В мире Меча и Магии. С палкой и стрелой

– Алхимик-винодел... Надеюсь, он никогда не путал одно с другим, - пробормотала Сирка.

– А все проезжие останавливаются в том доме, куда пустят переночевать, - добавила Эмилия.
– Можете у меня остановиться, денег не возьму, все равно одна комната пустует с тех пор как умерла Шифина... Вообще-то это был ее дом. Ну, в общем, комната свободная, мне и одной хватает.

– А Шифина - это кто? Твоя мать?
– поинтересовалась Сирка.

– Какая ты все-таки бестактная, - я продолжал резать ремень.
– Прости ее, Эмилия, она не понимает человеческих порядков.

– Шифина - волшебница, которая меня воспитывала здесь, на Аксеоте, - вздохнула Эмилия.
– У меня нет родителей. Со времен Расплаты.

– Ну вот и все, - излишне громко объявил я, окончательно развязав медузу.

– Ты свободна.

– Ох, - Сирка согнула и разогнула руки, а потом потерла запястья.
– Говорила же: не умеешь связывать. Лук дай.

– Пожалуйста.

Взяв лук и закинув на плечо колчан со стрелами, змееволосая сразу распрямилась и стала выглядеть уверенней.

– Так мы можем у тебя остановиться?
– уточнила она.

– Конечно, - Эмилия забрала у меня кинжал и спрятала его обратно в сундук.
– Только здесь всего одна лишняя кровать...

– Какая кровать?!
– Сирка помахала перед ней кончиком хвоста.
– По-твоему, вот с этим нужны кровати?!

– А как вы спите?
– растерялась девушка.
– Я никогда не встречала медуз раньше.

– Вот так, - Сирка мгновенно свернула хвост в кольца и улеглась на них сверху.
– И все, очень удобно.

– А, - с интересом посмотрела Эмилия.
– Ну, значит, все в порядке: ты будешь спать на хвосте, а кровать - тебе.

– Э-м, Эмилия, - осторожно обратился я.
– А у тебя фамилия случайно не Найтхэвен? Просто ты мне кого-то напоминаешь.

– Нет. У меня нет фамилии.

– Как нет?!
– после упоминания Шифины я уже уверился, что передо мной будущая королева Великого Арканума.

– Я не знаю, какая фамилия была у моих родителей. Знаю только свое имя: просто Эмилия.

– И что тут такого?
– откликнулась лежащая на полу медуза.
– Я вот тоже просто Сирка. Не придумывали у нас фамилий. А ты? У тебя фамилия есть?

– Корак Таинственный, - я сам не знал, зачем назвался полным именем террянского Корака. Может, захотел похвастаться, что у меня-то не одно только имя?

– Таинственный?
– улыбнулась Эмилия.

– О, да, - протянула Сирка.
– Такой таинственный! Все выспрашивает, выспрашивает, а про себя ничего не рассказывает. Знаешь, он подошел ко мне, когда я лежала на дороге и спросил: 'где мы?' Потом спросил, как называется этот мир и какой сейчас год. Про Расплату ничего не знал.

– В самом деле?
– Эмилия перевела взгляд на меня.

– Ну... Да, - все равно, как-то объяснять свое незнание пришлось бы, так что я решил сказать почти правду.
– Ты слышала о вратах в другие миры?

– Не только слышала, но и прошла через них. Как и все беженцы с Энрота.

– А, ну конечно, - смутился я.
– Но до этих порталов на Энроте находили еще и другие. Вот в такой я с Энрота и ушел в тысяча сто шестьдесят седьмом году от Безмолвия. Не знаю, сколько это от аксеотского Катаклизма.

– О, давно. Расплата случилась в тысяча сто семьдесят первом от Безмолвия, а на Аксеоте это пятьсот семнадцатый, - подсчитала Эмилия.
– Почти четырнадцать лет... Погоди, ты что, ребенком в портал ушел? Ты не выглядишь намного старше меня.

– В том и дело: прошел в портал тогда и там, а вышел здесь и сейчас. Магия Древних, должно быть.

– Если так, то повезло тебе. В лучшие годы Эрафии жил, наверное. Тысяча сто шестьдесят седьмой, - мечтательно повторила ученица стеклодува.
– В тот год в Стэдвике установили Грааль. Говорят, это было так чудесно...

– Да, я там был. Действительно хорошо, - улыбнулся я, вспомнив свои чувства от последних посещений эрафийской столицы.
– Но как так вышло, что все погибло? Я спрашивал у Сирки, но она мало знает.

