В руках дьявола

Зловещая улыбка появляется на его губах перед тем, как Демиан до боли сжимает мой затылок и сталкивает нас лбами. Ладонь ложится на мою грудь, сильно сдавливает, пальцы стискивают сосок, и Демиан издаёт то ли стон, то ли рык. Его прикосновения обдают лютой яростью, но при этом Демиан заводится всё больше. Тягучая тьма расползается в серо-голубых глазах, завораживает, пугает, утягивает за собой. Он проводит пальцами по моей щеке, оттягивает нижнюю губу и цедит, наполняя пространство хрипловатым от возбуждения голосом:

— Дьявол, Никки. Ты чёртова ведьма.

Демиан приспускает джинсы, но я даже не пытаюсь оттолкнуть его или хоть как-то воспрепятствовать неминуемому. Потому что тоже хочу этого. Не меньше, а, возможно, даже больше, чем он. Запретный плод сладок, а Демиан… Он всегда был и остаётся для меня под запретом.

Его язык у меня во рту, и я боюсь сделать вдох, потому что знаю — стоит мне вдохнуть его запах, я пропаду. Сорвусь в эту бездну похоти. Слечу со скалы быстрее, чем Демиан успеет убить меня. А он обязательно это сделает. Но вряд ли сегодня, если так подумать. Это было бы слишком просто. И я пока нужна ему, если допустить, что я единственный человек, обладающий такой сильной аллергической реакцией на эти грёбаные артефакты. Может, в них используется какой-то редкий и ценный сплав? Как иначе объяснить, что за этими вещами охотятся все, кому не лень?

Его ладони сжимают мою задницу и дёргают к себе. Жёстко. Агрессивно. Со свойственным ему нетерпением. Твёрдая плоть врезается в мою — мягкую и разгорячённую, и я издаю протяжный стон, ловя губами дыхание Демиана, позволяя ему вновь пустить яд мне под кожу, в сердце, в мозг.

Я тупею рядом с ним. Становлюсь какой-то блеющей овцой, и ничего с этим не сделать. Меня это злит. Бесит. И мне страшно. Этот мужчина уже порвал моё сердце и с превеликим удовольствием сделает это снова. Он не скучал, нет. И никогда не испытывал ко мне ничего, кроме похоти и ненависти.

Позволю ли я ему в этот раз дойти до конца? А разве у меня есть выбор? Я уже проиграла, а он победил. Иначе какого чёрта я сейчас подаю бёдра ему навстречу, двигаясь с ним в унисон, и умоляю Демиана не останавливаться?

Он болен. У него с башкой не в порядке. Но правда в том, что нас тут таких двое.

Я не собираюсь умирать. По крайней мере — от его руки. Зря Демиан вернулся в мою жизнь. Это было ошибкой. Его ошибкой.

Смогу ли я освободиться от него? Смогу ли сыграть на опережение? Хватит ли мне сил столкнуть Демиана в ущелье? Он намного сильнее, однако, если пнуть в нужный момент…

— Никки, — хрипит он мне в ухо, обжигает горячим поцелуем шею и ускоряет темп, а я крепче обвиваю ногами его зад. Словно хочу слиться с Демианом воедино. Впустить его не только в тело. Обменяться частичками души и разума. И вновь потеряться в этом водовороте под названием «страсть».

Моё тело сотрясается от мощных толчков, ягодицы горят от трения о железо, из горла рвутся громкие стоны удовольствия. Я запрокидываю голову, вбираю воздух ртом и выкрикиваю его имя. А потом называю Дьяволом — и всё вокруг взрывается. Я взрываюсь.

Оргазм до того мощный, что сносит подчистую, лишая сил и возможности соображать. Демиан не даёт мне распластаться на капоте. Обхватывает меня руками и замедляется, входя всё глубже и глубже с каждым неспешным толчком. Будто смакует, растягивает удовольствие и дразнит. Себя или меня?

Он на грани, я чувствую. Его член кажется просто огромным от перевозбуждения и доставляет мне удовольствие, граничащее с болью. Но это так… как и должно быть. Мне этого не хватало. Я скучала. Безумно скучала по этим ощущениям.

— Мне так хорошо, — шепчу я ему в губы и глажу по затылку. — Мне с тобой так хорошо.

Демиан совершает ещё несколько медленных вторжений, затем вновь срывается в бешеный ритм, крепко прижимая меня к себе. Слышу громкие стоны — не свои. Это чертовски горячо, когда он стонет, не способный сдержаться. И я улыбаюсь. В следующую секунду Демиан выскальзывает из меня и изливается на землю.

Он больше не удерживает меня, и я разваливаюсь на капоте. Обессиленная, но счастливая. Не проходит и минуты, как Демиан ложится рядом. Какое-то время мы лежим молча и разглядываем звёзды, а потом я нарушаю тишину:

— Обычно ты заканчивал, не вынимая.

— Вряд ли ты продолжаешь пить таблетки.

— Это что, забота? Значит, ты мне веришь и не станешь убивать или калечить?

— Я никогда не хотел убить тебя или покалечить. Возможно, на эмоциях я думал о чём-то подобном, но это было не всерьёз.

— Но твой разговор с Тристаном…

— Я соврал ему. Намеренно. Если бы кто-то узнал, что ты важна для меня, этим бы незамедлительно воспользовались. Ты могла бы пострадать.

Ты важна для меня…

Его слова звенят в ушах, бьют наотмашь. Если бы я не лежала, то рухнула бы от потрясения. А Демиан, словно не замечая, что я и так в шоке, добавляет:

— То, что ты тогда услышала — ложь. На самом деле, я давно и безнадёжно в тебя влюблён.

— И насколько давно? — выдавливаю скрипучим голосом и сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в кожу.

Мне кажется, это сон. Или очередное издевательство. Но ответ Демиана смывает все подозрения:

— Я тайком наблюдал за тобой, ещё когда работал на твою семью. Однажды твой отец застукал меня. Как события развивались дальше, ты уже в курсе.

Очередной шок. Отрицание. Прозрение. И вспышка боли. Если бы я только знала…

Слёзы снова текут из глаз. Думала, я выплакала все, но нет.

— Боже, Демиан… — шепчу, касаясь его руки, но продолжаю смотреть наверх. Взглянуть Демиану в глаза я не в силах. — Мне так жаль. Получается, это всё-таки из-за меня…

— Я хотел так думать. Убеждал себя в этом на протяжении восьми лет. Но правда в том, что ты не виновата, Никки. Пора уже это признать. Ты даже не знала о моём существовании.

— Мой отец был ублюдком, — произношу я, и впервые это не вопрос. — Он был ублюдком, а я боготворила его.

Демиан поворачивается, приподнимается на локте и стирает влагу с моего лица.

— Ты была его маленькой королевой, Никки. Он любил тебя и был для тебя кем угодно, только не ублюдком.

— Хочешь сказать, что мне стоит запомнить его хорошим?

— Это решать тебе. Не отметай эту идею. Но, если ты не против, давай сменим тему. Я не фанат твоего отца. Лучше нам не говорить об этом. Эти воспоминания пробуждают мою худшую сторону.