В отличие от торжественного открытия, прошедшего в музее Ахматовой в Фонтанном доме, всё завершалось торжественным
вечером в Пушкинском музее на Мойке. Зал оказался заполненным едва ли наполовину – в основном участниками конференции. Лишь потом Лисунову стало ясно, почему не было почти никого из питерских: они уже отправились на застолье в редакцию журнала. Но, ведомые распорядителем и этого вечера Аркадием Смирениным, выступили композиторы Заслонский и Мищенко (последний зачитал надписи с открыток, присланных ему Бродским из-за границы), а Семён Пушник прочёл несколько
стихотворений памяти Бродского, одно из которых Лисунов знал и очень любил. Прогундел псевдобард, тоже участник конференции, создавший в Екатеринбурге клуб любителей Бродского. Жена Пушника Ольга Нахимова, поэт и эссеист, уже в фойе шепнула Лисунову: «Но ведь должны быть у барда хоть какое-то ухо и чувство слова!» Наконец-то Лисунову удалось вручить Нахимовой баночку вишнёвого варенья, которое ему строго-настрого наказала мама, «подгрузив» сумку в Путивле со словами: «Для Семёна Алексеевича. Непременно передай. У них там, в Ленинграде, на болоте, таких вишен нет!»