Узел вечности

Мы с Тегидом осторожно вынесли человека из зала и аккуратно уложили на землю.

Тегид повернул голову Гореву набок. Сбоку от виска над правым глазом чернел огромный синяк.

Воин застонал.

— Горев! — громко и твердо позвал Тегид.

Воин открыл глаза, но сказать ничего не смог, только опять застонал.

— Отдыхай. Тебе помогут, — сказал Тегид.

— Они… ушли… — прохрипел Горев, совсем слабо, едва слышно.

— Кто? — немедленно спросил Тегид.

— Камни… украдены…

— Мы знаем, Горев, — ответил я. Глаза раненого воина затрепетали. — Кто это сделал? Кто на тебя напал?

— Я… кого-то видел… Я думал… — Горев вздохнул и закрыл глаза.

— Имя, Горев! Скажи нам имя. Кто это сделал?

Бесполезно. Он снова потерял сознание.

— Сейчас больше ничего не узнаем, — сказал Тегид. — Помоги отнести его в мою хижину.

Пебин смотрел на Горева широко раскрытыми глазами. Он не двинулся, чтобы нам помочь, пока я не тронул его за плечо и не приказал поднять раненого. Мы отнесли Горева в хижину Тегида. Там уже ждали Кинан и Бран. Сьонед, женщина очень сведущая в целительстве, присматривала за тяжелоранеными. Она тут же постелила на землю еще один плащ, и мы уложили Горева рядом с Кинфархом.

— Идите, я за ним присмотрю, — сказала Сьонед и мы вышли из хижины.

— Кто мог это сделать? — растерянно спросил Пебин.

Действительно, кто? На данный момент погибло двадцать человек и, скорее всего, за ними последуют еще несколько, половина каэра разрушена, а Поющие Камни украдены. Нам нанесли жестокий и хорошо рассчитанный удар. Я решил еще до захода схватить злодеев. Подозвав Брана и Кинана, я сообщил им о краже.

— Вот вам и причина пожара. Они подожгли каэр, чтобы украсть Поющие Камни. Горев и другие стражи не смогли им противостоять.

— Сокровище Альбиона украдено… — задумчиво проговорил Бран. — Что со стражами?

— Двое убиты на месте; Горев пока жив. Возможно, он что-нибудь скажет.

Кинан прищурил голубые глаза и процедил:

— Кто бы ни был этот нападавший, он — мертвец.

— Надо искать следы. Тогда мы узнаем, сколько их было.

— Один человек или сотня, — пробормотал Кинан, — мне все едино.

— Бран, — сказал я, направляясь к холлу, — поднимай отряд. Займемся поисками прямо сейчас.

Вожак Воронов убежал, а мы с Кинаном пошли обратно в зал. Вскоре прозвучал сигнал боевого рога, и на зов начали стекаться Вороны: Гаранау, Дастун, Найл, Эмир, Алан. С ними прибыла Ската. Все собрались вокруг холодного очага.

— На нас напали, — я рассказал о нападении во время пожара. — В результате двадцать человек мертвы, много раненых, среди них Кинфарх и Горев. Поющие Камни украдены. — Люди взволновано заворчали. — Мы поймаем тех, кто это сделал, — пообещал я, и меня поддержали. — Выступаем немедленно. — Я повернулся к Брану. — Готовьте лошадей.

Бран вместо того, чтобы немедленно исполнить приказ, быстро переглянулся со Скатой, но я так и не понял смысла этого взгляда.

— Есть вопросы? — осведомился я.

— Все будет исполнено, господин, — ответил Бран, касаясь тыльной стороной ладони лба. Махнув рукой отряду, он выбежал из зала. Вскоре Кинан, Ската и я остались одни.

— Мне очень жаль, Кинан, — сказала Ската, касаясь руки мускулистого воина.

— Я заплачу долг крови, Pen-y-Cat, — тихо ответил он. — Даже не сомневайся. — В его голосе звучала понятная боль.

