В поисках баронессы

— Господа, плесень — живое существо. Это некое подобие растения — только малого размера. Собственно, плесень — это даже не одно растение, а некое подобие бескрайнего леса, только в миниатюре. И состоит этот лес из деревьев одного лишь вида. К этому виду принадлежат и все деревья в этом лесу, и кустарник, и подлесок, и травы…

— Только птицы там не поют, — ввернул Ронан, не удержавшись.

— Нет, Ронан, птицы — это теплокровные живые организмы, — вздохнула она. — А плесень — это такой однородный лес, только куда меньше настоящего. И у него есть особенность — все… деревья в этом своего рода лесу связаны одним корнем между собой. Каждый элемент в этом лесу развивается синхронно с остальными и в плотной связи с другими частями. Спорангии первого, второго и последующих порядков, — она задумалась. — Я даже не знаю, с чем это сравнить. В живой природе нет подходящих аналогий.

— Спорангии первого порядка — это своего рода отроки в плесневом лесу, — подхватил Блейз, проглотив последний кусок пирога и заметно оживившись. — Второго — дерзающие юноши. Третьего — зрелые мужи, ну и так далее, — и примолк, смутившись.

— Ну… если в отдаленном сравнении — то можно и так сказать, — кивнула Агнес. — Лучше я все равно не скажу. Так вот, чем старше и развитее гнездо плесени, тем глубже прорастают ее корни. А тут — корни вошли в поверхность лишь на первый уровень. Там даже первичных спорангий не должно было образоваться! А мы имеем ярко выраженные вторичные и третичные, и подтвержденные опытами четвертичные. Это как…

— Как морщины и борода старца у новорожденного младенца, мы поняли, — завершил ее мысль Крио.

— Сравнить плесень с младенцем — это сильно, — заметил Блейз. — Но вы правы — в далеком сравнении можно и так сказать. Иными словами, корни не соответствуют развитию гнезда. То есть, его рост ускорили магически.

— Меньше чем за неделю вырастить гнездо до четвертичных спорангий, — Агнес покачала головой. — Это должен быть очень, очень сильный маг!

— То есть — мое поместье обнесли не просто какие-то мелкие жулики, — Ронан нахмурился. — Это сделал кто-то из сильнейших магов королевства!

— Не обязательно — нашего королевства, ваша светлость, — отозвался Гото и нахмурился. — Вы не читали последних газет?

— Газет? — не поверил своим ушам Ронан.

— Гото, полегче, — негромко окликнул сыщика Крио. — В местных газетах этого пока нет. Да и столичные редакторы пока придерживают материал.

— Погоди, я же видел…

— Ты видел то, что я положил тебе в корреспонденцию. Должно быть, ты просмотрел машинально.

— Да, — Гото потер глаза. — А зачем ты мне это положил в корреспонденцию?! — и уставился колюче на газетчика.

Тот в ответ вытаращил глаза на него, явно пытаясь передать ему какую-то мысль по воздуху, из зрачка в зрачок, силой разума. Судя по мине, скорченной Гото, у него не вышло. Крио вздохнул, покачал головой.

— Баронет! — окликнул Ронан. — Продолжайте, раз уж начали. Чего мы все не знаем?

— На границах неспокойно, — отозвался Крио неохотно. — Донесения нашей службы уже унеслись в сторону столицы. Мне вот нынче ночью товарищ прислал свежую хронику. А я решил поделиться с эсквайром Гото, — он кинул взгляд на сыщика. — Так что, возможно, этот демарш в вашем поместье — происки вражеских агентов?

— Вражеские агенты спалили мое поместье, похитили жену и заодно сперли несколько фамильных драгоценностей — правда, не самых ценных, — пробормотал Ронан. — Что-то вражеские агенты измельчали! И почему им приспичило проводить свой демарш именно в моем поместье?! Я не состою на регулярной службе — ни военной, ни гражданской.

