В прятки со смертью

Эшли

Над нами висит целая бездна, усыпанная россыпью крупных, ярких звезд, слегка затянутая рваной пеленой облаков. Не спится, не смотря на убаюкивающий шум ветерка. Может, я мешаю, но… не хочется, чтобы он в одиночестве перебирал свои печали. Сидим в тишине. Осенняя ночь пробирается ближе. Немного ёрзаю, устраиваясь поудобнее. Обнимает меня, прижимает к себе. Утыкаюсь носом в крепкое плечо. Вдыхаю родной запах. Ты мне очень дорог… Приятная теплота любимого тела дает ощущение умиротворения. Сердца гулко перестукивают, сливаясь в один ритм. Зажмуриваюсь, прижимаясь сильнее.

Горячий выдох, куда-то в макушку обдает жаром, стягивая кожу мурашками. Длинные пальцы осторожно зарываются в мои волосы, медленно и ласково гладят. Чуть заметный изгиб уголка губ. Неизменный прищур расплавленного серебра, из-под полуопущенных ресниц. У меня перехватывает дыхание от смеси обожания и щемящей нежности. Ему ничего не надо больше мне доказывать. И даже говорить не надо. Его взгляд яснее всяких слов… Чувствую, как краска заливает щеки. Хорошо, что темно.

Сквозь жесткость, презрение, заносчивость, цинизм, гневливость и грубость, проступает такой надежный, умный, твердый, несокрушимый, несомненно бесстрашный воин, за которого хочется держаться и никогда не отпускать. Сколько у него ранений? Сколько раз он умирал? Он говорил, что страшно, только первый раз. Одну из его смертей я всегда вижу во сне… и умираю вместе с ним. У Эрика много шрамов, много кровавых отметин боли, превратившиеся в выпуклые бледные полосы, навечно вгрызшиеся в тело. Как жаль, что нельзя их взять и стереть… я бы все отдала за это. Сколько же он уже пережил… Как-же хочется сделать тебя счастливым.

Задумчиво трет переносицу пальцами, прерывая мой поток неторопливых мыслей и снова притягивает к себе. Тело начинает неизбежно реагировать на ночную прохладу. Получится ли у нас воссоздать мир? Получится. Я верю. Ты не один. Я всегда буду с тобой. Если я скажу не волноваться — это ничего не изменит. Конечно, ты не перестанешь. Я бы умирала от ужаса… но ты сильный. Мой настоящий, бесстрашный лидер! Мы со всем справимся. Странно, но сейчас так хорошо на душе, плавная волна в середине тела растекается к кончикам пальцев… Так спокойно.

====== «Глава 30» ======

Эрик

Сидим так довольно долго. Стало зябко, чувствую ее потряхивает. Замерзла.

— Иди спать, девочка. Поздно уже. Завтра тяжелый день.

— Тебе тоже поспать бы…

— Я пойду. Попозже.

— Ладно. — Поднимается, уходит. А я остаюсь. Ушла и забрала с собой что-то ценное. А что, не понимаю. Это ужасно раздражает. Невероятно бесит. Ну, почему я испытываю такую потребность в ее присутствии, а когда ее нет — мне пусто. И холодно, кстати. Да какого хрена, еб*но в рот. Почему я не могу пойти и…

Пошло оно все к чертям. Встаю, иду к ней. У нее свет не горит, но дверь открыта. Ждала меня? Или случайность? Захожу, закрываю дверь. Вижу ее в лунном свете, возле окна. Я знаю, зачем я пришел, и она знает. Стоит, смотрит на меня и молчит. И я молчу, а что тут скажешь.

Вытаскиваю из кобуры пистолет. Кладу его на тумбочку.

— Если ты не хочешь меня видеть, то пристрели меня прямо сейчас. И ничего не будет... Но если ты этого не сделаешь… — дыхание сбивается. — Даже не пытайся меня остановить.

Уголок ее рта дернулся в усмешке. Отвернулась к окну.

— Ты же сказал, что тебе не очень-то хотелось.

