В плену у сказки

Потом настала очередь зеркал. Одно за другим Эрик разбивал их, содрогаясь от ненависти к себе, к проклятию, к исчезнувшей надежде. Он бил по своему отражению, чтобы не видеть его, и не замечал кровь на порезанных лапах. Он не обращал внимания, что с каждым разбитым зеркалом, оставшиеся алые цветы вмиг превращались в черные загубленные сухоцветы. Это было началом конца.

— Подожди! — я бросилась к последнему зеркалу и загородила его, прежде чем Эрик занес кулак для нового удара.

— Убир-райся, — взревел он. — Уходи! Пр-рочь!

Глаза зверя. Без человечности, только с тихой яростью. Когти были так близко от моей шеи, что при неудачном движении могли с легкостью порезать ее.

— Ты по-прежнему прекрасный принц, — произнесла я на выдохе. — Ты все еще Эрик. Красивый, умный, обаятельный и заслуживающий настоящей искренней любви.

— Как ты смеешь издеваться?! — зарычал он, обдавая меня горячим дыханием. — Как ты смеешь?! Разве ты не видишь меня?! Я монстр.

— Да с чего ты взял? Ты хотя бы раз себя видел в зеркале?

Он замер, сбитый с толку моим вопросом.

— Посмотри на себя, посмотри в зеркало, Эрик.

— Нет.

— Прошу!

Он, задрожав, повернул голову к зеркалу, но закрыл глаза. Оно, единственное оставшееся, почти блестело потусторонним светом. В нем отражался не только принц, но и Я, отчаявшаяся и испуганная, и цветы… Жухлые, мертвые, погубленные. Только некоторые, пока еще уцелевшие, медленно блекли в траве. Именно они отделяли принца от безнадежности вечного проклятия.

— Знаешь, кого я вижу? — спросила я. — Сильного правителя. Я вижу перед собой могущественного короля, которому не важен его облик. Этот король верит в справедливость, он знает, каким человеком хочет стать. И его облик, каким бы он ни был, только поможет ему. Неважно, какое тело, важно, что душа… Твоя душа, Эрик, она прекрасна, и она приведет тебя и все это королевство к «долго и счастливо».

Эрик впервые посмотрел на себя. Зеркало сверкнуло в темноте комнаты, став похожим на магический портал, связывающий прошлое, настоящее и будущее. Но все это не имело значения… Главное, Эрик смотрел на себя. Он ВИДЕЛ себя. Монстр. Человек. Да какая разница?

— Ну разве ты чудовище? Если будешь считать себя им, значит, Фея-крестная победила. Но ведь, если честно, она не смогла забрать у тебя ничего важного. У тебя по-прежнему сердце принца. А еще сила, превышающая человеческую в несколько раз. Теперь у тебя преимущество. Да будь я на месте врагов королевства, я бы в жизни не сунулась бы…

Я говорила и говорила — всё, что придет на ум. Словно произносила собственное заклинание. Я врала, несла бессмыслицы, в которые сама не верила.

— Человеческое сердце? — пробормотал он.

— Да, сердце ведь никак не поменять, поэтому ты всегда будешь человеком. Ты всегда будешь собой. И это не изменит никакое проклятие. Поступки делают из людей чудовищ, но отнюдь не внешность. Ты решаешь, кем быть, разве нет?

Эрик положил лапу на зеркальную поверхность и глубоко вздохнул. Его глаза заблестели, и он уткнулся носом в свое отражение, а затем… Затем превратился в человека.

Звериная шерсть загорелась зеленым пламенем и начала опадать на землю, будто змея сбрасывала кожу. Растерянно посмотрев на свои руки, Эрик перевел ошеломленный взгляд на меня. Все цветы мигом рассыпались золотистым пеплом, укрыв сад блестящим песчаным одеялом.

Я уставилась на Эрика, совсем ничего не понимая. Он же казался оглушенным.

— Ты сказала, что я остаюсь прежним, несмотря на облик, — произнес он наконец, и по щекам принца потекли слезы. — Я вдруг понял, что ты права. А значит, и проклятия нет. Я это всегда я… — язык его заплетался, но следующие слова он сказал четко. — Ты освободила меня.

Я освободила его?..

Хотя нет, точно не я. Не знаю, может, мои слова или мысли самого Эрика, но что-то ударило по проклятию, что-то мощное и пронзительное. Любовь Эрика к самому себе? Скорее всего. Проклятие удалось обмануть.

Но что бы там ни было, принц был спасен.

Даже не верилось.

Мы вдруг посмотрели друг на друга, не в силах отвести взгляд. Эрик в своем человеческом обличии, растерянный, испуганный и ранимый… Наверное, я навсегда запомню его выражение лица в этот момент.

Проклятие снято. Никто не произнес эти слова вслух, но они ощущались в воздухе.

В этот раз Фея-крестная проиграла.

— Ты… Ты спасла меня. — еще раз прошептал Эрик.

В его глазах засветились восторг и жгучая благодарность, с которыми мне вряд ли удастся справиться.

— Это не я.

— Но ты сама видишь. Я снова человек.

— Эрик, ты сам себя спас.

Все произошло так быстро и неожиданно, как, впрочем, и полагалось сказочным историям. Если бы в реальном мире все было столь просто, то психологи лишились бы работы. Я поняла, что ужасно вымоталась.

Но Эрик шагнул ко мне и, обхватив за талию, притянул к себе. Меньше всего сейчас хотелось быть прижатой к голому мужчине. Он запальчиво прошептал, не сводя с меня щенячьего взгляда:

— Я люблю тебя. Если ты ответишь взаимностью, мы завтра же сыграем свадьбу. Ты будешь королевой, и я сделаю все ради твоего счастья. Ты будешь жить и ни в чем не знать нужды.

Секунды я молчала, словно и правда всерьез задумалась над этим предложением.

Наверное, не такая уж и плохая участь. Гораздо лучше, чем быть жабой. Эрик не любил меня, я не любила его, однако совместное будущее показалось даже заманчивым — или это говорила усталость.

Мне отчего-то захотелось плакать. Я отстранилась и покачала головой.

— Пойду спать, пока ты мне не наговорил того, о чем пожалеешь. Это уже лишнее.

— Прости, просто я… Подожди!

Но я уже выбежала в коридор и, не переходя на шаг, устремилась к своим покоям. Даже не догадывалась, что принц, успев натянуть только брюки, бросился вслед за мной.

Глава 14

Рождение Злодейки

Я влетела в свою комнату, с силой захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Дыхания не хватало из-за бега, и я жадно ловила ртом воздух.

Первым порывом было залезть под одеяло и спрятаться до тех пор, пока все проблемы не будут решены. Или пока мне не скажут: «Вот, Вита, портал в родной мир, счастливого пути!»

Но, конечно, это все было блажью. И я пока еле-еле удерживала сюжет, который так и норовил развалиться. Это злило и выматывало.

— Не знал, что ты любительница ночных пробежек.

Я едва не вскрикнула из-за неожиданности. Темнота впереди рассеялась, и из нее мягкой поступью вышел Румпельштильцхен. Он приветливо улыбался и разглядывал меня почти с жадностью.