Утопленник

— Разве это реально?! — закричал Богдан и ткнул указательный палец в мёртвое лицо. — Я тебя спрашиваю, как мне всё это воспринимать, Алиса-мертвее-не-бывают?! — Отдышавшись, он подтащил тело к подоконнику. Из тачки взял верёвку и, согнув тело, старательно связал шею с ногами. Подхватил как колесо и перекинул на улицу. — Говорили мне, вставь хотя бы в спальню бронированные стёкла. Не тащил бы безжизненную девку без мозгов. — Он замер, всмотрелся в темноту и понял, что сейчас ляпнул: были бы стёкла бронированные, кто-то тащил в могилу его. Богдан отчаянно мотнул головой, сплюнул, опрокинул содержимое тачки и взвалил в опустевшее стальное дно мёртвую девушку.

На обратной стороне дома, где «чёрный вход», есть сквер с аллеями, обсаженными по обеим сторонам и аккуратно постриженными живыми изгородями. И клумбы. Земля там более или менее мягкая, и подальше от глаз. Никто не должен увидеть. Пока временно припорошит землёй, насколько успеет, а потом или сожжёт труп, или просто перевезёт на кладбище в старую могилу и закопает.

Богдан спешил поглубже вырыть яму до рассвета, сбил на ладонях кровавые пузыри, но время неумолимо перешагнуло отметку пять, солнце осветило землю, выказывая чужому глазу все кровавые следы. Он осмотрел себя и грустно ухмыльнулся. Осталось повесить табличку: «ОТКРЫЛ БИЗНЕС "КРОВАВЫЕ БАССЕЙНЫ"». Он побил секатором с десяток веток, закидал сверху, едва прикинутый землёй, труп.

Богдан оставил всё как есть и залетел в ванную, по-быстрому отмыл кровь. Он услышал звук подъехавшего автомобиля. И когда выходил на крыльцо — водитель протягивал ключи от машины, пригнанной от ресторана. Богдану показалась, что чужая улыбка отдавала фальшью, лукавством, а глаза взирали на него с подозрением.

Параноидальная мысль посетила Богдана: «Убить как свидетеля».

— Я помыл авто. И салон прибрал. — Мужичок в кепке вытащил из кармашка белой рубахи солнцезащитные очки, прикрыл глаза.

Такое Богдану показалось, более чем странным, ведь солнце пока слабое, не слепит. «Значит, он увидел, что его подозревают и закрыл взгляд. Не намылился ли звонить в полицию?»

— Девчонка-то всё у вас? — Водитель поднял ладони и расплылся в улыбке. — Хотя не моё дело. Но, чрезвычайно красивая. Хороша. Чрезвычайно.

— Да, — тихо сказал Богдан, увлечённый мыслями: куда теперь этого закапывать? — Млеет в постели. — Он осмотрел участок: никого.

— Ладно, я, как всегда, на связи. Звоните, прибуду как штык. — Водитель приподнял над лысиной кепку и поклонился. — Удачи.

«Так что же с ним делать?» — Богдан растерянно провожал глазами удаляющуюся спину до ворот. И ещё некоторое время пребывал в прострации, уставившись в одну точку. Над головой каркнул ворон. Богдан поднял лицо, прикрывая глаза от солнца приставленной ко лбу ладонью как козырьком. И ему захотелось так подпрыгнуть, чтобы схватить птицу и свернуть голову, чтобы не каркал, когда не просят. Опомнившись, Богдан пробежал по отмостке к разбитому окну, обернулся, прикидывая — мог или не мог увидеть водитель. Как на ладони, поднесённой к глазам!

— Конечно, видел! — крикнул Богдан, яростно пнул земляной холмик. — Зачем я его отпустил? — Он помчался к новоиспечённой могилке. Ещё издали, когда выбежал на прямую дорогу аллеи, увидел раскиданные ветки и остановился. Медленно, остерегаясь, Богдан подошёл к разбросанной земле и пустой ямке. Срань господня! Он помчался к забору, пробежал весь сквер, заглянул за каждый куст — никаких следов говорившись о переносе трупа.

— Что, девка взлетела к небесам? Или растворилась? А?! Куда делась, Алиса?! — Богдан почувствовал, что от нервного перенапряжения сейчас «слетит с катушек»: в затылке защемило, в ушах сильно зашипело, казалось, разум вытечет вместе с мозгом. — Алиса, ты где? Не прячься, девочка. Я тебя всё равно найду, — сквозь зубы прорычал Богдан и обессилевший опустился на сочную пахучую траву. — Не сама же она выкопалась и ушла?

