В тени престола. Компиляция 1-12 книга

– Храбрые воины, я – мессир Филипп де Леви и де Сент-Ном, даю слово шевалье, что ни один волос не упадет с ваших голов от моей руки, равно как и от рук моих воинов! – Он пробежался глазами по лицам Гуннара и Абдаллы, которые отпустили секиру и ятаган, но остались стоять в напряжении и готовности за спиной рыцаря. При этом, Гуннар все еще продолжал своей ногой сдавливать шею рыцаря Гильома, хрипевшего от боли.

Стражники молча побросали свои мечи и короткие шефлины, повалились на колени и покорно опустили головы.

– Вяжите их, живо… – Филипп, не задерживая взгляда на сдавшихся солдатах, шагнул к раскрытой двери, за которой должен был находиться герцог Робер Куртгез. Он подошел к проему стрельчатой двери, со всем почтением склонил голову и произнес:

– Ваше королевское высочество герцог Робер, мы пришли освободить вас!..

Из проема показалась крепкая и невысокая фигура старика, чьи волосы были все еще густы, но уже полностью седы. Герцог был одет в охотничий гамбезон и короткую аламанскую кольчугу с капюшоном-хауберком. Простой широкий добротный кожаный пояс, ладно опоясывая его талию с едва наметившимся брюшком, лишь подчеркивал статную и крепкую фигуру старика. Ноги герцога, обутые в высокие кожаные сапоги, уверенно шагнули навстречу рыцарю и его товарищам.

– Благодарю вас, мессир… – спокойным и, казалось, абсолютно равнодушным к происходившему короткому бою голосом произнес герцог. Он повернул голову к одному из сарацин, его брови слегка дрогнули, но Робер таким же спокойным и размеренным тоном произнес. – Неверный, подай-ка мне меч сего рыцаря…

Взгляд Робера скользнул на меч рыцаря Гильома, валявшийся на полу возле ног Гуннара. Сарацин поклонился, подбежал к валявшемуся мечу, поднял и проворно подал герцогу. Тот скользнул глазами по стенам караульной комнаты, с довольным видом крякнул, увидев пару шестоперов, висевших на стене, подошел к ним, снял их со стены и засунул за пояс, повернулся к Филиппу, оглядел его воинов и сказал:

– Я готов…

Филипп, Гуннар и Абдалла молча склонили головы, отдавая честь спокойствию, выдержке и отваге герцога, который в свои весьма преклонные годы все еще не утратил сноровку и боевой дух истинного рыцаря.

Герцог приблизился к де Леви, положил руку ему на плечо и, глядя в глаза, спросил:

– Ваш план, мессир де Леви?..

– Сир, мы будем пробиваться к пристани и попытаемся захватить неф или галеру! – Филипп чуть смутился, не выдержав мощной энергетики взгляда герцога.

Робер Куртгёз перевел свой взгляд на Арнульфа, тот даже чуть съежился, и сказал:

– Сакс! Почему ты не предупредил сеньора, что экипажи кораблей вооружены луками? Опять задницей виляешь точно портовая шлюха!..

Арнульф, который в этот момент уже заканчивал вязать попарно стражников, побледнел и, запинаясь, произнес:

– Н-н-но, с-с-ир… – он испуганно отвел глаза. – Я совершенно позабыл об этом в суматохе…

Филипп увидел, как от разочарования вытянулось лицо Гуннара, который рассчитывал именно таким путем ускользнуть от врагов, подошел к герцогу и сказал:

– Сир, это моя вина. Я не удосужился лично проверить и не спросил об этом… – посмотрел на англичанина, – мэтра Арнульфа…

Филипп подбежал к окну донжона, которые выходило на нижний город, распахнул створки. Город пылал в нескольких местах, люди с криками ужаса метались по его узким и кривым улочкам, создавая толчею и пробки, мешавшие рыцарям Глостера и де Ипра быстро подойти к стенам замка.

– Спускаемся вниз… – Филипп направился к двери, но вдруг развернулся и, посмотрев на герцога Робера, сказал. – Сир, возьмите, ради Господа, хотя бы щит…

– Это излишне, мой друг. – Спокойным голосом ответил ему Куртгёз. – Во время близкого боя он будет только мешать мне…

Филипп дотронулся до его руки:

– Сир, тогда, ради всего святого, хотя бы закиньте щит за спину! Не ровен час, чернь выстрелит вам в спину…

– Чернь?.. – Куртгёз на мгновение задумался, потом как-то хмуро улыбнулся Филиппу и сказал. – Вполне может статься…

Они подошли к стене, увешанной всевозможным оружием, но, как назло, все щиты, висевшие на ней, были либо большие, предназначенные для конного рыцаря, либо каплевидные, а их весьма неудобно было крепить за спиной.

В этот момент Абдалла, стоявший возле них, подошел к герцогу, снял со своей спины круглый сарацинский щит с красивой чеканкой и золочением, встал на одно колено перед де Леви и, протягивая свой щит, предложил:

– Хозяин, я не смею предложить свой верный щит столь отважному и знатному господину. Извольте принять мой дар от чистого сердца и лично предложите великому паладину надеть мой щит для защиты…

Герцог удивленно и, можно сказать, с нескрываемым восхищением посмотрел на молодого сарацина, перевел свой взгляд на де Леви и произнес:

– Признаться, шевалье, я тронут благородством вашего сарацина. Возле Дорилеи, под стенами Антиохии и в Богом благословенном Иерусалиме я знавал лишь их добрые ятаганы, бивших нескончаемым градом мой шлем, кольчугу и щит, но сегодня я воочию увидел их благородство, которое, увы, уже не так часто можно встретить среди наших единоверцев. – Он лично принял щит из рук Абдаллы, ловкими и проверенными движениями забросил его за спину, повернулся к нему и, кивнув головой, сказал. – Помоги-ка мне подтянуть его ремешки, как следует!..

Абдалла быстро помог герцогу удобно пристроить свой щит, чтобы тот не стеснял движений герцогу и, вместе с этим, не болтался на спине, создавая неудобство и при сражении или отходе.

Один из сарацин, стоявший у них за спиной молчаливой статуей, подошел к Абдалле и что-то тихо прошептал тому по-арабски.

– Хозяин! – Лицо Абдаллы озарилось улыбкой надежды. – За старым полуразвалившимся оружейным складом есть какая-то калитка, через которую можно незаметно выйти к берегу моря возле западной стены городка… – Он увидел, как вздрогнуло и побледнело лицо рыцаря Гильома, которого Арнульф только что закончил связывать. Абдалла подошел к нему, наклонился и, заглядывая в глаза, медленно спросил на франкском языке. – Я прав?..

Рыцарь отвел глаза в сторону, но ничего не ответил. Тогда Абдалла резко выхватил из-за пояса свой длинный кривой кинжал, но Филипп остановил его:

– Прекрати, Абдалла. Я дал слово…

Сарацин что-то тихо прошептал на своем языке, засунул кинжал за пояс и с равнодушно-спокойным видом отошел от пленного.

– Я знаю об этой калитке… – дрожащим от волнения голосом произнес Арнульф. – Она заросла бурьяном, тропу размыло дождями. На ней можно запросто свернуть себе шею…

– Она выходит к стене? – Филипп посмотрел на англичанина.