Устранение

Его страх потерпеть неудачу нетрудно заметить, но воспоминания, скрывающиеся за ним, заставляют его противостоять. Это страх, который усиливается резкими словами, презрением и постоянным насилием — особенно со стороны Кроны, но даже когда его мать не замечает.

В ту долю секунды, когда я понимаю страх Коды, его воспоминания проносятся в моей голове болезненными всплесками.… Крона унижает его перед братьями. Крона подстрекает Аргу причинить ему боль. Его братья постоянно нападали на него, используя его как мишень, чтобы практиковать свои способности — боль, печаль, сожаление — снова и снова, делая себя сильнее…

Я отпускаю Коду, чувствуя холод внутри.

Он словно окаменел, когда посмотрел на меня в ответ.

— Я знаю, что ты делаешь, — говорит он. — Но мой страх очевиден. Я привык, что это используется против меня.

— Я не хочу использовать его против тебя, — говорю я, и эта правда удивляет меня. — Я хочу его понять.

Кода снова смотрит на меня, его кобальтово-голубые глаза сужаются, он наклоняет голову набок.

— Ты говоришь как наш отец.

Его лоб морщится, когда он изучает меня, но затем его челюсть сжимается.

— Однажды он сказал мне, что я найду свою силу, когда она мне действительно понадобится, — взгляд Коды внезапно становится жёстким и холодным. — Ты такая же лгунья, как и он, Нова?

Мои губы приоткрываются, чтобы ответить, но Кода отворачивается от меня, смешивается с толпой и направляется к фонтану, который находится дальше всего от Арги. Конечно же, через несколько секунд к нему стекается элита, предлагая напитки.

До меня доходит, что здесь четыре фонтана и четыре претендента. Судя по выжидательным взглядам демонов, сидящих на изогнутых диванчиках вокруг оставшихся двух фонтанов, ожидается, что фонтан достанется мне.

— Да пошло оно всё, — рычу я себе под нос.

Я оборачиваюсь на тихий смешок Романа. В выражении его лица нет ничего смешного.

— У тебя есть выбор, Нова. Что ты будешь делать дальше, зависит только от тебя. Просто знай, что бы ты ни выбрала, я прикрою твою спину.

Мысль о том, чтобы потереться бёдрами с элитой, вызывает у меня отвращение, но мне интересно, какие у меня могут быть другие варианты, поскольку Крона ясно дала понять, что посещение обязательно.

Когда я, прищурившись, смотрю на всю группу, а представители элиты у оставшихся фонтанов начинают ёрзать на своих местах, я чувствую, что рядом со мной появляется кто-то ещё.

Я поворачиваюсь к Эсте, которая одета в струящееся вечернее платье без бретелек, доходящее ей до лодыжек. Я заинтригована, увидев, что её ноги снова босые. Я начинаю задумываться, не связано ли это как-то с её силой, что ей каким-то образом нужна связь с землёй, где бы она ни находилась.

Её волосы зачёсаны назад, на затылке золотая заколка, но глаза покраснели, а щеки припухли. Она явно плакала.

Я оглядываюсь в поисках её матери, но рядом с ней только Тайрус. Огромный демон отходит в сторону, занимая позицию за дверью.

— Ну, вот мы и на пороге своей смерти, — говорит Эста, хмуро глядя на Аргу, который откинулся на спинку изогнутого дивана, одна женщина оседлала его, в то время как две другие ласкали не только его самолюбие. — Похоже, это очередное испытание, только в этом случае Крона требует, чтобы мы доказали нашу способность соблазнять элиту.

Я издаю неопределённый звук, поскольку не собираюсь делать ничего подобного.

— Спасибо за совет насчёт доспехов и кинжала, — говорю я, хотя в итоге они мне так и не понадобились. Не уверена, что благодарить её разумно, но предупреждать меня не обязательно.

Она делает глубокий вдох.

— Ну, я не думаю, что кто-то ожидал, что мы выживем, — она кивает головой в сторону ближайшего к нам фонтана. — Теперь они все говорят о нас. Увидимся по ту сторону этого последнего испытания.

Нацепив на лицо улыбку, она скользит по залу, и, кажется, её не трогает то, как элитные демоны, мимо которых она проходит, проводят руками по её телу и бормочут её имя.

На моём лице появляется безрассудная улыбка.

— Единственный грех, которого я здесь не вижу, — это гнев, — шепчу я Роману, брови которого приподнимаются. — Думаю, я это исправлю.

Я жестом подзываю Тайруса.

— Возьми пятерых своих солдат и пойдём со мной.

Я жду ещё мгновение, пока он подчинится — я не уверена, что он подчинится, но, видимо, теперь у меня достаточно полномочий, чтобы он быстро выбрал пятерых солдат из группы снаружи. Я улавливаю на их лицах недоверие и не упускаю из виду их страх — я уверена, они думают, что я собираюсь скормить их элите.

Отнюдь нет.

— Следуйте за мной, — говорю я, и Роман бросает на меня любопытный взгляд, прежде чем позволить мне идти впереди.

Я направляюсь к оставшемуся фонтану в дальнем конце комнаты. Демоны, развалившиеся на диванах вокруг него, выпрямляются, наблюдая за мной блестящими глазами. Представители элиты, мимо которых я прохожу, тянутся ко мне, как будто хотят облапать, как они это сделали с Эстой, но я посылаю дымчатые струйки своей силы, которые заметно обвиваются вокруг моей груди и рук, и они быстро отступают. Одна из них — черноволосая женщина — двигается недостаточно быстро, делает резкий вдох и посасывает пальцы, когда подходит слишком близко.

Как только я добираюсь до фонтана и ближайшего изогнутого шезлонга рядом с ним, я отдаю приказ элитным посетителям, которые смотрят на меня так, словно я их следующее блюдо.

— Подъём!

— С удовольствием, — напевает ближайшая женщина. У неё оранжевые волосы — искусственные, судя по чёрной поросли у линии роста волос, — собранные в пучок на макушке. На ней облегающее вечернее платье янтарного цвета с разрезом до бедра, из-под которого видно, что под ним нет нижнего белья. Я узнала её по воспоминаниям работницы, которую мы встретили на улице. Это Гилта, одна из любимиц Арги.

Я свирепо смотрю на неё, приказывая солдатам занять позиции по обе стороны фонтана.

— Освободите место, — говорю я им. И обращаюсь к женщине: — Если не хотите испытать свой самый большой страх, убирайтесь к чёртовой матери с моих глаз.

— О, злость, — мурлычет она, проводя рукой по моей руке, втягивает воздух и вздрагивает, когда моя сила касается её. Её глаза чуть не закатываются, когда она стонет. — Как волнующе.

Она скользит мимо меня, наклоняя голову, чтобы остальные следовали за ней, так что я могу только предположить, что она самая могущественная среди них.