Повернувшись ко мне, Ската предложила:

— Господин, позволь мне повести отряд.

— Благодарю, Pen-y-Cat, — отказался я, — но это мое дело. Ты нужна здесь. Тегиду понадобится помощь.

— Твое место тоже здесь, Лью, — напомнила она. — Самое время подумать не только о себе, но и о тех, кто от тебя зависит. Тебе нужно отдохнуть, — настаивала Ската. — Лучше бы ты остался и управлял своим народом.

Что бы она не придумала, меня это не касалось. Ярость душила меня, и не было никакого желания разгадывать загадки. Понятно же: люди совершили преступление против меня. Их надо поймать и наказать.

— Мне надо помыться, — проворчал я. — Холодная вода меня оживит.

Все болело, когда я тащился к себе в хижину. Искупаться и переодеться — вот и все, что мне нужно. От меня разило потом и дымом; в дюжине мест огонь подпалил волосы, а на штаны и сапоги больно было смотреть. В хижине я взял сменную одежду, кусок мыла и мочалку. Я шел через двор, когда Тегид вышел из своей хижины. Я пошел к нему.

— Горев может выкарабкаться, — сказал бард. — Когда он очнется, скажу больше.

— А Кинфарх?

— Смерть сильна, но Кинфарх может оказаться сильнее, — ответил бард. — Еще до захода станет ясно, чем кончится их поединок.

— А я до захода хочу поймать тех, кто это сделал, и вернуть Камни.

— Думаешь, тебе это под силу? — со странной интонацией спросил он.

— Конечно! Я король. Это мой долг. — Бард хотел было возразить, но я не желал ничего слушать. — Побереги дыхание, Тегид. Я ухожу с отрядом.

Я пересек двор и направился к пристани для лодок. На другом ее конце была расположена купальня. Сейчас там никого не было.

Я снял одежду. Вернее, то, что от нее осталось, и скользнул в воду; холодное прикосновение воды к моей обожженной коже напоминало бальзам. Я с удовольствием ухнул и поплыл, погрузившись в воду почти полностью.

Пока я мылся, солнце поднялось выше и разогнало туман. Я вымыл волосы и изрядно поработал мочалкой. Когда я окунулся, то почувствовал себя змеей, сбросившей старую кожу. Гэвин появилась на берегу, когда я уже стряхивал воду с волос.

— Ската рассказала, что произошло, — сказала она, стоя надо мной и скрестив руки на груди. На лице следы сажи, волосы спутаны и припорошены пеплом. Некогда белая мантия стала леопардовой — так испятнали ее ожоги.

Я выпрыгнул из воды как лосось. Это же надо! За всеми этими хлопотами я и думать забыл, что я теперь женатый человек, и дома меня ждет жена.

— Гэвин, мне очень жаль, я совсем забыл…

— Она сказала, что ты намерен уехать, — холодно продолжала она. — Так вот тебе мои слова: если тебя действительно заботит твой народ и то, что случилось сегодня ночью, никуда ты не поедешь!

— Но я король, — настаивал я, — это мой долг.

— Если ты и впрямь король, — сказала она, подчеркивая каждое слово, — оставайся здесь и веди себя как король. Управляй своим народом. Восстанавливай крепость.

— А Поющие Камни? А враги?

— Для этого у тебя есть воины и их командиры. Они справятся и без тебя. Именно так должен поступить настоящий король.

— Нет, это мое дело, — упрямо ответил я, подходя.

— А вот и нет! Твое дело — оставаться со своими людьми. И виду не подавать, что ты собирался гоняться за этими… этими cynrhon! — Она произнесла очень редко употребимое слово. В Альбионе я слышал его только однажды; а уж такой рассерженной я Гэвин не видел вообще никогда. — Не забудь: ты король, а значит, заведомо выше всяких врагов.