В семье не без убийцы
Шрифт:
– Продукты только фермерские или с рынка. Так экологичнее.
Но у Мариши просто не было выбора. Дети хотели есть немедленно и ждать котлеток на пару просто не могли. Мариша быстро отварила шесть сосисок, вскрыла банку консервированного зеленого горошка. А потом достала пригоршню помидорок-черри, которые ее мама выращивала у себя на даче и которые должны были придать детской трапезе оттенок той самой экологичности, на которой была так повернута Юля.
Ну и трескали же ребята эти сосиски с горошком и помидорками! Любо-дорого было посмотреть. Особенно налегал Михасик. Он-то привык к такой еде, потому что Наташа хоть и пыталась приучить его к правильной
Щенок по кличке Мальчик от сосиски тоже не отказался. Кокочка сосиски любил всегда. Так что эти двое соперничали с Михасиком по скорости поглощения обеда. А вот Муся была строгой вегетарианкой, она удовольствовалась сухим кормом и кусочком помидорки.
Михасик первый протянул свою очищенную тарелку.
– Ты так хорошо кушаешь, голодный, да?
Михасик лишь головой кивнул. Он съел целых три сосиски, и вид у него был довольный. Но, поев, он вспомнил о главном.
– Хочу к маме.
– А к папе?
– Хочу!
– Пойдем к нему чуть позже. А сейчас ты поиграй с этими ребятами и щенком.
Но дети, утомленные прогулкой и разморенные обильной едой, не хотели играть. И щенок не хотел. И когда Мариша заглянула в их комнату спустя четверть часа, то застала всех троих спящими в обнимку с Мальчиком прямо на ковре. Все они спали в разных позах, как застиг их сон. Мариша осторожно, стараясь не потревожить, перенесла и уложила их рядком на большой тахте, укрыла сверху мягким пледом и решила, что так будет лучше, чем сейчас их будить, переодевать в пижамки, да еще и на горшки сажать. Кажется, вернувшись домой, все трое пообщались с горшками, наверное, хватит с них.
Мариша чувствовала какое-то удивительное умиротворение на душе. Она выполнила свой долг. Михасик останется с отцом. Мариша знала, что скажет похитительнице, если та придет требовать вернуть ей назад Михасика. Она знала также и то, что свою тетю Михасик отныне если и будет видеть, то исключительно по большим праздникам. И его общение с этой особой должно сократиться до нейтральной вежливости с обеих сторон.
– Потому что, если Наташка могла сделать из него избалованного эгоиста – милого, но сравнительно безвредного, то Рита своими драконовскими методами воспитания способна вырастить из мальчика настоящее чудовище.
Марише казалось, что и душа Наташи тоже успокоилась. Во всяком случае, нервная дрожь, терзавшая Маришу с момента появления «няни» и с каждым днем становившаяся все сильней, теперь ее отпустила. Но не насовсем. Прислушавшись к себе более чутко, Мариша поняла, что нет, не ушло, все еще тут. Просто слегка отпустило на время, а теперь опять начинает нарастать в душе эта противная, какая-то холодная и липкая тревога.
– Она придет, – пробормотала Мариша себе под нос. – Она совсем не глупа, и она придет. Люди видели, как мы уходили. Наверняка и камеры нас засняли. Она поймет, у кого ей надо искать ребенка.
И Мариша с тревогой взглянула на Михасика. Мирно спящий малыш казался таким беззащитным. Да и лежащие рядом с ним детки тоже. А ведь скоро должна была пожаловать она. А Мариша дома одна… с детьми… Без всякой поддержки.
– Хоть бы уж Юлька с Колей скорей бы возвращались!
И вот они пришли. В дверь раздался долгожданный звонок. И Мариша кинулась открывать.
– Слава богу! – воскликнула
она, когда родственники вошли в дверь.– А ты чего такая взбудораженная?
– Долго объяснять. Главное, не уходите никуда, ладно? Побудьте с детьми.
– Теперь наш черед, – заверил ее Коля. – Спасибо тебе.
Знал бы он, за что благодарит! Вот Юля, та умничка, стоит и рта не раскрывает. Чует, видать, сердце материнское неладное.
И, стараясь говорить как можно небрежнее, Мариша произнесла:
– Да, кстати, должна вам сказать, что у нас их теперь трое.
– А было четверо, – притормозила Юля. – Куда один делся?
– Наоборот, прибавился. Я имела в виду, что у нас теперь трое малышей.
Говоря это, Мариша невольно вспомнила про своих собственных детей и взглянула на часы. Пора бы уж Светке вернуться домой, мелькнула у нее тревожная мысль. Дочь заканчивала учебу раньше Лешки. Сын явится домой не раньше, чем еще через час.
– Третий ребенок – это соседский.
– Тот, что пропал?
– Да. А откуда ты знаешь?
– Соседи рассказали. Постой, а ты что же, его нашла?
Юлька не могла сдержать своего восхищения:
– Мариша! Скажи, ты все время занималась его поисками?
– Ну да.
– Ты гениальна! Просто молодец! Какая замечательная у меня сестра. А я-то на тебя обижалась, что ты все время где-то отсутствуешь. Прости меня!
– Да ладно, что уж там. Ты меня тоже прости.
– За что?
Мариша хотела рассказать про то, что не помнит имен Юлькиных детей, но решила, что это будет слишком.
– За то, что брала твоих детей сегодня с собой на дело.
– Ребята участвовали в расследовании? И как? Им понравилось?
– Даже слишком. Это они помогли мне подманить Михасика.
– То есть как это подманить? – заинтересовался и Коля.
Мариша поведала все без утайки о сегодняшних приключениях. Умолчала лишь о велосипедисте и склочной даме с гипсовой ногой. Но, невзирая на это, глаза у Юльки становились все больше и больше. А Коля начал как-то странно крякать, совсем как следователь Милорадов, когда видел Маришу.
– Мариша! – ахнула Юлька наконец. – Ты что… Украла этого ребенка?
– Почему украла? Вернула его отцу. То есть собираюсь вернуть.
– Все равно, перед законом ты его украла. Немедленно позвони следователю. Или кто там у тебя из полиции в координаторах?
– Да, ты права. Сейчас я позвоню Милорадову.
Но Мариша не успела. Вернулся Лешка.
– Ты чего так рано? – удивилась Мариша.
– В смысле? Наоборот, нас еще на классный час задержали. Ох, устал!
Лешка скинул с себя пудовый рюкзак, он принципиально таскал с собой все учебники, пособия и рабочие тетради, так что рюкзак у него был неподъемный. Пол содрогнулся, и подвески на люстре зазвенели, когда Лешка скидывал с себя свою ношу.
– Погоди, но еще только два часа.
– Какие два? Ты чего, мать? Сейчас уже почти четыре.
– Но часы…
– Часы стоят. Я тебе еще вчера хотел об этом сказать, но у тебя то одно, то другое…
– Погоди, – перебила сына Мариша. – Но если сейчас так много времени, то где же тогда Светка?
– Не знаю. Позвони ей.
Мариша начала искать свой телефон. Отчего-то ей внезапно стало совсем худо. Вернулась та самая холодная липкость, только на сей раз она стала такой холодной, что доставляла настоящую боль. Телефон дочери молчал. И Мариша почувствовала, как ей стало нечем дышать. Она звонила снова и снова. Но ничего не менялось. А затем позвонили ей. Мариша думала, что это дочь, но, увы, номер был незнаком.