– Сколько надо - столько и знаю, - возразила Сирка.

– Я тоже не так много знаю, - грустно ответила Эмилия.
– Я тогда была ребенком. Но во всем виновата Мутаре...

Сирка недовольно хмыкнула, но на этот раз смолчала.

По рассказу Эмилии, которая что-то сама слышала в детстве, что-то узнала потом от старших, выходило, что Мутаре как раз вскоре после моего ухода принялась завоевывать Нигон и объединила его под своим началом. Но на этот раз Пузырек с драконьей кровью ей не удалось заполучить, и, наверное, поэтому (как я подумал) она решила раздобыть Клинок Холода: у однажды уже битого Нигона не хватало сил на войну обычными средствами. Тарнум пытался помешать ей, но не успел. Кроме того, с Вори нигонская леди увела еще и лазурных драконов, собрав действительно сильную армию. И на этот раз война двух Клинков случилась как раз в год Фестиваля Жизни, отмечаемого по всему Антагаричу раз в тридцать лет: нигонцы хорошо выбрали время, когда все оказались заняты приготовлениями к празднованиям.

С горечью я узнал, что Кэтрин Айронфист погибла на поле боя, брошенная союзниками... Магистром магии Света и королем эльфов...

– Гномы нам потом рассказывали... Да, ведь гномы и кентавры после Расплаты ушли от эльфов. Эльфы поселились где-то далеко на юге от нас, а гномы с кентаврами не захотели больше с ними жить в одном государстве, как раньше в Авли. Гномы расселились по этим местам, а кентавры ушли еще дальше на север, неизвестно куда. Так вот, гномы говорили, что король Элдрих не ушел в портал, а остался в Авли умирать. И перед смертью просил прощения у Кэтрин за то, что не пришел вовремя, - Эмилия горько вздохнула.
– Он назначил королем Гелу - героя Восстановительной войны...

– Гелу?!
– поразился я. Вот так новость.

– Ну да. А что случилось с Гэвином Магнусом, никто не слышал. Мы здесь вообще живем далеко от всех, и вокруг больше беженцев из бывшей Бракады, чем из Эрафии. Наверное, потому что наш город тогда находился недалеко от бракадской границы. Помню, что все ужасно боялись, рассказывая про нигонцев: что они привели таких жутких драконов, каких еще никто не видел, что у Мутаре какой-то страшный меч, который может заморозить целую армию, что она никому не дает пощады. Она такое творила в захваченных городах... Говорят, это Клинок Холода превратил ее сердце в лед, но я думаю, она всегда была такой жестокой. Мы все надеялись на королеву Кэтрин: она же тоже владела Клинком и собирала войска под Стэдвиком. А потом... Это случилось так быстро. Я почти ничего не помню. Помню, как мы с родителями бежали, а земля тряслась у нас под ногами, как вокруг рушились дома, все небо вдруг стало черным, и оттуда падало что-то красное. Помню огромную толпу перед светящимся кругом в воздухе, крики. Нас оторвало друг от друга, и толпа затянула меня в портал...
– Эмилия на несколько секунд замолчала. Ее глубокие карие глаза, казалось, отражали прежние страх и горе.
– Я долго сидела там, где был выход из портала, но они не пришли. Зато меня увидела Шифина. Потом все спасшиеся смогли построить дома, засеять поля: у нас нашлось с собой немного зерна, а что-то выменяли у бродячих торговцев. Поначалу еды не хватало, охотились, собирали ягоды и грибы, но через несколько лет стало чуть лучше. Никто из лордов бывшей Эрафии или Бракады к нам так и не пришел, мы здесь остались совсем одни, на не принадлежащей никому земле. Мы сами назвали город Лонгортоном. У нас даже своего правителя нет, но как-то обходимся. Живем...

Сирка сидела на хвосте какая-то притихшая и зачем-то дергала своих змеек. Кажется, рассказанная история проняла и ее.

– Наверное, не следовало Кэтрин делать этот Клинок, - вздохнул я, подумав, что лучше бы Мутаре получила Пузырек с драконьей кровью, чем Клинок. Неужели это я виноват? Нет, Расплата произошла бы и без меня, но почему я не смог ее предотвратить? Вместо Килгора Клинком Холода завладела Мутаре, но ничего от этого не изменилось! Я ведь предупреждал королеву - почему же все повторилось?