В прятки с реальностью

— А что если мы будем сплавляться по озеру в бурю, мы не будем рисковать своими задницами?

— Ты плавать умеешь?

— Ты же знаешь, чего спрашиваешь?

— Значит, риск не такой уж большой. Бури еще не было, она впереди, и если ты будешь меньше п*здеть и поможешь мне, мы сможем успеть перебраться до ее начала. Нам нельзя оставаться здесь в любом случае! Если хантеры вернутся, и не обнаружат того, что им надо, они могут убить нас с особым цинизмом, тебе ли этого не знать! Хочешь быть выпотрошена заживо? Тогда оставайся, а я буду перебираться.

— Это безумие, Кевин, перебираться через озеро в бурю!!!

— Хочешь испытать судьбу? Недовольные уже знают, что им подсунули обманку, а это значит, что они появятся тут не сейчас, так через час. Алекс сказал, что ты хороший разведчик, отчего задаешь такие тупые вопросы? Или ты струсила?

Не представляю, что делать. Опять эти вечные пререкания, он что вообще не может адекватно ко мне относиться?

— Я остаюсь. Никакие хантеры не придут сюда в бурю. А когда она закончится, я уверена, Алекс найдет способ нас переправить, в конце концов, всегда можно идти в обход.

— Дура и безмозглая идиотка! Справа от озера у них тропа, они там чаще всего появляются. Вообще, вся эта идея была тупая, пойти прямо к ним под нос, дать разведать, что будет какой-то груз, рискнуть задницами людей!!! Я слышать ничего не хочу! А если будешь сопротивляться, привяжу тебя к деревяшке, и поплывешь, тут нельзя оставаться, пойми ты это уже своими ебну*ыми мозгами.

Только не плакать, нельзя при нем плакать больше, ни за что!!! Ну вот за что мне такая уйма счастья, отдельно взятого, человеческого… Как Кевин ни старался, а все равно, когда мы спускали плот на воду, уже громыхало вовсю, ветер сдувал с ног и мы никак не могли забраться на переправу.

— Давай, Ани, живее! Если сейчас замешкаемся, рискуем перевернуться вообще нахрен!

Он, крепко обхватив меня поперек туловища, затаскивает на плот и отталкивается от берега. Я знаю, что тут не особенно глубоко, если что мы выплывем, но меня очень беспокоят вот эти волны, которые норовят перевернуть всю эту конструкцию. В драгстере, конечно, нашелся брезентовый надувной плот, но Кевин решил укрепить его бревнами, хотя мне кажется, что быстрее перебрались бы и так.

А дождь опять расходится не на шутку. Когда мы доплыли до середины озера, надувная часть плота была почти наполовину заполнена водой, и тогда я поняла зачем бревна. Плот все время сносит, и у меня стало создаваться полное ощущение того, что мы стоим на одном месте. Палки уже давно не достают до дна и мы вынуждены изо всех сил грести руками, чтобы хоть как-то выплывать. Порывы ветра разгоняют волны на довольно-таки обширном водоеме, нас все время смывает в сторону, обдавая холодной водой. Я уже ничего не чувствую и не слышу, Кевин что-то орет мне, но меня накрывает очередная волна и я чувствую, что неумолимая сила тянет меня куда-то в сторону. Я даже не поняла что произошло, то ли смыло меня, то ли мы перевернулись… Я пытаюсь схватиться хоть за что-нибудь и вдруг понимаю, что вокруг меня вода и вздохнуть я не могу. Забыв обо всем, я стала барахтаться, потому что вдохнуть очень хочется, но вода, она повсюду, она попала мне в рот, затекла в уши, в нос, и я даже, кажется, ее вдохнула… Все тело затряслось в конвульсивных движениях, мне так хочется выплыть, вырваться отсюда… как неожиданно у меня получилось вздохнуть. Я моментально закашлялась и опять ушла под воду, но, прежде чем это случилось, я все-таки успела справиться с собой и задержала дыхание. Спасибо моему пейзажу, который я все-таки научилась проходить. Ведь утопление было одним из моих страхов.

— Ани!!!!! — доносится до меня приглушенный голос Кевина, и на минуту меня обуял липкий ужас. А что, если он тонет! Даже моя собственная паника отступила на время.

— Кевин!!! Где ты? — захлебываясь и наглотавшись воды, успела я выкрикнуть, прежде чем меня снова накрывает волной. Сверху идет дождь, молния трещит, оглушительно громыхает, странно как вообще в этом аду я хоть что-то смогла разобрать. Только почувствовала как меня что-то схватило и очень крепко сжало, как будто тисками и потащило наверх. Сквозь пелену, окружающую мое сознание, я слышу невероятное…

— Аниша, девочка, ты только держись… Держись моя хорошая, мы уже спаслись, все позади, малыш… Сейчас, сейчас… — он продолжает бормотать, а я чувствую, что мое тело оказывается на твердой поверхности и от облегчения сознание покидает меня.

