В полдень на лестнице Монмартр

Катрина метнула в сторону явно издевающегося бывшего сердитый взгляд:

— Миш, не стоит делать вид, что тебе и правда это интересно…

Молодой человек громко рассмеялся:

— Кэт, Кэт… Я не раз говорил, тебе не идет вредничать! — он подмигнул ей и поднял бокал с вином.

Этот парень явно чувствовал себя здесь очень свободно, чем нервировал Катрину. И что такого ему наговорила мама, что он вдруг снова появился в их доме и так беспардонно топчется по ее новым отношениям?

— Миша прав, — вмешалась мама. — Ты очень недружелюбна, учитывая тот факт, что вы с ним очень близко знакомы.

— Как раз учитывая тот факт, что мы с ним когда-то были очень близко знакомы, я имею право попросить его зайти к тебе на ужин в другой день…

— Катя! — возмущенно воскликнула мама. — Как тебе не стыдно?!

— Вот совсем не стыдно! — девушка отложила в сторону приборы, ощущая как теплая ладонь Дэниэла нежно сжала ее колено. — Потому что сегодняшний вечер не имеет к этому человеку никакого отношения! И ты это прекрасно знала!

— Прекрати, пожалуйста, этот концерт, — едва сдерживаясь и пытаясь сохранить лицо, сказала мама.

— С удовольствием! — Катрина встала из-за стола и посмотрела на Дэна. — Мы зайдем к тебе в другой день…

Он поднялся вслед за ней — устраивать бунт, так вместе!

— Катя! Вернись сейчас же! — закричала все-таки мама, вслед уходящей дочери и ее жениху. Но даже ее вырвавшиеся наружу эмоции не возымели на обычно послушную дочку никакого эффекта. Так хорошо спланированный вечер трещал по швам.

Беглецы уже почти вышли из гостиной, когда до них донеслись картинные аплодисменты и насмешливый голос Миши:

— Уау, Кэт! Тебе удалось меня впечатлить, — он открыто насмехался. — Кажется, Париж добавил тебе той экспрессии, которой так не хватало в наших прежних отношениях…

Катрина остановилась, испытывая жгучее желание высказать этому лицемеру все, что она о нем думает, и в тот же момент услышала голос Дэниэла:

— Еще одно слово в адрес моей девушки, и я забуду о том, что ты член союза художников России…

Глава 32

Миша на мгновение опешил, но быстро взял себя в руки и поднялся из-за стола.

— И что ты сделаешь? — его лицо снова озарила надменная ухмылка. — Испортишь мне карьеру? Или…

Катрина сжалась. Это случилось интуитивно: она боялась, когда кто-то вел себя настолько вызывающе, особенно ее пугало это в бывшем парне. За мгновение из веселого и легкого в общении, он мог превратиться в грубого и жестокого человека… Она видела это не раз, и ничем хорошим это не заканчивалось.

— Или что? — процедил сквозь зубы Дэниэл.

— Поступишь, как со своим бывшим лучшим другом?

Слова Миши осыпались на головы присутствующим как разбившееся зеркало, накрыв все тишиной.

— А ты подонок… — выдохнул Дэниэл, чувствуя, как задрожала в его ладони маленькая ручка Катрины.

— Слушай, Этвуд, — уверенно убирая руки в карманы брюк, с неприятной улыбкой начал Трайберг. — Давай начистоту: ты ведь с Кэт не ради любви до гроба, так? Эго свое балуешь с ней, и своего друга, и бывшую выбешиваешь, так ведь?

— Лучше замолчи…

Катрина вздрогнула. Она не видела, но чувствовала, что внутри Дэниэла бурлит и мечется ярость. Его голос был похож на рык.

— Я весь вечер молчал! — делая шаг к ним, повысил голос Трайберг. — И смотрел как вы из себя тут парочку разыгрываете. Я из уважения к Аделине Сергеевне сегодня пришел, она попросила спасти ее наивную дочь, которая совсем голову потеряла от романа с первым встречным…

Сделать шаг Дэниэлу помешала вцепившаяся в него Катрина. Маленькая глупая девочка!.. Неужели она не понимает, что ее хрупкое тело не в состоянии сдержать его сейчас?

— Кэт, малышка моя, ты правда думаешь, что такой, как он серьезно обратит на тебя внимание? Он избалованный и явно искушенный в отношениях мужчина, а ты… — Миша снисходительно и с очевидным намеком окинул ее насмешливым взглядом карих глаз.

Словно замерзшая от этих жестоких и хлестких, как пощечины слов, Катрина на мгновение выпустила руку Дэниэла, и он сразу среагировал — со всего размаху ударил Трайберга в его смеющееся лицо.

Нелепо завалившись на мраморный пол, тот даже не предпринял попытки подняться, зажав нос, из которого сильно хлестала кровь.

— Ублюдок! Я засужу тебя за нападение! — закричал он, то и дело сбиваясь на кашель и тыча пальцем в обидчика.

Наверное, Дэниэл остался бы стоять на месте, если бы Катрина не потянула его в сторону выхода. Когда подъехал лифт, и она втолкнула туда оцепеневшего парня, в холле появилась мама. Она что-то пыталась сказать, но девушка не хотела слышать ее криков и проклятий, не хотела ничего объяснять и оправдываться, не хотела спорить и отчитываться, почему выбрала Дэна. Она нажала на кнопку первого этажа и выдохнула, когда лифт начал стремительное движение вниз. Обернувшись, Катрина прижалась к Дэниэлу, вглядываясь в его напряженное лицо.

— Ты веришь ему? — глухим голосом спросил он.

— Я верю тебе…

— Катрина…

Она поднялась на цыпочки и поцеловала его. Сначала холодные и замершие губы не отвечали, но она не знала другого способа выразить сейчас все свои чувства. Слов было мало, чтобы заставить его забыть сегодняшний вечер и объяснить, что она на самом деле чувствует! Поцелуй — самый верный способ… Так ей казалось. И Катрина не ошиблась. Дэниэл не смог противиться: притянул ее к себе, обжигая спину горячими ладонями, и ответил. Лифт жалобно звякал, сообщая о прибытии на нужный этаж, а они все никак не могли оторваться друг от друга.

— Э-э-эм… Вы едете? — растрепанные и возбужденные, они посмотрели на доставщика, который, по-видимому, уже довольно давно в нерешительности ждал, освободят ли они лифт.

— О, нет, спасибо, — увлекая Катрину в сторону выхода, бросил Дэниэл. — На сегодня нам хватит!

Они вышли на улицу, где теплый осенний вечер баюкал легким ветерком первую опавшую листву. В длинном платье и на высоких каблуках Катрина смотрелась в пейзаже питерского двора как сбежавшая с бала Золушка. Дэниэл снял пиджак и накинул ей на плечи. В тот же момент пахнуло летним парижским воспоминанием об их первом неудавшемся свидании, и он улыбнулся, притягивая ее к себе.