Упрямица. Академия Беллатор

– Ощущаю себя Золушкой, – нервно хихикнула я. – Нет, я даже хуже Золушки. У той хоть красивое платье было. И хрустальные башмачки.

Гаспар некоторое время непонимающе на меня смотрел, но в итоге решил не заморачиваться непонятностями. И, быстро потеряв интерес к хрустальным башмачкам, сделал заказ.

Местные правила этикета оказались вполне понятными – меня не стали пытать бесконечными столовыми приборами. Я во всем легко разобралась и составила достойную компанию Гаспару. Тем более, что успела проголодаться. Позже, когда подали фрукты, он скучным голосом заметил:

– Не знаю, останется ли Ашиль вашим куратором. Возможно, назначат другого, но проректор ди Пар’рсан внесла предложение усилить боевую подготовку для первых и вторых курсов. Каждый месяц будут проводиться турниры. Заодно я смогу приглядеться к адептам и, может, возьму кого-нибудь из новеньких в свой отряд.

– А меня ты выгоняешь? Ведь было условие на месяц.

– Ты не справилась с изумрудным змеем, – сощурился он скептически. – Кто выставляет против такой громадины обыкновенные щиты?

– Я просто не догадалась, как его атаковать, – буркнула я. Вот же глазастый... и злопамятный.

– Поэтому и нужна теория, – сообщил мне этот зануда. – Со второго семестра начнете проходить зоологию. И, кстати, твои пятьдесят штрафных обнулены.

– И даже не влепите мне новых, за то что растерялась со змеем? А, ректор? – фыркнула я.

– Асье, провоцировать меня плохая идея.

Он окинул взглядом зал у меня за спиной и вдруг нахмурился.

– Что, император появился? – взволновалась я.

– Пока что только мой братец Гаэль, – протянул Гаспар. – В сопровождении нашей кузины Амалии ди Тар’рин.

Я обернулась и увидела стоявших в дверях парня и девушку. Брат Гаспара был темноволос, высок и изящен. Девушка походила на одуванчик – такая же белая и воздушная.

Гаэль заметил нас и замахал рукой, но тут зал огласили фанфары.

– А вот это уже император, – усмехнулся Гаспар, пригубив из бокала.

Его взгляд исподлобья сразу сделался жестким и сосредоточенным. Младшие ди Тар’рины метнулись от двери, и, весело перешептываясь, замерли в дальнем углу возле сцены.

Вбежавшие лакеи шустро расстелили красный ковер и вскоре в зал вступил император Гратин собственной персоной.

И что тут скажешь – лично на меня он произвел двойственное впечатление.

Гратин остановился в дверях, давая возможность поданным проникнуться и вострепетать. Все встали на ноги еще когда только грянули фанфары и теперь почтительно склоняли головы перед своим императором.

Для меня это было непривычно, но что поделаешь – пришлось тоже склоняться в церемонном реверансе.

Гратин, вопреки ожиданиям, оказался низким, широкоплечим крепышом с крупными чертами лица и небольшими черными глазками. Признаться, я ожидала кого-то более... величественного, что ли.

Я с интересом, но осторожно, подняла глаза на императора и вздрогнула, поймав его ответный взгляд. Первый человек... простите, первый дракон Пазаданора глядел прямо на меня. Изучающе и серьезно. Черт, какой неприятный интерес теплился в его зрачках.

За императором стояла свита и я еще раз отметила сложные прически и крупные драгоценности дам. В Пазаданоре определенно любили вычурность.

Только после того, как Гратин занял место за особым столом, поставленном на возвышении, посетители ресторана сели. Официанты, испуганно затаившиеся по углам и слившиеся с интерьером, выдохнули и снова замельтешили с подносами.

Краем глаза я отметила, что младшие ди Тар’рины раскрыли одно на двоих меню и принялись его с интересом изучать.

– Очень необычно, что император ходит по ресторанам, – тихо заметила я.

– В «Золотой магнолии» выступает его любимая певица, – пояснил Гаспар.

– Все равно необычно. Почему он не прикажет ей выступить во дворце?

– Потому что она отказывается, – пожал плечами Гаспар, но заметив мой недоумевающий взгляд, добавил.

– Фарида – демоница. Ей плевать на приказы императора.

– Но как же так!

– Вот так. В Пазаданоре живут демоны. И хотя их держат за второй сорт, и запечатывают трансформацию, они все равно сами по себе.

Гаспар отщипнул ягоду от виноградной кисти и закинул ее в рот.

– Понимаешь, демоны ненавистны драконам, но одновременно очень притягательны для нас. Они все красивы, одарены, обольстительны. А Фарида обладает уникальным голосом. Неповторимым. Если Гратин заточит ее во дворце, она просто перестанет петь.

Я тоже потянулась к винограду, при этом посматривая не сцену, где должна была появиться эта таинственная оперная богиня. Наши с Гаспаром пальцы соприкоснулись и меня прошило ударом тока.

– Ой.

– Ой, – передразнил он меня, отправляя в рот очередную ягоду.

Хотя в глазах его не читалось ни намека на насмешку. Только затягивающая жаркая тьма.

Я неловко поерзала на месте, но от спонтанного возгорания меня спасло появление Фариды.

Ее резкая красота била мощной энергией. При этом некоторых явно наповал. Например, императора, впившегося в ее смуглое совершенное лицо жадным взглядом. Какой же неутоленный голод плескался в его глазах!

Издевательская улыбка на миг тронула пухлые губы дивы, а затем она запела.

Не считаю себя ценительницей музыки, тем более такой, но я заслушалась. Голос был на диво силен, звучен и выразителен. В зале словно перестали дышать, словно выпали из реальности. И выдохнули только, когда певица замолкла.

«Гратин любит ее», – мысленно прошептала я Гаспару.

Тот как раз открыл мне разум. На него песня Фариды тоже подействовала, хоть и в не такой степени, как на других.

«Да, влип, бедолага», – прилетел спокойный ответ.

«Это какая-то магия»! – продолжила я восхищаться.

«Безусловно. Но я предпочитаю что-то попроще. Бренчание Харма, например».

Харм бренчит? Это он нашего призрака менестреля имеет в виду?

В голове возникла картинка – Харм из «Беллаторского Сплетника» бьет по клавишам в вульгарном баре. Мелодия незамысловатая, простая, но к копченой рыбе подходит превосходно. Во всяком случае не отбивает аппетит и... А дальше воспоминания резко закрылись.

– Что ты за человек такой, Гаспар? – процедила я.