Возвращение было связано с холодом. Не знаю, сколько я пробыла в отключке, но очнулась от того, что меня просто колотит и я не могу остановить этот тремор. Все мое тело сотрясается от озноба, на мне мокрая одежда и я до последней клеточки ощущаю холодный ветер, который задувает откуда-то снизу. Правда, ветер скоро прекратился, открываю глаза и понимаю, что лежу на земле, а надо мной прислоненный к дереву плот, скрывающий от непогоды. Снизу подтыкается брезент, а через минуту в импровизированное убежище заползает Кевин. Не знаю, что думать, потому просто предпочла закрыть глаза, однако, дрожь никуда не делась.

— Вот, черт, замерзла вся, руки холодные, губы синие, еб*ный свет… — ворчит Кевин, ощупав меня всю. И после этого… он начинает избавлять меня от одежды. Конечно, сделанный наспех плот и брезент не самое лучшее укрытие, но я слышу как дождь барабанит и он внутрь не попадает. Уже неплохо.

А Кевин сняв с меня всю верхнюю одежду, принимается за свою форму. Что это он задумал, извините? Я лежу, не жива не мертва, боюсь даже вздохнуть лишний раз. Тем временем он стянул с себя футболку, и лег рядом, кое-как подложив ее под меня.

— Не бог весть что, но лучше чем на голой земле, да, девочка? —, а я уже и не знаю от чего меня больше колотит, от холода или от его близости. Хотя холод как-то сразу стал уходить, потому что Кевин горячий как печка и я инстинктивно, только лишь инстинктивно, прижалась к нему сильнее. Он судорожно вдохнул через рот, и я все еще боюсь открыть глаза, так и лежу с закрытыми, страшась увидеть в его взгляде насмешку или презрение. Сердце разгоняется с такой скоростью, что мне самой его прекрасно слышно, а его рука накрыла меня и колотить как-то перестало в одночасье. — Так теплее? Согрелась?

Я закивала, чуть-чуть приоткрыла глаза и… утонула в нем. Растворилась. Умерла и воскресла. Глаза сами собой наполнились слезами, а он смотрит на меня и шумно сглатывает.

— Аниша… Ты такая красивая, просто безумно, — он придвигается еще ближе, почти накрывая меня собой. Опирается одной рукой на локоть, а второй убирает мокрые прядки с моего лица, — малыш, ты холодная. Ты все еще чувствуешь холод? — я отрицательно помотала головой. Мне кажется, если я что-нибудь сейчас скажу, нарушится какое-то хрупкое равновесие и мы опять начнем ругаться и мне опять будет больно. Мне всегда тепло рядом с тобой, Кевин. Потому что я люблю тебя. Люблю так, что мне совершенно все равно, что ты мне говорил, делал или еще что-то, ты здесь, ты рядом, ну же, Кевин, я же чувствую… Поцелуй же меня…

Его губы приближаются, так, будто по-другому быть не может. На лице отчаяние и жесткая борьба с собой, но… Он все-таки прикасается ко мне, невесомо дотрагивается и замирает, задержав дыхание. А я и сама забыла как дышать и вообще обо всем забыла, только чувствую его губы на своих, его горячее, такое любимое, родное тело в непосредственной близости, жар идущий от него и разжигающий во мне целую бурю эмоций, что становится физически больно от мысли, что это все может вдруг прекратиться, исчезнуть, что я сейчас открою глаза и окажется, что все это сон…

Кевин отстраняется от меня, глаза его закрыты. А мне так хочется заглянуть в них, увидеть так давно не мелькавшую там страсть, понять, что все, что между нами происходило последнее время — это всего лишь ширма, попытка сбежать от настоящего… Я ладошками оглаживаю его лицо, он рвано вздыхает, еще больше зажмурившись.

— Кевин… Кев, посмотри на меня…

— Я не могу… Я… Это такая пытка быть с тобой рядом, Ани…

Я притягиваю его к себе и сама целую, потому что сил сдерживать свое желание у меня уже нет никаких… Я чувствую его возбуждение, вижу как он хочет меня, и не понимаю, что его сейчас останавливает. Не пора ли плюнуть на все, Кевин? Он вдруг глухо застонал, накрыл меня собой полностью, придавил к земле. На секунду отстранившись, он встретился со мной глазами и я просто растворилась в бушующей там страсти. Он оглядывает мое лицо, будто хочет убедиться, что это действительно я, снова впивается в мои губы, а я таю, таю от его прикосновений… Голова кружится невозможно, все тело налилось тягучей истомой, что не шевельнуться. Язык раздвигает мои губы и меня заполняет он весь, я чувствую только его, он мой мир, моя вселенная, он это я. Сладкая ноющая боль сконцентрировалась внизу живота, стала растекаться именно оттуда, охватывая вожделением. Он присасывает мои губы поочередно, терзает, почти кусает до крови, я обнимаю его, до судорог в руках. Мне так хочется быть ближе к нему, ну же, еще ближе… Пальцы зарываются в его волосы, все еще влажные, темные, запах его тела заставляет всю меня пылать от страсти, поцелуи уже совсем не нежные, а требовательные, наглые, совершенно бесстыжие.