Управленческая элита. Как мы ее отбираем и готовим
Шрифт:
Этот инструмент особенно важен в достаточно больших фирмах с многоуровневой системой управления, где система приоритетов и ценностей первого руководителя может до неузнаваемости видоизменяться и искажаться, транслируясь с уровня на уровень, где непосредственные исполнители (продавцы, обслуживающий клиентов персонал) видят перед собой не прецеденты, создаваемые первым руководителем, а лишь конкретные поступки своих непосредственных начальников.
5.5 Новый вид спорта
Первоначально «УПРАВЛЕНЧЕСКИЙ ПОЕДИНОК» никак не претендовал на какую-либо общность со спортом, однако совершенствование технологии
В современном технологическом исполнении «УПРАВЛЕНЧЕСКИЙ ПОЕДИНОК» уже является видом спорта со всеми ему присущими атрибутами:
• публичная состязательность участников с понятным для всех ее результатом:
– зависящим как от природных данных участников, так и от степени их подготовленности к состязанию, их психофизической формы;
– более или менее устойчивым от состязания к состязанию;
• публичная состязательность, регулируемая ясными правилами ее проведения:
– вызывающая чувство азарта как у участников, так и у зрителей.
Все те же проблемы, которые возникают при проведении спортивных соревнований, появились в полной мере и в чемпионатах по управленческой борьбе (так называются сегодня управленческие поединки в их спортивном варианте):
• морально-психологическая подготовленность к чемпионату и спортивная форма;
• усталость;
• страх перед именитым соперником;
• страх именитого соперника проиграть менее известному участнику;
• тренерская работа и доверие к тренеру;
• независимость и беспристрастность судейства;
• казуистика вокруг правил;
• напряженное внимание к жеребьевке;
• поддержка болельщиков и проблема ее ограничения;
• быстрый рост известности успешного участника;
• и т. п.
Логика развития чемпионатов привела к необходимости создания Федерации управленческой борьбы (см. www.poedinki.ru) для того, чтобы обеспечить сопоставимость результатов в различных чемпионатах благодаря жесткой процедуре их проведения и отсечению всякой «самодеятельности» в этом вопросе.
Дальнейшее развитие этой же логики привело к появлению разрядов и званий для участников. И смысл их вот в чем.
Было замечено явление: если некто стал чемпионом в каком-либо чемпионате, то он уже начинает воздерживаться от участия в чемпионатах для того, чтобы «остаться непобежденным». Бывшие чемпионы с удовольствием уходят в судьи или арбитры.
Дело в том, что результат поединка, хотя и в небольшой степени, но все же зависит и от случая
(например, участник произнес ключевое, все переворачивающее с головы на ноги, слово слишком тихо и судьи это слово упустили!).
Поэтому вероятность проигрыша даже слабому сопернику всегда есть. А вот слабому участнику случайно выиграть чемпионат, случайно одержав подряд несколько побед – невозможно! Такое событие уж слишком маловероятно!
Как преодолеть эту тенденцию? Вот для этого и вводятся разряды и звания, чтобы различные чемпионаты могли бы получить разный статус: одни – с участием новичков, другие – с опытными участниками, третьи – с участниками, достигшими высоких результатов.
Сейчас Федерация управленческой борьбы делает еще только первые шаги, проведя открытые чемпионаты по управленческой борьбе в таких городах, как Саратов, Екатеринбург, Москва, Челябинск. Путь федерации явно не будет легким, поскольку участники поединков – наиболее занятая
категория населения: в основном это предприниматели и топ-менеджеры.Можно ожидать, что резкий скачок вперед этот вид спорта сделает тогда, когда благодаря развитию технических средств Интернета рухнет наконец монополия близорукого телевидения на «движущуюся и говорящую картинку».
5.6 Управленческий поединок как культурная революция
Во все времена существовала Великая Управленческая Тайна, которая гарантировала власть имущим информационное преимущество перед управляемыми.
Ярким тому примером служит введение в России при государыне Анне Иоанновне смертной казни за чтение сочинений Никколо Макиавелли, который завесу над этой Великой Управленческой Тайной приподнял.
Значит ли это, что сейчас разрешено чтение любой литературы, я имею в виду не некую отсталую часть человечества, а «наиболее прогрессивную», в смысле демократических ценностей, европейскую его часть?
Нет, конечно. И сейчас есть книги, чтение которых осуждается, если не под страхом смертной казни, то, во всяком случае, грозит известными неприятностями. При этом, разумеется, осуждает и устраивает неприятности именно тот, кто эти книги сам читал, а как же иначе?!
Обычно такого рода запреты украшаются рассуждением о заботе о неокрепших читательских душах, на которые чтение нежелательной литературы может дурно повлиять. Подразумевается, что запрещающий (осуждающий, рекомендующий) сам имеет иную и более окрепшую душу. Для нас здесь совершенно не важно, какие именно книги запрещаются или не рекомендуются, а важно разделение душ человеческих на две категории:
• которые могут быть повреждены излишними социальными и управленческими знаниями;
• которые не могут быть повреждены этими знаниями.
И если мы, наблюдая реальное наличие в жизни этих двух категорий людей, зададимся вопросом, а чем же определяется попадание человека в ту или иную категорию, то самым простым и правдоподобным ответом, несомненно, окажется факт причастности или непричастности человека к Великой Управленческой Тайне.
При этом, опять-таки, не важно, к какой именно части этой Великой Тайны причастен человек, важно, что одни причастны, а другие – нет. Но и те, что причастны – не причастны к какой-то другой, еще более важной ее части, к которой причастен только еще более узкий круг лиц. Имеются, конечно, и наиболее распространенные границы такой причастности: расовые, национальные, образовательные, имущественные, возрастные, половые и т. д. Изучать их – дело социологии, нас же интересует сам феномен причастности-не-причастности к Великой Управленческой Тайне.
Подчиненный решает с руководителем какой-то вопрос, и решение руководителя осталось не до конца убедительным для подчиненного. Значит, руководитель знает еще что-то, из-за чего и принял именно такое решение, но о чем он не захотел поделиться с подчиненным. Руководитель – знает, причастен, подчиненный не знает – не причастен.
Казалось бы, что тут такого, любой человек знает что-нибудь такое, чего не знает другой. Однако в нашем примере схема не симметрична: подчиненный обязан ответить на все вопросы руководителя, касающиеся обсуждаемого производственного вопроса, а руководитель – не обязан ответить на все вопросы подчиненного. И это – краеугольный камень иерархии.