая его руки и игриво улыбаясь.

Тяжело дыша и с недоумением на лице, он наблюдал за тем, как Грейнджер слезла с его колен и медленно отошла назад к стене с книгами.

Она прислонилась к полкам и ухмыльнулась ему.

— Я бы хотела наградить такое образцовое поведение.

Его брови поползли вверх, когда Гермиона достала палочку и взмахнула ею над собой, пробормотав несколько заклинаний. Изящное белое платье, которое она выбрала для ужина с Лукрецией, с мягким мерцанием превратилось в нечто совершенно иное.

— Твою мать, — выдохнул Драко, когда она закончила.

Гермиона разгладила короткую плиссированную юбку своей хогвартской формы и подтянула гольфы. Малфой сидел совершенно неподвижно и смотрел на нее темно-серыми глазами.

— Ты ведь говорил, что хочешь… — она подняла на него взгляд и облизнула губы, указывая на книги позади нее.

— Да, еще как хочу, — он быстро вскочил и двинулся к ней.

oOo

Это было похоже на ожившую школьную фантазию, одну из его самых горячих.

Грейнджер прислонилась к книжной полке, играя своим красно-золотым галстуком. Развязала его, сняла с шеи и бросила перед ним. Драко сглотнул, и она, не сводя с него глаз, начала медленно расстегивать пуговицы своей белой блузки.

Он усмехнулся, когда увидел черный кружевной бюстгальтер. Это маленькая деталь только для него: он знал, что в школе она бы ни за что не надела ничего подобного.

Ее ответная улыбка подтвердила его подозрения, и он придвинулся ближе, глядя на кремовую кожу над краем кружева.

Сверкнув глазами, Гермиона приложила указательный палец ко рту и посмотрела на Малфоя.

— Не мог бы ты помочь мне достать ту книгу с верхней полки?

Ее голос прозвучал низко и хрипло в библиотечной тишине, и его член буквально запульсировал в штанах. Драко несколько секунд смотрел на совершенно распутную Грейнджер: взъерошенные кудри, слишком короткая юбка, вульгарный лифчик под блузкой… Острое желание настигло его, и он резко приблизился к ней, просунул ногу между ее колен и положил ладони на полку по обе стороны от ее головы.

Их тела прижались друг к другу, лица почти соприкоснулись. Драко наклонился к ее рту, но не целовал. Он наслаждался ее прерывистым дыханием и судорожным биением сердца. Почти захватил ее призывно приоткрытые губы, но в последнюю секунду отстранился, переместил руки ей на плечи и развернул ее спиной к себе.

Гермиона ахнула и оперлась руками о полки. Малфой снова прижался к ней всем своим телом, обнял за талию, еще плотнее притягивая к себе, спустил с нее блузку и с неистовым желанием целовал нежную кожу. Она тихонько застонала, а он, убрав ее волосы с шеи, осыпал поцелуями плечи и затылок. Ее стон превратился в продолжительный хрип, и Гермиона выгнула спину, прижав свою восхитительную задницу к его паху.