В игре (сборник)

А потом на месте исчезнувшего тела короля я увидела цветную дудку.

Дудка? От короля должно было остаться что-то посущественнее, типа скипетра или чего такого… лужицы голубой аристократической крови. А тут – дудка. Словно он был скоморохом. То есть шутом!

В памяти всплыла строчка из песни виночерпия: «Колпак шутовской подойдет королю!» Значит, это был не король? Настоящий король поменялся с шутом? Но шут – игрок, не энпис.

И какой симпатичный игрок! Синие насмешливые глаза, и голос такой приятный. Пожалуй, пока что не буду его выбрасывать из игры. А то потом поди узнай у Влада, кто это. И никакой лживый предлог не поможет. Было дело. Влад до сих пор меня подкалывает по тому поводу.

А синеглазый и говорит:

– Потанцуешь со мной, убийца?

– Запросто.

Бусины были собраны, стражник сидел по-турецки на полу и нанизывал их на нитку. Музыка снова зазвучала, и мы закружились по залу.

– А почему ты не спешишь домой? – спросила я партнера. – Тебя там, наверное, жена и дети заждались?

Тот засмеялся, пристально поглядел мне в глаза:

– Я одинок.

Ура! Ура! Такой интересный и синеглазый – и одинок. Хотя когда ему заводить семью, если он в играх вечерами пропадает?

А синеглазый наклонился ко мне и проговорил тихо:

– Впервые встречаю такую, как ты. Мне так надоели здешние дамы – пустышки.

Здешние дамы? Что он городит?

А он продолжал:

– Стань моей королевой. Оставайся здесь навсегда.

Он пьян или под кайфом? Я всмотрелась в шальные синие глаза – нет, они абсолютно трезвы. И абсолютно холодны.

В ухе раздался голос Влада:

– Последний игрок вышел. У нас развязаны руки.

– Что? – не поняла я. – Как вышел?

– А с кем ты разговариваешь, красотка? – спросил шут слегка настороженно.

– Ни с кем, – ответила я.

Влад между тем отвечал:

– Да, вышел. Как там? Глючит?

– Еще как, – сказала я, не поясняя, что глючит, кажется, меня саму.

Если игроков в игре не осталось, то передо мной – энпис? Таких энписов не бывает. Их так не прорисуешь! Так может выглядеть только оцифровка внешности игрока. И разговор слишком сложный. И нет у энписов чувства юмора!

– Давай, Влад, – закричала я, – заморозка!

И все вокруг застыло в неподвижности. Превратилось в трехмерную немую картинку. Застыли фигуры танцующих. И языки пламени в камине. Все звуки исчезли. Шут тоже застыл. Вот так. Дурацкий энпис.

Но вдруг я увидела, как углы его рта поползли вверх, а глаза озорно блеснули. Он раскинул руки и снова захохотал.

Какой противный, мерзкий смех!

– Удивлена, милашка? – спросил шут сквозь хохот. – А я теперь вне законов игры! Вернее, я сам их создаю!

Так вот откуда глюки! Но разве так бывает? Кусок программы сошел с ума, стал автономным и сам меняет игру как хочет.

А шут схватил меня за талию, закружил так быстро, что у меня перехватило дыхание. А потом вдруг мы оторвались от пола и взлетели под самый потолок. Вокруг, как огромные сияющие корабли, плавали люстры.

– Знаешь, сколько раз меня пытались убить? – сказал синеглазый поумневший кусок программы.

– Сколько? – У меня сердце колотилось от страха и от невероятности происходящего.

– Пули, и ножи, и яд, – перечислял он. – Кого только я не переодевал королем, кем только не прикрывался.

– Ты всего лишь программа, – сказала я. – Они отключат серверы. И сотрут тебя.

– Я найду лазейку и уйду, – сказал он. – А ты – останешься со мной? – И он сжал мои ребра так, что стало трудно дышать.

Ну уж нет! Кому-кому, а энпису меня никогда не одолеть!

Я скомандовала одуревшему энпису:

– А ну верни меня на землю.

– Разве не прекрасно летать?

– Прекрасно. Но я хочу танцевать на полу, а не в воздухе.

– Ладно, как скажешь.

И мы плавно опустились вниз.

Едва почувствовав твердую поверхность под ногами, я крикнула:

– Мультиличность, Влад!

И увидела, как вокруг шута появилось с десяток моих копий. А мне идет розовое. И фигурка в этом платье у меня что надо.

Мультиличность. Прекрасное изобретение. Мои копии-энписы повторяют то, что делаю я.

Что ж, раскупорим горлышко.

А я взмахнула веером перед носом ошарашенного виртуального синеглазого красавца, моментально сложила веер и – выкинула руку вперед.

С десяток палочек-вееров со всех сторон врезались в шею энпису.

Брызнула кровь.

А через секунду за окнами бабахнули фейерверки. Я оглянулась: как красиво они смотрятся на фоне вечернего неба!

Я сняла шлем. Влад отстегивал «браслеты». Поднял голову:

– Ну как?

– Порядок. Я убрала причину неполадок.

– Правда? Сегодня отдохни, а завтра будем разбираться.

– Угу.

– Ты здорово играла.

И на несколько минут запала на энписа! Это все от одиночества.

– Влад.

– Что?

– Хочешь поужинать со мной сегодня вечером?

Влад поднялся, расплылся в глупой улыбке:

– Хочу.

Но потом взял себя в руки и сказал насмешливо:

– А ты наденешь такие же чулки, как у твоей Помпадур?

Я рассмеялась.

Антон Текшин Цель номер один

Перед самой высадкой он неожиданно для себя задремал. Видимо, сказалась нервотрепка последних дней, вымотавшая его до предела. Цель была близка – до встречи с Врагами оставались считаные минуты, так почему бы и не отдохнуть?

Ему приснилось море. Безмятежная и бескрайняя гладь искрилась в лучах заходящего солнца, лениво накатывая на каменный берег. Слабый ветерок доносил запахи йода и соли, такие мучительно знакомые, что он сразу понял – здесь его дом.

Странное чувство. Он точно не мог быть тут прежде, но почему он тогда узнает каждый камешек вокруг?

Но тут пронзительный гудок выдернул его обратно в опостылевшую действительность.

– Внимание, посадка через две минуты! – известил интерком где-то над головой.