— Если начнутся военные действия, это обстоятельство быстро переменится, — пробормотал Гото. — Судя по тому, что я пробежал глазами нынче поутру!

Повисло молчание. Только суета продолжала кипеть вокруг. В безмолвии особенно громким показался звук, когда Блейз налил себе чай в третий раз.

Куда в него столько лезет? — удивился отстраненно Ронан.

Тот ухватил очередной пирожок — кажется, никто, кроме него, их и не ел. Под взглядом Ронана тот смутился, но жевать не перестал.

— Одним словом, — заговорил Гото, сделав над собой усилие. — О том, что вы намерены отбыть в столицу, вы оповестили слуг за неделю, — он взглянул на Ронана. — И, пока вы собирались, в поместье пробрался очень сильный маг… мы не знаем, гражданином какой страны он являлся. Но он вызвал стремительный рост плесени в вашем жилище. После вашего отъезда ее светлость — дама весьма щепетильная и внимательная к мелочам, по вашим же словам — обнаружила гнезда. И предприняла попытку от них избавиться. Итог известен нам всем, — он смолк. — Спрашивается: была ли ее светлость сообщницей или потерпевшей? Если требований о выкупе не поступит, — он примолк.

— Вы что пытаетесь сказать?! — возмутилась Агнес. — Что Фиа — резидент вражеской агентуры?! Да это чушь!

— Не так часто я в чем-то бываю с тобой согласен, Агнес, — вздохнул Ронан. — Но тут — ни убавить, ни прибавить.

— Ваша светлость. Могло что-нибудь из украденных у вас вещей послужить чем-либо врагам. Целям шпионажа, диверсий?

— Эсквайр. У вас список этих вещей! Если вы мне расскажете, как с их помощью можно заняться шпионажем или диверсиями — мне самому будет интересно послушать.

— Ну, может быть, все не так прямолинейно, — встрял Крио. — Некий вражеский резидент оказался любовником ее светлости… не нужно так возмущаться, ваша светлость! У вас ведь тоже имеется любовница, насколько я понял в нашу первую встречу, — осадил он барона, заставив того заскрежетать зубами. — И ему понадобились деньги. А в хранилище, — он кинул взгляд на сыщика. — Возможно, он ничего и не украл. Но, может, что-нибудь скопировал из того собрания мудрости, что находится в руках вашего рода?

— Скопировал? — переспросил Ронан, лихорадочно силясь вспомнить, что ж там хранится в родовой библиотеке.

Ценных изданий в ней была не одна сотня! Да вот беда: молодой барон никогда особенно не интересовался их содержимым.

— То есть, это именно Фиа впустила в поместье некоего мага, агента вражеского государства, — начал он перечислять. — Он вырастил плесень на стенах замка, потом…

Барон смолк. Потом последовала безобразная ссора с женой. Фиона требовала, чтобы он взял ее с собой в столицу! Ему пришлось проявить твердость. Напомнить, что жена обязана следовать всякому велению мужа, но никак не наоборот. Слуги болтали между собой, что ее светлость заперлась в кабинете и плачет… и все это было притворством?! Мастерским, хладнокровным притворством.

Ронан вспомнил искреннее возмущение, недоумение в глазах жены. На какое-то мгновение те сменились почти детской обидой. Словно ребенка лишили в наказание конфеты.

Значит, она притворялась, заранее зная, что он оставит ее дома. Или ей безразлично было, поедет она или нет? — осенило его. Только в первом случае некому было бы удалить слуг из поместья, и в пожаре многие погибли бы…

От этих мыслей сделалось тошно.

— Как бы то ни было, — уронил Гото. — Пока у нас нет никаких фактов, все предположения таковыми и остаются, — он бросил колючий взгляд на газетчика. — Если требований о выкупе не поступит — то, что леди — сообщница злоумышленников, станет лишь одной из версий следствия. Полагаю, на этом мы нынче можем и разойтись.