Узел вечности

Слух о нашей помолвке разлетелся по Динас Дуру быстрее копья. Мы с Тегидом прибыли в зал и окунулись в продолжающееся празднование, которое с наступлением темноты приобрело новую, почти головокружительную суету. Огромная комната, казалось, была наполнена светом и звуком: ревел огонь в очаге, на деревянных стенах понатыкали факелов; мужчины и женщины шумными группами толпились вокруг столбов.

Только начало зала, западный его конец, оставалось тихим и пустым, поскольку здесь главный бард положил Поющие камни в деревянный сундук на железной подставке — три воина охраняли главное сокровище Альбиона. Стражу время от времени меняли, так что обязанности распределялись между всем отрядом. Но чудесные камни и днем и ночью оставались под надежным присмотром.

Когда мы вошли в зал, шум усилился, и я быстро понял причину.

— Король! Король здесь! — крикнул Бран, созывая Воронов. Он высоко поднял чашу и воскликнул: — Пью за свадьбу короля!

— За свадьбу короля! — вскричал Кинан. Меня сразу окружили и оторвали от земли, на плечах воинов вынесли за порог и понесли по тропам Динас Дура, а толпа все росла и росла. Весь каэр видел, что происходит, и спешил присоединиться к нам.

В свете факелов и взрывах хохота мы наконец добрались до хижины, где поселились Гэвин с материю. Там компания остановилась, и Кинан, взяв дело в свои руки, крикнул, что король пришел забрать невесту.

Ската вышла и внимательно оглядела толпу.

— Моя дочь здесь, — сказала она, указывая на Гэвин, вставшую позади нее. — А где тот мужчина, который на нее претендует? — Ската сделала вид, что всматривается в людское скопище, словно пытаясь отыскать дурака, который осмелился заявить права на ее дочь.

— Он здесь! Вот он! — все заорали одновременно. И вдруг, все еще плывя над толпой, мне пришло в голову, что я вижу прелюдию к кельтской свадьбе, то есть к тому, чего не видел ни один ученый моего мира. Ну и ничего удивительного. В Альбионе знают не менее девяти различных типов брака, так что и я повидал лишь немногие.

— Пусть мужчина, который хочет взять мою дочь в жены, объявит себя, — сказала она, сложив руки на груди.

— Я здесь, Ската. — Воины опустили меня на землю, и толпа образовала проход к дверям хижины. Гэвин ждала меня в конце тропы, по сторонам которой выстроились, словно на страже, чуть ли не все обитатели Динас Дура. — Перед тобой Ллев Серебряная Рука. Я пришел потребовать твою дочь себе в жены.

Гэвин улыбалась, но не сделала даже попытки подойти ко мне. Вместо нее вперед вышла Ската и встала между нами. Она приняла угрожающий вид и придирчиво осмотрела меня с головы до пят, словно кусок изъеденной молью ткани. Под ее пристальным взглядом мне стало не по себе. Окружающая толпа во весь голос рассказывала Скате о моих несравненных достоинствах — реальных и воображаемых.

Наконец Ската объявила, что женихом довольна и подняла руку.

— Не вижу на тебе никакой вины, Ллев Серебряная Рука. Но если ты ждал, что я откажусь от такой дочери без достойного выкупа, ты просчитался.

Правильный ответ я знал.

— Видно ты и впрямь считаешь меня низким человеком, если думаешь, что я отберу у тебя дочь без достойного выкупа. Проси, чего хочешь, а я дам, что смогу. А еще ты, наверное, принимаешь меня за полного дурака, не способного оценить такой алмаз, как твоя дочь.

— Да, тут есть над чем подумать, — высокомерно ответила Ската. И хотя я принял ее ответ как часть ритуала, который мы исполняли, я почувствовал, что начинаю раздражаться из-за того, что она стоит у меня на пути.

— Я не собираюсь отказывать тебе в том, в чем ты нуждаешься. Проси, сколько хочешь, — предложил я. — Завтра на рассвете я приду, чтобы услышать твое слово.

Я выразился точно в соответствие с обычаем, так что мой ответ людям понравился. Ската склонила голову, внимательно выслушала одобрение окружающих и медленно кивнула.

— Быть по сему. Приходи на рассвете, и я решу, что ты за человек.

— Да будет так, — ответил я.

При этих моих словах люди опять начали выкликать здравицы, и меня унесло потоком одобрения обратно в зал. Так мы и вернулись под громкий смех и непристойные советы. Тегид проинструктировал меня, чего следует ждать утром.

— Ската должна выдвинуть требования, а ты должен выполнить их со всем тщанием. Не думай, что это будет просто, — предупредил Тегид. — Редкое сокровище без больших усилий в руки не дается.

— Но ты ведь будешь рядом, чтобы помочь, если что, — легкомысленно ответил я.

Он покачал головой.

— Нет, Лью; как Главный Бард, я не могу занять чью-нибудь сторону. Это ваши дела со Скатой. Ей будет помогать Гэвин, так что и ты сможешь выбрать кого-нибудь себе в помощь.

Я огляделся. Бран, ухмыляясь, стоял рядом — без сомнения, он бы мне очень пригодился, чтобы с честью пройти испытания.

— Бран — обратился я к нему, — поможешь?

Но вождь Воронов неожиданно покачал головой.

— Господин, если тебе нужна сильная рука на поле боя, можешь на меня рассчитывать, но это не мое дело. Думаю, Алан Трингад подойдет лучше.

— Дастун! — воскликнул Алан, едва заслышав его слова. — Эй, Дастун, ты где? Он тебе точно подойдет, господин. — Я обернулся и как раз заметил, как Дастун проталкивается сквозь толпу и скрывается в гуще людей. — Эй, а куда Дастун подевался? — крикнул Алан, изображая растерянность.

— Калбху возьми! — крикнул кто-то.

Я еще раздумывал над этим советом, когда другой голос ответил из толпы:

— Дубина! Речь о жене для Серебряной Длани, а не о лошади!

Тут же с сокрушенным видом вперед выступил Калбха:

— Это правда! Я плохо разбираюсь в невестах; а вот если тебе лошадь нужна, Лью, тогда, конечно, обращайся ко мне.

Я повернулся к Кинану, стоявшему рядом с отцом.

— Кинан! Ну уж ты-то не оставишь меня в беде, брат?

Кинан, приняв важный вид, склонил голову в знак согласия.

— Пусть даже все уйдут от тебя, Серебряная Рука, я тебя не оставлю. Даже если нам предстоит пройти через огонь, меч, козни бардов и коварство женщин — я твой!

Все засмеялись, и даже Кинан фыркнул в усы. Но его голубые глаза были смотрели прямо, а голос оставался тверд. Он обещал больше, чем я просил, и обещал от сердца.

Ночь в моей хижине прошла довольно беспокойно, я мало спал и встал задолго до рассвета, когда в лагере никто еще не шевелился. Пошел на берег озера, помылся и побрился. Вернувшись в хижину, долго выбирал одежду. Я хотел предстать перед Гэвин в лучшем виде. Светало. Я выбрал ярко-красный сиарк и штаны в желто-зеленую клетку. Надел великолепный пояс с золотыми дисками Мелдрона Маура и его же золотой торк, на пояс повесил золотой нож бывшего короля — все это мы нашли среди вещей Мелдрина. «Ты — законный преемник, так что это все твое, — сказал мне тогда Тегид. — У Мелдрина никаких прав на это не было, так что носи с гордостью, Лью. Ибо, надев их, ты вернешь им честь».