В шкуре главного злодея

Пока все остальные надеялись превзойти меня в мастерстве ближнего боя или моментально сразить одним заклинанием, эта чертовка воспользовалась опытом предшественников. В её тактике я вижу наёмника с многозарядным арбалетом – Роза держится на дистанции, но вместо бесполезных стальных болтов использует огненные стрелы. Одно только не даёт мне покоя: почему она использует именно их? Есть же магические снаряды, ледяные копья, облака яда, в конце концов, она могла бы усилить себя и попытаться взять меня скоростью и усиленной реакцией. Вот только она продолжает дистанцироваться, осыпая градом огненных стрел. Я регенерирую, продолжаю наступать. Видя это, она начала стрелять по ногам.

– Не боишься израсходовать ману? – прокричал я, когда передо мной возникла дымовая завеса. – Иллюзии, неплохо!

Из тумана вырвалась она, готовая срубить мою голову. Я заблокировал усиленный магией удар, однако тут же получил металлическим носком кожаных сапожек по лицу.

– Когда ты освоила акробатику? – удерживая равновесие, оскалился я.

И всё равно бесполезно. Пока она только умудряется замедлять меня и то ненадолго.

– Довольно слов! – нахмурилась девушка, выпустив из своих пальчиков очередную огненную стрелу.

Вспышка пламени и острая боль в области лба, чувство такое, будто раскалённый прут грубо вбили в мою голову, которую по инерции я запрокинул назад.

Чёрные тучи заволокли небосвод. Яркая вспышка молнии разрезала их, а после на застеклённую крышу арены обрушился град крупных капель дождя.

– Славно, очень славно, – теперь уже закинув голову набок, прохрипел я.

Обугленная дыра во лбу затянулась. Боль ушла так же быстро, как и след от напрасной атаки принцессы.

– Тянет на зачёт автоматом, – крепче сжав рукоять меча, произнёс я, после чего ринулся вперёд.

Глаза Розалии округлились, когда в паре сантиметров от них со свистом пролетел мой клинок. Она увернулась, вовремя усилив реакцию. Выставила вперёд пальчик, дабы вновь выпустить огненную стрелу, но поздно, я продолжал атаковать.

– Сабля, – ухмыльнулся я, когда клинок упёрся в гарду её клинка.

Я не смог отсечь её пальцы, но оно и неважно – сила удара была так велика, что гарда прогнулась, а рука девушки дёрнулась, после чего Роза прикусила от боли губу, нахмурила брови, но не закрыла глаза. Схватившись за руку, она отскочила, увеличив между нами дистанцию. Несмотря на боль, парализовавшую её руку и часть сознания, она всё ещё продолжала бой, в этот раз, отгоняя не огненными стрелами, а потоком пламени. Дабы не обуглиться, мне пришлось отступить. Честно, я бы мог пристрелить её, но такая лёгкая победа вряд ли понравилась бы публике. Да и как-то неудобно, всё-таки Роза моя ученица…

– Не выдохлась? – я медленно приближался к тяжело задышавшей принцессе. – Израсходовать ману полностью равносильно смерти…

– Я не сдамся, – из последних сил Роза выпустила в меня струю пламени, от которой, правда, легко уклонился.

Всё, мана кончилась. Из глаз девушки потекли тонкие струйки крови, а руки покрыла дрожь. Страх вдруг сковал её. Стресс на грани панической атаки – естественная реакция организма на магическое истощение.

– Для того, чтобы повысить запас, требуется раз за разом его расходовать, доводя себя до предела, – я приготовился к финальному удару, – однако, у всего есть свой потолок.

И хотел я нанести удар, добить измотанную принцессу, как та вдруг взмахнула клинком, перехватив его в левую руку:

– Я не сдамся! – Роза перешла на крик, осыпая меня теперь уже градом ударов.

– Что же на тебя нашло? – блокируя и парируя, произнёс я.

– Я… я не могу позволить вам стать тем Реваном, – теперь уже окончательно выдохлась она, упав на колено. – Лучше убейте меня здесь и сейчас, – улыбнулась она, когда я приставил к её шее остриё меча.

