Утопленник

Больше половина ванны набита мёртвыми младенцами с полностью содранной кожей и залитые багровой водой, словно кровавой подливой.

— Вот вы мои хорошие. — Она сходила на кухню и вернулась с половником. Черпнула воду и попробовала на вкус. — Соли не хватает. — Она принесла целую пачку и размашисто посыпала. Потом промешала и снова оценила вкус. — Всё равно мало. Но пусть подкиснут, после, если нужно, подсыплю ещё. — Римма положила половник на табурет, взяла с тумбочки до дыр потёртую библию, и счастливая уселась на старый пуф перед зеркалом в комнате. Ждать.

— Больных людей следует изгонять и оставлять умирать в одиночестве.

3

Потап не стал приглашать Богдана и Павла домой — не желал показывать пьяную Анжелу. Утром перед выходом из дома он заказал два столика в ресторане на десять человек. Павел отказался, сослался на больную жену, прошёлся фотоаппаратом по всей территории, заснял каждый уголок, сказал вряд ли когда ещё сюда заглянет: это место будоражит неприятные воспоминания. Потап не стал спрашивать, какие воспоминания, проводил подозрительного Павла до машины. Они без слов распрощались, какая-то недосказанность сквозила в их молчании. Потап проводил глазами автомобиль и задумчивый вернулся к Богдану, который сидел на низкой стенке ротонды и рассматривал фотографию, зажатую в ладони.

— Рассматриваешь ту девочку, про какую утром говорил? — Потап вытянул карточку из цепких пальцев друга и пристально всмотрелся. — Это Туф? А как зовут?

— Туф.

— И всё? Негусто. Вечером заеду в контору и посмотрю по базам. Если хоть раз засветилась в соцсетях — отыщем.

— Только с фото осторожней. Лежала в книге, а потрепалось, будто тёр ладонями, чтобы зад подтереть.

Потап вложил фотографию в портмоне вместе с купюрами. Сквозь окошко отделения на глаза попался листок с номером домашнего телефона старого дома Даниила. «Я и забыл. Возможно, Даня там. Но, где находится дом? Никогда там не был. Заодно в офисе пробью адрес по номеру».

До ресторана друзья добирались каждый в своей машине, и чтобы не получилось, как с Данилой — один другого не ждал, Потап вёл автомобиль след в след за машиной Бориса, как телохранитель, не давая никому вклиниться. В последнее время приходится верить в странные совпадения и некоторые приметы.

На входе ресторана их встретила учтивая хостес в белой блузке, поверх атласный чёрный пиджак, светло-русые волосы затянуты в длинный хвост, очаровательная улыбка и сияющие синие глаза.

— Новенькая? — спросил Богдан. Достал две стодолларовые бумажки и сунул девушке в кармашек на груди. — За лицо. Таким смело можно торговать по миру как из телевизора.

Хостес поблагодарила и, продолжая улыбаться, повела к столикам, на которые указал Потап. Они прошли стеклянный пол, под которым водили хвостами медлительные красные рыбы. Перешли горбатый мостик — вода шумным ручьём протекала от левой стены и исчезала под правой. В зале половина столиков пустовала, но с правой стороны, где назначено им отобедать, сидело четверо мужчин спортивного телосложения. Потап невольно замедлил шаг, опасливо осмотрелся — нет ли поблизости стрелка из бара. Всё начинается как там — вода, рыбы, бугристые качки. Но как только Богдан и Потап сели за столик, а хостес предложила меню, спортсмены встали, гремя стульями, и, весело гогоча, направились к выходу. Потап с облегчением вздохнул, взял с бардовой скатерти кожаную папку и открыл.

— Вы пока выбирайте, сейчас подойдёт официантка, — сказала хостес, собралась развернуться, чтобы уйти, но Богдан ухватил её за ладонь.

— Ты не Алиса из зазеркалья?

— Алиса.

Богдан, не веря удачи, вскинул брови, даже Потап положил меню и удивлённо взглянул поверх очков.

— На полном серьёзе тебя зовут Алиса? — переспросил Богдан, достал из кошелька двести долларов и сунул в ладонь красавице.

— Алиса. — Хостес не удержала улыбку и рассмеялась, возведя глаза к потолку. — Да, Алиса. Наверное, это неслучайность, а чьи-то намерения свыше… то, что так случайно угадали.

— А… — Богдан пропустил сказанное мимо ушей. — Алиса не хочет помять головушкой подушки в моей спальне вместо жены?

Хостес покраснела, кинула смущённый взгляд на Потапа, нервно поводила губами и ответила:

— Если жена ревновать не будет?

— Моя жена уже не моя жена, — усмехнулся Богдан, скривив губы на одну сторону.

— Не знала, что от таких мужчин жёны уходят. Мне нужно идти. Всё. Звони. — Алиса развернулась и зацокала каблуками по кафельному полу.

— А… — Богдан провожал жадными глазами упругий зад, обтянутый узкой юбкой. — А телефон?

Хостес обернулась и одарила милой улыбкой, так медленно подмигнула, что, казалось, веки заржавели и их нужно было смазать маслом типа солидола.

— При выходе, — сказала она и взошла на мостик.

— Люблю этот прекрасный мир! — Богдан радостно потёр ладони. — Хороша, да?

— Но, если Анита действительно к матери уехала? — спросил Потап. — Да и как вроде… ты просил разыскать Туф.

— Хочешь сказать, если при свечах обедать — романтично, то так ни разу и лампу не включить? Друг, тебе ли говорить. Не поймёшь, кто тебе больше была жена — Анжела или Римма!

— Не домой ведь вести? — Потап улыбнулся и провёл указательным пальцем по строчкам меню. — Да и, кажется, ты с официантками никогда не сближался.

— Ну. После Аниты… по-другому стало. Да, женщина — всего лишь ребро… от мужчины, — последние слова Богдан договаривал, замедляя и растягивая слог и вконец замолчал. Он поискал глазами хостес: она почти точь-в-точь сказала как Туф, что случайностей не бывает, это намерения свыше. — Потап, ты в совпадения веришь? Они меня уже достали.

— Меня тоже.

К столику подошла официантка с блокнотиком и карандашом в руках. На багровом платье в области высоко вздымающейся груди и Потап, и Богдан внимательно рассмотрели золотого дракона. Потап успел подумать, что здесь, как и в баре произошли изменения: поменяли форму, цвета, по-другому преобразили интерьеры, правда, в баре переменили полностью.

— Дьявол, вы здесь что, одна краше другой? — Богдан в восхищении развёл руками. — Друг, посмотри на это чудо. Да она милей ребёнка! Тоже новенькая? Никогда не видел. Тебя-то, надеюсь, не Алисой зовут?

— Нет, — ответила официантка, улыбкой осветив белоснежные зубы. — Что заказываете?

— Пить будем? — Потап вопросительно кивнул Богдану.

— Конечно. И мне, пожалуй, немного водки и два бокала ледяного пива.

И себе и другу Потап заказал уху из осетрины, шашлык из ягнёнка, запечённые баклажаны с помидорами, салат с креветками и большую тарелку нарезанных сыров. Богдану — двести грамм водки в графине, себе — бокал белого вина.

— Красотка. — Богдан обхватил ладонь официантки. — И, пожалуйста, холоднющего пенящего пива с пузырьками на стеночках, прошу, мгновенно на стол. Или я от жажды помру. Иначе, в отместку — заберу тебя с собой в могилу на вечный сон. Ведь не нагулялась, а? Любишь шумные вечеринки, перед парнями попкой подрыгать, покрутить? А тут представь, спать всю жизнь в темноте с мертвяком. Имеешь желание?