В тебе моя жизнь...
Шрифт:
— …Опасайся белого человека, когда снег будет падать в мае… белого человека… смерть витает над тобой… смерть! Смерть! Смерть!
Марина пробудилась при последнем выкрике, будто старуха ей кричала прямо в уши эти страшные слова. Она села в постели, стремясь успокоить бешено колотящееся в груди сердце. Она вспомнила страшные пророчества, что были сказаны ей несколько лет назад. По прошествии времени она и думать забыла про них, но нынче во сне они снова настигли Марину.
— Все это пустое, — твердо сказала она себе. — Пустое!
Но нынче была пятница, а значит, сон, судя по поверью, был вещим. «В руку», как говаривала Агнешка, значит, суждено ему стать явью когда-нибудь, в далеком будущем или близком.
Это не прибавило Марине благодушия. К тому же она проспала службу, а ведь хотела посетить усадебную церковь нынче поутру, и она сама на себя разозлилась — это ж надо было принять лауданум, когда собиралась
За завтраком она сидела совсем одна в этой огромной столовой, только прислуживающие лакеи разделяли ее одиночество. Час был такой: не ранний, значит, те, кто встал к заутрене, уже успели потрапезничать и нынче разошлись по огромной усадьбе Юсуповых, но и не поздний, чтобы те, кто вчера покинул бал в числе последних, поднялись с постелей. Лакей, прислуживающий Марине за завтраком, на ее вопрос сообщил ей, что графиня Арсеньева Юлия Алексеевна еще изволят почивать. Быть может, ее сиятельство присоединится к остальным гостям, что поднялись ранее и сейчас изволят быть у Южного павильона? Кстати, там же сейчас и его сиятельство граф Арсеньев.
Марина поднялась в отведенную ей спальню, надела шляпку, подолгу закручивая ленты в бант, примеряясь, с какой стороны лица он лучше смотрится. Затем натянула легкие митенки и, даже не раздумывая ни минуты о зонтике, сбежала по ступенькам вниз, совсем не подобающим для графини образом.
Стоял прекрасный летний день. Еще не минул полдень, и солнышко не пекло, как обычно в это время, а только пригревало, даря окружающим Марину деревьям и цветам тепло своих лучей. Где-то вдали, в парке щебетали какие-то птички, радостно встречая новый день. Настроение Марины стало улучшаться при виде такой идиллии, царящей вкруг нее. Она свернула с дорожки и пошла по ровно покошенной траве к Южному павильону, следуя инструкциям, полученным от мажордома, по пути срывая травы и цветы.
Ей вдруг захотелось в деревню, к себе в Завидово, ведь усадьба Воронина, в которую она ступила полноправной хозяйкой несколько лет назад, стала для нее именно тем домом, который она так часто представляла в своих мечтах, будучи институткой. Жаль толь, что ее мечта стала явью только частично, ведь супругом она себе тогда надумала совсем другого человека, не того, чье имя она носила нынче…
Марина издалека заметила играющих в лапту мужчин на просторной лужайке чуть поодаль от павильона, который она едва разглядела сквозь ветви кустарников, посаженных вкруг павильона. Некоторые из них скинули сюртуки и мундиры, оставшись в рубахах да в жилетах, и Марина засомневалась, следует ли ей продолжить свой путь, и есть ли там дамы или следовало пойти в павильон. Но делать было нечего — ее уже заметили, и кто-то махнул ей приветственно битой. Она продолжила путь по лужайке, прямо к играющим, не сворачивая на дорожку к павильону, ведь чтобы осуществить сей маневр, как оказалось, ей предстояло вернуться назад и обойти живую ограду, а пускаться обратно ей не хотелось. Далее ее путь пошел под уклоном, и ей пришлось приложить усилия, чтобы не пуститься бегом с этого склона. Мокрая, еще не успевшая просохнуть под лучами солнца трава затрудняла любые попытки ступать грациозно, как и подобает особе женского пола, а подошвы туфелек то и дело скользили по ней, словно по льду.
Внезапно Марина остановилась, выронив из рук свой скромный букет, словно натолкнулась на невидимую стену, едва удержась на ногах, схватившись в последний момент за ветвь раскидистого кустарника сирени, потому как вдруг заметила знакомый разворот плеч и русоволосую голову. Загорский как раз в этот момент отбил мяч противника, при этом легкий батист рубашки натянулся на его плечах, подчеркивая их силу. При виде этой картины у Марины вдруг перехватило дыхание, и она замерла на месте.
— Великолепный образчик мужской красоты, n'est-ce pas? — раздалось где-то справа от Марины, и она обнаружила, что неподалеку от нее в тени кустарника расставлены плетеные кресла, в которых расположилась княгиня Голицына. Она откинула назад голову, чтобы повнимательнее взглянуть на краснеющую от смущения Марину, а затем снова перевела взгляд на игроков в лапту. Загорский как раз успел вернуться «в город», по пути «освободив» осаленных игроков своей команды. — Такой выгрызет победу зубами! Присаживайтесь, графиня, места здесь достаточно. Или вы предпочтете уйти в павильон к остальным дамам? Там сейчас разливают холодный чай да подают сладкое.