Люди на трибунах затихли в ожидании кульминации нашей битвы. Принцесса Ардохелла преклонила колено пред принцем империи. Роза, чьи пламенно-рыжие волосы спутались, смотрела на меня полными грусти глазами. По щекам её стекали кровавые слёзы. И казалось, я слышал биение её сердца, испытывающего от нехватки маны невероятное напряжение. Она закрыла глаза лишь тогда, когда я приготовился нанести удар.

– Я боюсь вас любить, – прошептала она.

Однако я не стал добивать её. Не стал в очередной раз убивать. Было ли дело в жалости к эльфу-целителю, который бы в очередной раз проклял меня, либо же всё во внезапно возникшей горечи во рту – не знаю. Знаю лишь, что мне не хотелось наносить удар.

– Ну, точно, дело в чае, – сам себя успокоил я, покидая арену.

Принцесса что-то хотела сказать на прощание, да только я уже не слышал, не мог услышать её, ведь истощённый от нехватки маны в крови организм девушки сдал – Розалия отключилась, рухнув на горячий песок.

***

– Признавайся, что подсыпал? – скрестив руки на груди, возвышался я над Феназепамом, который глядел на меня большими и полными непонимания глазами.

– Ничего запрещённого, уверяю тебя, – произнёс он так, будто готовясь получить по лицу.

– О, вот вы где! – в обитель Фера явился покрытый кровью Ричард.

– Только не говори, что убил! – подскочил длинноухий (когда-то), уронив на пол кружку с дварфийской бормотухой.

– А, да не! – смахнув клок шерсти с плеча, усмехнулся Ричард. – Живой, целители латают.

– Фух, – закурил Феназепам, упав на стул.

– А чего нервный такой? – нахмурился Ричард.

– Чая вчера перепил, – произнёс я.

Наш обрезок тяжело вздохнул:

– Дело у меня одно появилось… вы двое, учтите, вечером на арене меня не будет, а потому только попробуйте друг друга замочить! Я же не успею вас оживить!

– Ого, с чего это ты так забеспокоился? – усмехнулся Ричард, усевшись на какую-то табуретку.

– Ну, может потому что вы, придурки, мои друзья, нет? – выпучил Фер глаза, взмахнув руками. – К тому же я вас знаю, один другого хлеще!

Мы с Ричардом переглянулись:

– Ну, это, – вдруг произнесли мы, одновременно почесав затылки, – мы будем аккуратны, ведь так?

– Могилы для вас я уже присмотрел, – замахав изрезанным пальцем, начал эльф, – одному в канаве, второму в сточной трубе…

– Да поняли мы, поняли…

– Что за дело-то? – опёршись о холодную стену, произнёс я.

– Да ничего серьёзного, – отмахнулся Фер, – пока что, как минимум…

Ну что сказать, заинтриговал, зараза такая. Я его ещё пораспрашивал, но ничего дельного больше не услышал. В то же время, когда мы с Ричардом покинули подвал Фера, вопросы у меня уже возникли к непосредственно «слегка за тридцать». Тот же с удовольствием рассказал мне о битве с Ланем.

Понравилось моему коллеге из сферы образования людей и не только бить длинными колюще-режущими предметами, посему в битве с кошко-парнем Ланем он решил воспользоваться алебардой. Сказал, мол, что хотел устроить красивое шоу, да Лань как-то уж серьёзно отнёсся к поединку, удивительно, нет? Вот и оказалось так, что вооружённый серебряным клинком Лань был не только чертовски быстрым, но ещё и физически сильным, отчего алебарда Ричарда, купленная на выданные Моникой взаймы златые, сломалась. Ричарда в моменте это взбесило, и он совсем позабыв о первоначальной идее провести бой красиво и технично, превратил дружескую дуэль в бойню. Вооружившись древком и наконечником алебарды, он раскромсал сначала руки Ланя, а после, прогнав кошака по всей арене, вбил бедолагу в стену, рубя и калеча тем, что было в руках, а после и тем, что под ними. Честно, я был чертовски удивлён, как Лань пережил это. Удивлён был и Ричард, который отойдя от бешенства, вдруг начал извиняться перед ошалевшим от жизни кошко-парнем.