Успеть к полуночи

– Мисс Джармен, я просто скажу, что это рискованно. А моя работа в том и заключается, чтобы свести любой риск до минимума.

Помолчав, она сказала:

– Прежде чем наша поездка закончится, мне надоест смотреть, как вы избегаете риска.

– Не исключено, - кивнул я.
– Но точно так же вам может надоесть все время рисковать.

* * *

Минут через сорок мы добрались до маленькой деревушки, расположенной у самого пересечения дороги с шоссе № 140. Она состояла из крошечной площади и кучки домиков из грубого камня, прилепившихся к склону горы. Я медленно проехал мимо магазина, представлявшего собой нечто среднее между газетным киоском и парикмахерской, и затормозил на площади. Прямо напротив него находилась жандармерия с трехцветным флагом над входом. На двери висело объявление, гласившее, что ночью за помощью полиции следует обращаться в дом в двадцати пяти метрах справа.

– Останавливаться в другом месте не имеет смысла, - объяснил я, опережая возможные расспросы.
– На незнакомую машину скорее обратят внимание, если она будет стоять где-нибудь на отшибе. Но мы здесь долго не задержимся.

Я пересек площадь и подошел к зданию почты, стоявшему в глубине маленького огороженного дворика, оставшегося еще с тех времен, когда почтовым дилижансам нужно было место для разгрузки. Войдя в телефонную будку, я снял трубку и продиктовал телефонистке номер парижской конторы Мерлена.

Интересно, прослушивается ли его телефон? Мало вероятно, чтобы так обошлись с известным парижским адвокатом, но ведь сейчас полиция наверняка гадает, что Мерлену известно о Маганхарде. Они долж.ны знать, что между ними есть какая-то связь.

Секретарша Мерлена сказала, что он занят, но я попросил ее передать, что звонит Канетон и просит поскорее освободиться.

Наконец Мерлен взял трубку, но перед началом разговора я услышал, как он сказал кому-то:

– M'excuse, Inspecteur (Извините, инспектор (фр.).).

Опытный юрист никогда не допустит, чтобы его случайно подслушали, он давал мне понять, что у него полиция.

– Алло?
– сказал он.
– Ах, месье, je suis desole, mais 1'arpenteur.. (Мне очень жаль, но землемер... (фр)) - Мне было абсолютно все равно, что сделал и чего не сделал землемер: надо было бросать трубку и уносить ноги.

Но тогда инспектор станет вдвойне подозрительным. Мне следовало что-то ответить, и я решил обратить это себе на пользу.

– Я свернул на "крысиную тропу", на равнину.
– Я быстро говорил по-английски, надеясь, что если нас подслушивают, то, кроме Мерлена, меня никто не поймет.
– Думаю, вам стоит послать телеграмму на яхту от имени нашего друга. Это поможет сбить всех с толку.

Он еще раз извинился - мол, землемер и вправду лентяй, но что поделаешь: сейчас самое подходящее время для покупки дома.

– Постараюсь позвонить сегодня вечером, когда буду знать, где мы остановимся на ночь, - сказал я.
– Ваш телефон прослушивается? Если да, то скажите, что цена на дом подскочила.

Но Мерлен заверил меня, что цена остается прежней - в конце концов его репутация всем известна.

Я усмехнулся.

– Спасибо, Анри. Раз уж вы занялись торговлей недвижимостью, присмотрите мне маленький домик в деревне, где никто не слышал о полиции и бизнесменах международного класса, О'кей?

Он обещал, что в любое время готов уделить мне все свое внимание. Мы попрощались, и я, вспотев, вышел из будки.

Идя к машине, я не мог отделаться от мысли, что совершил ошибку. Если телефон прослушивается или полиция по каким-то причинам решит установить, откуда был звонок, то я завалил все дело. На таких дорогах я не смогу быстро выбраться из зоны, контролируемой полицией. С другой стороны, чтобы каждый раз выяснять, откуда Мерлену звонили, им бы понадобился целый отдел, так что единственная опасность заключалась в том, что наш разговор могли подслушать. А уж если Анри уверен, что все в порядке, то так оно и есть.

Взвесив все "за" и "против", я все же зашел в кафе, где заказал двойной "марк", и, пока мне наливали, купил две пачки "Житана". На выпивку у меня ушла минута и еще полминуты на то, чтобы узнать, сколько отсюда ехать до Лиможа, хотя мы ехали в прямо противоположном направлении.

Когда я вернулся, Харви с любопытством посмотрел на меня. Я бросил сигареты на переднее сиденье.

– Если у вас кончились сигареты, одна пачка ваша.
– Я завел мотор и медленно выехал с площади.
– Что у нас на ленч?

– Хлеб, сыр, паштет, сардины и вишневый пирог, - сказала мисс Джармен.
– Еще я купила бутылку красного вина, а если хотите, есть и перье.

– Мне перье - я за рулем.

– И мне тоже, - подхватил Харви.
– Я стреляю.
– Он усмехнулся.
– Я даже не пропустил по-быстрому стопочку в кафе, как некоторые.

– Кто, я?
– спросил я, придав своему лицу удивленное выражение.

Он безрадостно улыбнулся. Впрочем, не исключено, что он всегда так улыбался.

– Вы. Черт возьми, я же не против. Просто я знаю, как мало времени для этого нужно.

Глава 9

Мы поели в дороге - мисс Джармен раздавала бутерброды с сыром и паштетом. Попытавшись открыть сардины, она пролила на себя масло и, тихонько выругавшись, выбросила всю банку в окно, а затем совершенно хладнокровно заявила:

– Мне очень жаль, но сардины у нас кончились. Маганхард издал свой металлический смешок. Доев кусок вишневого пирога, я закурил сигарету и почувствовал прилив сил. Даже если полиция постарается утыкать кордонами весь район, это еще не означает, что они меня поймают. Мы уже почти достигли Оверни, а когда я на знакомых дорогах... что ж, однажды гестапо пыталось поймать меня в этих местах с помощью кордонов...

Я прекрасно отдавал себе отчет, что это состояние вызвано не столько ленчем или хорошим знанием местных дорог, сколько выпивкой, и понимал, что оно продлится самое большее еще часа два. Но за это время я мог проехать изрядное расстояние.

Тем временем местность за окном начинала все больше напоминать пейзажи из средневековых рыцарских романов: высокие травянистые холмы, корявые деревца, покрытые шишковатыми наростами, разбросанные там и сям валуны и скалы, облепленные толстым мхом и похожие на зеленые бархатные диваны в гостиной какой-нибудь престарелой дамы. Окрестности производили впечатление декорации для оперы, постановщик которой пытается сделать так, чтобы на пение обращали как можно меньше внимания.

Все это мне очень не нравилось: я бы предпочел передвигаться по открытой местности, где приближающегося человека можно заметить на расстоянии ружейного выстрела.

– Где мы остановимся на ночь?
– спросил Харви.

– У моих друзей.

– Из Сопротивления? Я кивнул.

– А вы уверены, что они еще здесь? И все еще ваши друзья?

– Кто-нибудь обязательно найдется. У нас есть выбор: в этих краях я знаю многих. Когда-то здесь проходила "крысиная тропа" - по ней вывозили беглых заключенных, доставляли оружие и так далее.