— Я врал.

Стоит, отвернувшись. Молчит. Долго, непозволительно долго. Потребность прикоснуться к ней становится нестерпимой. Ну, же, девочка, решайся, или мне придется… Тихий-тихий, необычно тихий, хриплый голос:

— Я пристрелю тебя, Эрик, если ты сейчас же, сию минуту, меня не поцелуешь…

Все. Никаких стоп-сигналов у меня нет. Никакого контроля. Никаких барьеров.

Я даже не заметил, как оказался у нее за спиной. Я кажется как-то двигался, что-то делал, но до сознания доходит только то, что вот она, у меня в руках, я сжимаю ее в объятиях, уничтожив расстояние между нами. Ее рот слегка приоткрылся, а объемный взгляд просто обволакивает меня, кружа голову, заставляя балансировать на грани. Только она, ее тело, ее запах, ее губы. В которые я впиваюсь со всей жаждой, накопившейся за эти недели, сминая их поочереди, выпивая, как самую долгожданную влагу.

Как же давно я хотел ее, да вашу ж мать! От сознания того, что она отвечает на мой поцелуй, похоть заполнила все пространство, не оставляя в голове ни одной дельной мысли. Я прижимаю ее к себе так сильно, что на периферии сознания закрадывается мысль, что я могу ее раздавить. Она целует меня, едва слышно ударясь об мои зубы шариком и этот звук сводит меня с ума, вызывая потаенные желания. Я втягиваю в себя ее язык, обсасывая шарик, чуть надавливая на него, перекатывая и поигрывая, получая ее первые, чуть слышные стоны в награду.

Маленькие ладошки гладят плечи, затылок, ероша волосы, тело изгибается навстречу моему, она приподнялась на мысочках, потеревшись о мое тело вверх-вниз, и тут я понял, что все, я не могу больше сдерживаться, пошло оно все… Мои руки в лихорадочно блуждают по ее телу, стараясь, как можно быстрее, избавиться от преграды в виде одежды. Футболка, брюки, белье, ее, мое — все летит к чертям. Она моя, только моя, обнаженная, горячая, трепещущая. Желанная. Я совершенно ничего не соображаю. Только ее тело, выгибающееся навстречу моему. Не могу ждать, не хочу. Сбросив одеяло на пол, падаю на него, утягивая ее за собой. Она распласталась на спине, не сдерживая загнанное дыхание, вишневые, припухшие от яростных поцелуев, губы шепчут что-то, рассыпая по телу миллионы мурашек.

Мои губы проходятся по ее тоненькой шее, задерживаясь на пульсирующей жилке, которую я от переполняющего вожделения весьма несдержанно прикусываю, вызывая у ее то ли стон, то ли всхлип. Моя ладонь оглаживает плоский животик, спускаясь на бедра, сжимает маленькие упругие ягодицы. Раздвигая ее ножки пошире, погружаю пальцы в тягучую, горячую влагу. Течешь, девочка, так сильно хочешь меня? Судорожный вздох был мне ответом и вполне себе предсказуемой реакцией. Прикрыв глаза, медленно втянув воздуха в грудь, подается бедрами навстречу пальцам, страясь насадить себя на них как можно глубже. Я должен ее попробовать, просто обязан. Быстро, чтобы не успела опомниться, опускаюсь к ее лобку. Первым порывом хочет сжать ноги, но я не даю. Языком обвожу клитор, вырывая у нее громкий неконтролируемый стон.

— Девочка, а ты кисленькая… — черт, да это просто невообразимо.

Она сжимает мою голову руками, стройное тело изгибается, выкручивается. Я продолжаю эту сладостную пытку для нас обоих. Сердце отстукивает в бешенном ритме. Меня безумно возбуждает ее запах, ее влага, ее стоны просто ошеломляюще дурманят. Я прохожусь по всей длине губок, облизываю стенки, ласкаю, всасываю в себя напряженный клитор. Мои пальцы погружаются в нее почти на всю длину, раз за разом. Я чувствую, что она кончит сейчас.