Устранение

Долгие секунды мы остаемся прижатыми друг к другу, пока Роман не запечатлевает лёгкий поцелуй на том месте, которое он прикусил. Он не поранил мне кожу — он едва оставил след, — но я чувствую это прикосновение глубоко внутри.

— Мой волк был убит, но это… — он замолкает. — Это был инстинкт.

Мои собственные инстинкты пробуждаются, моя волчья энергия растёт. Кажется, что давным-давно Роман сказал мне, что наши порывы могут сделать нас сильнее, и иногда мы должны уступать им.

Волчье рычание вырывается из моего горла, и я наклоняюсь вперёд, пробуя его плечо на вкус языком, мои зубы задевают его кожу, возвращая нежнейший укус, прежде чем я запрокидываю голову и встречаюсь с ним взглядом.

— Всегда следуй своим инстинктам, — говорю я, радуясь теплу в его глазах.

— Всегда, — бурчит он.

Глава 39

Свет, льющийся из сверкающего бального зала, почти ослепляет, когда мы выходим из лифта.

Роман справа от меня, но я оставила своих волков в спальне наверху после трудного момента нерешительности. Эйс зарычал — сердитым рычанием — давая понять, что, по его мнению, они должны пойти со мной. Я практически могла прочесть желание в его сияющих фиалковых глазах — чтобы он, Темпл, Лука и Блиц образовали вокруг меня охрану, чтобы держать элиту на расстоянии. Но я собираюсь попасть на вечеринку, на которой присутствовала сотня демонов, и все они ликовали, когда Арга убил демона-волка на ринге. Может быть, это последствия испытания, или просто инстинкт, но что-то подсказывает мне, что сегодня вечером моим демонам-волкам будет безопаснее находиться вдали от этого места. Несмотря на их силу.

Роскошное тёмно-фиолетовое платье, которое Роман наколдовал для меня, облегает мои ноги, скрывая тот факт, что под ним на мне сапоги. Если мне по какой-либо причине нужно двигаться быстро, я не хочу надевать каблуки. Хотя Крона сказала, что ей предоставят одежду, в комнате её не было. Я не была сильно удивлена, да и в любом случае не доверила бы ни одному предмету одежды, который она мне дала.

Когда мы переходим в зал у входа, Роман продолжает рассказывать мне, чего ожидать на афтепати.

— На вечеринку допускаются только избранные. В какой-то момент Крона произнесёт тост, — бормочет он. — Она должна присягнуть на верность победителю, так что тебе придётся принять в этом участие. В противном случае я не отойду от тебя ни на шаг.

Солдаты выстраиваются вдоль стены снаружи комнаты, все стоят по стойке «смирно». На табличке вверху двери золотыми буквами выгравировано: «Удовольствие».

Я уверена, что в предстоящих мгновениях будет что угодно, только не удовольствие.

Войдя внутрь, я сразу же поражаюсь смеху и энергии, наполняющим комнату, вызывающему привыкание гулу, который, я уверена, призван заставить всех расслабиться. Меня они только нервируют.

Свет такой яркий, что силуэты демонов в комнате кажутся размытыми, и я вынуждена отключить своё демоническое зрение, чтобы попытаться нейтрализовать окружающее меня ослепительное сияние. Внутри собралось не меньше сотни элитных демонов, большинство из них пьют и смеются, некоторые танцуют под медленный ритм музыки, который пробивается сквозь их голоса, от этих запутанных звуков у меня мурашки бегут по коже.

Столы высотой по пояс, расставленные по всему залу, уставлены всевозможной едой — от пикантных блюд с мясом, овощами и выпечкой до блюд пастельных тонов, напоминающих сладости и пирожные, — красочный ассортимент на любой вкус.

По всей комнате установлены четыре фонтанчика с искрящейся жидкостью, и я могу только предположить, что в них содержится какой-то алкоголь. Демоны, собравшиеся вокруг фонтанов, наполняют свои бокалы до краев, и когда шипучая жидкость проливается им на руки, другие демоны слизывают её с их кожи. Каждый фонтан окружен изогнутыми диванами, и ещё больше диванов расположено по краям комнаты. Некоторые из демонов, сидящих в них, обнимаются, в то время как другие расслабляются сами по себе, их глаза затуманены — вероятно, от алкоголя.

— Обжорство. Вожделение. Жадность. Лень, — бормочет Роман, окидывая сцену острым взглядом. — Демоны наслаждаются всеми грехами.

— А вот и гордость, — говорю я, когда с противоположной стороны приближается Крона в платье цвета слоновой кости. Я останавливаюсь, чтобы она подошла к нам, но она сворачивает налево, присоединяясь к Арге, который стоит у фонтана с тремя женщинами и мужчиной. Мужчина угощает Аргу напитками, в то время как женщины гладят его руки и спину, даже бёдра, прижимаясь к нему своими бёдрами.

Фу.

Я пока не вижу Кэрис, Эсты или Коды. Я оглядываю толпу в поисках них, одновременно пытаясь найти лучшее место для нас с Романом — желательно, чтобы у меня за спиной была стена, чтобы никто не мог подкрасться сзади…

Мгновение спустя я замечаю краем глаза кобальтовые волосы Коды, когда он подходит к нам сзади, как будто тоже только что пришёл.

Когда я в последний раз видела Коду, его лицо и грудь были в ужасном состоянии, один глаз был закрыт, и он едва мог стоять. Теперь его кожа снова безупречна, и он двигается легко.

Он останавливается и осматривается, как и я.

— Мы должны получать удовольствие, — говорит он с улыбкой, которая не отражается в его глазах. — Напиться. Заняться сексом. Представители элиты набросятся на тебя, — он кивает головой на надпись над дверью, которая также видна с этой стороны. — В чём твоё удовольствие, Нова?

Я начинаю качать головой — никто не собирается делать мне предложение, — но Кода сердито смотрит на меня.

— Да, даже на нас, изгоев. Представители элиты достаточно умны, чтобы понимать, что сейчас любой может выиграть это дело. Тот волк, с которым ты сражалась, явно хотел напугать тебя, но, как мне сказали, ты уложила его одним ударом. Представители элиты захотят укрепить свой статус и добиться благосклонности и от тебя тоже. От каждого из нас, — его улыбка превращается в оскал. — Они будут переходить от одного из нас к другому. Ты можешь наслаждаться этим.

Когда он отходит от меня на шаг, я протягиваю руку, чтобы схватить его за локоть.

Он замирает и смотрит на меня сверху вниз.

Это безрассудный шаг с моей стороны, но мои инстинкты срабатывают. Всё, что я знаю наверняка о Коде, это то, что он так отчаянно хотел остаться в живых и избежать испытаний, что прошёл через врата на Землю.

— Ты не использовал свою силу, когда сражался со Жнецом, — говорю я.

Кода кривит губы, обнажая зубы.

— Моя сила, чёрт побери, бесполезна. Я последний в своём роде. Все это знают. Мой отец, должно быть, сильно переживал это, потому что обратился к другой женщине, чтобы она родила ему седьмого ребёнка.

Было время, когда я верила, что мой отец был чудовищем и что его поступки были бездумно жестокими, но я больше не верю, что его намерения были такими простыми.

Я всё ещё не отпускаю Коду и на мгновение сосредотачиваюсь на пульсе у основания его шеи.

— Ты хорошо исцелился, — говорю я, чтобы поддержать разговор.

Его губы кривятся.

— Теперь, когда моя мать ненавидит Аргу, кажется, она может мириться с моим существованием, — усмешка на его губах усиливается. — Впервые в моей жизни она решила, что стоит прислать ко мне целителя.