В сердце Австралии

Фиона волновалась, когда убиралась на кухне и мыла посуду. Берн пошел укладывать Райли. Девушка знала, что этот ужин, свечи, маленькое черное платье недвусмысленно указывали на то, что она хочет произвести впечатление на Берна. С таким же успехом она могла повесить на шею табличку с надписью: «Возьми меня. Я твоя».

Фиона заметила, что он избегает ее, и в конце концов поняла почему. Она напугала его, когда рассказала о своей работе. Так что сейчас было важно показать ему, что она не просто городская деловая женщина, что его дом, его дочь, он сам вызывают у нее потребность заботиться о них.

За прошедшие несколько недель ее жизнь в городе казалась ей все более нереальной. Сейчас она пришла к выводу, что ее карьера в «Хартли и Макларен» была просто интересной главой в ее жизни. Все это было важно, когда ей было двадцать лет.

Казалось, что ее работа была только способом чем-то занять свое время, пока она не поняла, что ей на самом деле нужно. Теперь она была твердо уверена, что ее судьба все время ждала ее здесь, в «Кулару» с Берном Драммондом.

Те меры, что она приняла сегодня - платье, ужин и свечи, - удивили даже ее саму. Обычно Фиона не вела себя так открыто с мужчинами, предпочитая действовать осторожно.

В Сиднее Фиона видела миллион способов привлечь мужчин, но все, чего они добивались, - это секс. Она не хотела стать чьим-нибудь трофеем, чтобы потом пошли слухи по всему городу. Она научилась давать отпор мужчинам так, чтобы не пострадало их самолюбие.

Конечно, Фиона встречалась с мужчинами. В университете у нее был постоянный возлюбленный, очень приятный молодой человек. После окончания университета их пути разошлись. Он хотел обзавестись семьей, что в ее планы совершенно не входило. Он женился на какой-то девушке вскоре после того, как они расстались.

Пару лет назад она встретила потрясающего парня на конференции в Сингапуре. Он был разведен и о новой семье даже не помышлял. У него было великолепное чувство юмора. Они сильно увлеклись друг другом, даже задержались в Сингапуре еще на несколько дней. Но когда они разошлись, ее сердце не было разбито.

Были в жизни Фионы и другие мужчины, но ни один из них не сумел завоевать ее любовь. Ни у кого не было такой необузданной мужской силы, как у Берна. Никто не взволновал ее и не заставил мечтать только о нем. Никто не побудил ее полностью поменять свою жизнь…

– Я не помню, когда в последний раз видел дочь такой счастливой.

Фиона настолько была погружена в свои мысли, что даже не заметила, как вошел Берн. Она вздрогнула от неожиданности, когда услышала его голос, и выронила чашку, которую держала в руке.

– Извини, - сказал он, подходя к ней.
– Я не хотел тебя напугать.

– Я, видимо, витала где-то в облаках, - призналась девушка.

Фиона нагнулась, чтобы поднять ручку, отлетевшую от чашки.

– Надеюсь, она была не очень дорогой.

– Не имею ни малейшего представления.
– Он пожал плечами и улыбнулся.
– Не переживай. Я включу стоимость чашки в твой счет.

Она понимала, что Берн шутит, но он поднял вопрос, который нельзя было игнорировать.

– Ты был так добр ко мне, когда разрешил пожить здесь. Это одна из причин, по которой я приготовила ужин.

Он прислонился к буфету и смотрел, как Фиона выбрасывала разбитую чашку, мыла руки и вытирала их полотенцем.

– Я еще никогда не пробовал таких спагетти. Было очень вкусно. Твой итальянский друг случайно не рассказывал тебе о других рецептах?

Скрестив руки на груди, она с шутливой высокомерностью подняла бровь и сказала:

– Я блестяще готовлю лазанью и песто.

– У меня уже слюнки текут.

– Еще у меня есть друзья в Греции, Вьетнаме и Таиланде.

– Только не говори мне, что и они тебя учили готовить.

– Так и есть.

Фиона нерешительно улыбнулась. Несмотря на кажущуюся непринужденность их разговора, в комнате явно ощущалось напряжение. Она понимала, что никому из них не хочется обсуждать кулинарию.

– Будешь кофе?
– спросила она.

– Нет, спасибо.

Она крепче сжала руки.

– Райли уже уснула?

– Почти.

Их глаза встретились, и Берн сделал шаг вперед. Внутри нее все затрепетало. Он подошел к ней вплотную и взял за руки. Фиона замерла, и по ее телу пробежала дрожь.

– Ты ведь понимаешь, что я снова собираюсь тебя поцеловать?

Ее сердце забилось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Девушка попыталась подавить растущее возбуждение и решила немного подразнить его.

– Третий поцелуй, Берн?

Он улыбнулся.

– Ведешь счет?

Она покраснела и отвела взгляд. Берн сжалился над ней.

– Третий поцелуй значит очень многое.

Борясь с желанием немедленно броситься ему в объятия, она сказала:

– Я уверена, что это так, особенно если все три поцелуя случались при разных обстоятельствах.

– Наш первый поцелуй был просто игрой, - ответил он.
– Пират и бабочка. Я и представления не имел, кто скрывается под маской.
– Берн говорил спокойно, но некоторое напряжение в голосе выдавало его.
– Думаю, что второй поцелуй был своего рода экспериментом.

– Так вчерашний вечер был экспериментом?
– Фиона притворилась, что шокирована.

– Но третий поцелуй… - он крепко прижал ее к себе, и она почувствовала жар его тела.
– Третий поцелуй…

– Опасен?

Берн не засмеялся, он был слишком напряжен для этого.

– Нет. Он обязателен, - прошептал он за мгновение до того, как их губы встретились.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Их третий поцелуй был волшебным, горячим и чувственным.

Но его оказалось недостаточно.

Они оба почти сразу поняли, что этот поцелуй станет прелюдией к чему-то большему. Они были слишком возбуждены, чтобы останавливаться на этом. Их кожа горела от прикосновений, они жаждали продолжения. Дороги назад уже не было.

– Интересно, Райли уже спит?
– хрипло прошептал Берн.

– Давай проверим.

Держась за руки, с сильно бьющимися сердцами и пылающими щеками, они на цыпочках пошли к спальне Райли.

Берн оставил включенным ночник у кровати дочери, и в его мягком свете они увидели девочку. Райли лежала на боку и прижимала к себе любимые игрушки. Она выглядела так трогательно в розовой пижамке, что у Фионы сжалось сердце.