— А вы? — спросила Марина, присаживаясь в одно из свободных кресел подле нее.
— А я уже пресытилась сладким, — задорно улыбнулась княгиня, подмигивая ей. — Досыта наелась за свои годы.
Марина смутилась и отвела взгляд на игроков, заслоняя ладонью глаза от солнца, бьющего в лицо. Она невольно залюбовалась
Сергеем, что сейчас смеялся, откинув голову в ответ на реплику Арсеньева. Затем хлопнул того по плечу и отошел на предназначенную ему позицию, открыв присутствие Марины для Павла, ведь до этого он заслонял дам от взора Арсеньева. Тот тут же ее заметил, махнул рукой в знак приветствия. Марина подняла свою ладонь в ответ, улыбаясь — игрокам было довольно жарко вести партию под солнцем, но Павел так и не снял с плеч сюртук, строго следуя правилам приличий, как всегда. Загорский повернул голову в ее сторону, видя жест друга, но ничем не выдал, что заметил ее присутствие, отвернулся к подающему, подавая знак, что готов к игре.Это не могло не покоробить Марину, а когда княгиня со смешком показала на девичью фигурку, стоявшую неподалеку, чуть ли не у самого края импровизированной площадки, ее благостный настрой, едва появившись, тут же развеялся, как дым.
— En voil`a un! [353] Так и крадет девичьи сердца до сих пор, — заметила княгиня, по-прежнему не отводя взгляда от игроков. — А ведь il n'est plus de sa premi`ere jeunesse [354] . Но хорош, чертяка! Удивительно хорош! Совсем, как он, Michelle…, — княгиня Голицына помедлила мгновение, а затем вдруг решительно и резковато проговорила. — Я ведь, графиня, несчастлива в браке была. С самого начала поняла, что не такого супруга хотела видеть подле, не такого… Ушла решительно, не оглядываясь назад. Думала, не вернусь никогда, а уж когда встретила его, так и вовсе поняла, что иду навстречу своей судьбе, сама ее творю. Наивная! То, что соединил Господь, под силу и разъединить только ему одному. Вот и не смогла я сбросить это ярмо, когда захотела стать супругой его, любимого. Не дал мне развода мой супруг. Хоть и розно живем, а все же желал называть меня женою своей. А потом эта ужасная трагедия, эта война… и я осталась одна. Ни друзей, ни родных, ни детей. На поклон к нему пришлось идти, к нелюбимому. На горло себе наступить. Но не принял он — времени-то сколько прошло… И вот я сейчас на рубеже своей жизни. И с чем я подошла к нему? Одна-одинешенька, бездетная, со скандальной славой за плечами. Я богата, слава Богу, а если б не было этого? Как Несвицкая — в неизвестность и бедность? — княгиня зябко повела плечами, словно на нее пахнуло холодом в этот солнечный день. — За этот ли грех карает меня Господь бездетностью? За то, что против воли его пошла? Что у меня есть нынче, кроме воспоминаний?
353
Вот же каков! (фр.)
354
он уже не молод (фр.)
Княгиня замолчала, молчала и Марина, не смея нарушить эту тишину. Лишь щебетание птах, стук мяча о биту и возгласы мужчин были слышны сейчас. Внезапно княгиня выпрямилась и зааплодировала очередному успеху в игре князя Загорского. Тот галантно поклонился Голицыной, встретился глазами с Мариной и послал воздушный поцелуй в сторону дам. Интересно, кому он предназначался, подумала Марина — княгине, сидевшей подле, ей самой, что с ним встретилась взорами, или девушке, что стояла чуть впереди их кресел, сейчас потупила взгляд и застенчиво обрывала листочки на кустарнике рядом?
— Polisson! [355] — рассмеялась княгиня, поправляя зонтик, чтобы переместившееся по небосводу солнце не било ей в глаза. Потом погрозила шутливо Сергею пальцем, а тот снова склонился в глубоком поклоне в ответ.
— Вы сказали, что у вас нынче ничего нет, кроме воспоминаний, — задумчиво проговорила Марина. — Но если бы вам выпал шанс переменить свою долю? Если бы вы смогли вернуться в былое, переменили бы вы тогда свое решение? Поменяли бы судьбу?
Княгиня перевела взор на Марину и посмотрела ей прямо в глаза долгим взглядом.
355
Здесь: баловник, шалун (фр.)
— Нет, — проговорила она после минутного молчания. — Ведь в этом случае я бы не смогла быть с ним. Пусть моя любовь длилась недолго, но она была. Была! За такие моменты, что были, не жаль и остаток жизни провести вот так, в одиночестве.
В это время раздался легкий шум, и к ногам Марины упал мячик, посланный чьей-то рукой от игроков. Она непроизвольно наклонилась, чтобы его поднять, но тотчас ее пальцы встретились с чужими, мужскими, также сомкнувшимися на мяче. Она подняла взор и смутилась — на нее смотрели серые глаза Загорского. Его лицо было так близко к ее, что едва-едва их носы не соприкасались друг с другом.