Глава 18

1

Потап позвонил Богдану в десять часов. В одиннадцать — они договорились встретиться у ресторана, плотно позавтракать, потом заехать на рынок, купить фруктов, домашнего вина — Анжелика попросила — и тогда уже ехать отдыхать и купаться. Испуганным голосом Богдан сказал, что во вчерашний ресторан идти не стоит, и назвал в каком будет их ждать. Потап хотел собрать всю компанию. Позвонил Даниилу, но все телефоны молчали. Предложил семье Павла: трубку подняла Ника, долго молчала, дрожащим голосом что-то несуразное пролепетала о мрачных тенях в зеркалах и так не ответила, оставив трубку болтаться на шнуре. Потап полчаса прождал, вслушиваясь в шорохи и какие-то отдалённые слабые вопли вперемежку с эхом. Он хотел позвонить Альберту — но Профессор за очень редким исключением никогда не выезжает на природу. Еле уговорили Диану. Она прикипела к скрипке и ни в какую не желала уезжать из дома. Мне надо играть, мне надо играть, тараторила она. Личико её осунулось, стало болезненным, под глазами появились небольшие мешочки и залегли синеватые тени. Анжела испугалась за дочь, померила температуру, хотела вызвать врача, но Диана неожиданно повеселела, закинула скрипку под кровать, даже пнула, и радостная с сияющими глазами запрыгнула на шею отца.

— Мой папочка меня спасёт!

Анжела с Потапом растерянно переглянулись. Поменявшееся настроение поддержала Максим, бросила надувной мяч в лоб сестре. Диана соскочила на пол, схватила мячик и погналась за Макс. Они громко смеялись, носились по второму этажу, хлопая дверями, швырялись чем попало: всякие мягкие мишки и зайцы, мотоциклетный шлем и рапиры с масками, и даже бас-гитара валялись на ковровой дорожке. Потом бой перешёл на кухню, после чего глазам предстала картина, будто прошлась снежно-сахарная буря: стол, стулья, диван, ящики и люстра припорошены мукой и сахарным песком и всё посыпано чёрным и красным перцем.

Около дверей в ресторан Анжела дюже странно поприветствовала Богдана: как обычно, поцеловала в щеку, как-то странно улыбнулась, секунду поразмышляла, развернула его подбородок и губами коснулась рта, и ещё секунду мыслями побродила в голове, несколько раз звонко чмокнула в губы. Богдан оторопел, взглянул на друга и пожал плечами, раскинул ладони, закричал жестом: а я тут при чём?! Потап немного покраснел. Он, конечно, не особо ревнивый, но такое вытворила Анжелика впервые. Да ещё при нём и дочерях. По мимике Богдана было видно, что ему тоже чрезвычайно неприятны действия Анжелы. Правда, Потап, как только увидел друга, вышедшего из двери автомобиля, определил его состояние — мрачнее мрака. Богдан даже не поздоровался своим приветствием — обнимал за плечи, слегка стукал боком головы о голову и хлопал ладонью по шее.

Это был маленький ресторанчик на восемь столов с тяжёлыми зелёными скатертями и одинокими высокими свечами в хрустальных подсвечниках. Кухня простая — оладьи с красной икрой, картошка с мясом в казанках, котлеты по-домашнему и даже винегрет. Когда подошла официантка, Богдан расширил глаза, будто подавился и не мог сглотнуть, и отвернулся в окно, доверяя другу сделать заказ. Какого-то веселья не получалось, все сидели с мрачными лицами, тщательно пережёвывали пищу, иногда перекидывались словцом. Ни этого хотел Потап: раз решили отдохнуть, то, значит — отдохнуть. Несмотря на всю странную дрянь, которая происходит в последние дни.

Потап не расспрашивал друга, как провёл ночь с Алисой, у них это не заведено. Но хоть что-то интересного рассказать про новую молодую женщину — он должен. В перерывах жевания мяса Богдан лишь окидывал всех вымученной тоскливой улыбкой и вновь замыкался в думах. От человека, который когда-то в клубах на рингах бился без правил не из-за денег, но ради удовольствия, его всех женщин можно посылать на конкурс «Мисс Вселенная», а денег хватит на несколько жизней, такой хандры Потап не видел. Не влюбился же он в Алису — безумно. Никого Богдан долго не любил. Вообще — не любил. Только наслаждался красотой.