В тени Рюджина

— Почему бы и нет? — сам себя спросил я, и пересказал королеве свои домыслы.

— Луна создана Рикудо Сеннином… — задумчиво вымолвила Сераму, переваривая полученную информацию. — Похоже, он был по-настоящему сильным, был богом.

— Чтобы в этом мире назваться богом, многого не надо, — пренебрежительно сказал я, положив книги обратно на стол. — Но он был силен, с этим сложно спорить. Даже его потомки до сих пор выделяются неординарными талантами: Учиха, Сенджу, Узумаки, братья Кинкаку и Гинкаку — кто в нашем мире не знает о них.

— А вы многое знаете о Мудреце Шести Путей? Неужели имеющиеся у вас летописи настолько подробны? — поинтересовалась Сераму.

— Летописи здесь ни при чем. Просто и у меня есть уникальные таланты, — уклончиво ответил я и поспешил сменить тему. — Раз речь зашла о потомках, то не могу не похвалить вашу дочь. Ей повезло с генами. В ней очень много от Узумаки, но, главное, ей повезло получить выносливость красноволосых и их регенерацию. Это упрощает ее обучение.

Шиноби для развития нужно лишь две вещи — желание и своевременное лечение. Учитель не так уж важен — Мадара и Хаширама, например, большинству своих уникальных техник обучились сами. Хорошие гены хоть и желательны, но уже не так важны, если они, конечно, не улучшают способность организма восстанавливаться.

Тренировки всегда сопровождаются травмами, чаще всего это банальные ушибы и порезы. Но часты и порванные сухожилия и мышцы, переломы костей, повреждение каналов чакры и прочее. Даже такие безобидные на первый взгляд практические занятия по сюрикендзюцу часто заканчиваются выпавшими суставами, растяжениями и бурситами. При особенно интенсивных тренировках дети вообще изнашивают свои организмы на десятки лет вперед, например, остеопороз у учеников академии совсем не такое уж редкое явление.

Саре в самом деле повезло получить живучесть Узумаки, которая позволяет вкалывать без риска надорваться раньше времени.

— Я слышал о Тацуме Гото, и Сара не похожа на него. Он не говорил о своем родстве с красноволосыми? — вновь повернувшись к королеве, спросил я.

— Своих родителей он не знал, — как мне показалось, с долей грусти произнесла Сераму, — а дети от первой жены не выделялись цветом волос. Возможно, кровь Узумаки Сара получила от меня.

— Сомневаюсь, — заметил я. — Красные волосы — не единственный признак Узумаки. У них специфичная чакра, и, как правило, они не отличаются высоким ростом. Судя по чакре, в вас нет ни капли крови Узумаки, Ваше величество.

Хотя просто по внешним признакам определить принадлежность к какому-либо клану сложно. Люди здесь слишком одинаковы, что в пустыне, что в умеренных лесах. Хотя, например, Сераму, хоть она и слишком светлокожа, физиологически все-таки адаптирована к пустынному климату и чрезмерной инсоляции. Низкое жироотложение, замедленный метаболизм, своеобразное строение венозных синусов мозговой оболочки — ее в свое время я исследовал досконально. Организм королевы более-менее приспособлен выдерживать припекающее пустынное солнышко, а вот Саре здесь приходится сложнее. Ее ускоренный метаболизм, характерный для Узумаки, хорош в бою, но выживать в пустыне с ними получается плохо.

— Ну, в таком случае, Узумаки все-таки были в предках Тацумы, — лениво заметила Сераму, сосредоточив взгляд на своей дочери. — Так ли это важно?

— В какой-то мере… — снова ускользнул я от прямого ответа. — На самом деле мое оригинальное тело тоже имеет немалую долю крови Узумаки, хотя по внешнему виду об этом и не скажешь. И мои дети могут быть Узумаки.

— Это вы узнали после их появления? — не иначе как из вежливости спросила Сераму.

Я же не сразу нашелся с ответом. Точнее, я несколько секунд раздумывал, как повести разговор дальше. Несколько долгих секунд я молча смотрел в сторону от Сераму, на Сару, пытающуюся управлять жизненной энергией. Солнечные лучи из узких бойниц падали на нее, сверкая в ярко-алых волосах. Благодаря кеккей генкай я чувствовал, как природная энергия словно рябит вокруг девочки, что прямо говорило об относительных успехах ее тренировки.

Несколько секунд я с некоторой апатией мысленно взвешивал варианты своих ответов. Рассказать все Сераму — соблазнительный вариант. Но как она отреагирует? На Страну Песка у меня завязаны многие экономические проекты, лишиться их было бы очень невыгодно. С другой стороны, королева тоже не так глупа, чтобы из-за личных чувств лишать страну перспектив развития. Однако, если наши личные отношения охладеют, то ни к чему хорошему это тоже не приведет. Во-первых, меня даже по прошествии более десяти лет все еще влечет к Сераму. И треклятый избыток Ян в энергетике всех моих тел, без которого я уже не могу обойтись, только усугубляет положение. Во-вторых, Сераму очень ценный и полезный союзник. Она отличный политик, урожденная аристократка, которая правит с подросткового возраста. В то время, когда Данзо решил использовать Роуран, чтобы рассорить Страны Ветра и Земли, юная королева, несмотря на эмоциональную нестабильность, смогла изящно воспользоваться чужими планами, вывести свое государство из-под удара великих держав и выйти из состава одного из них, прихватив изрядный кусок земель. Это талант, которым не владеет, пожалуй, никто из моих доверенных лиц, но который нужен мне в будущем.

В итоге я просто махнул рукой на все. Когда не знаешь, как поступить — поступай по совести.

— Да, о том, что мои дети могут быть Узумаки, я узнал после их появления. Но это не связано с Дайки или Чодой, как вы могли подумать. Мой первый ребенок родился больше десяти лет назад, хотя про него я узнал не так давно, — медленно произнес я, подбирая слова. — Это нелепая история, и связана она с моим прошлым появлением в Роуране.

— Вот как? Было бы интересно ее послушать, — сама не понимая о чем просит, сказала королева.

— Если вам так угодно, — не стал противиться я. — Около тринадцати лет назад по воле начальства я вновь оказался в Роуране. Я действовал как одна из шестеренок большого плана и даже не знал, в чем он заключается. Мне было просто приказано защищать одну девушку, что я и делал. Та девушка была важной региональной фигурой, смерти которой могли желать местные фракции, но Конохе было удобно видеть ее живой. Я стал ее телохранителем. И так получилось, что как раз в то время эту девушку возжелал заполучить один шиноби. Он использовал на ней специфичные яды, которые делали ее… — я запнулся, подбирая лучшее объяснение, — более страстной, доверчивой, желающей любви и нуждающейся в мужчине. Тот шиноби рассчитывал, что девушка влюбится в него, но она влюбилась в меня.

Я с улыбкой вспомнил те времена. Более десяти лет назад. Еще не было Второй мировой, только появился храм на Кумотори, а Микото была еще мелкой самоуверенной зазнайкой с относительно адекватной психикой. Хорошие времена.

— Она была красивой молодой особой, которая жаждала любви и была очень требовательна. Отказать ей было выше моих сил. Наверное, я слишком слаб к женским чарам, раз тоже полюбил ее, — с неловкостью признался я, отвернувшись в сторону от Сераму, которая за время моего рассказа успела сменить позу и теперь не расслабленно лежала на тахте, а напряженно сидела, пронзая меня взглядом своих зеленых глаз. — В итоге я спас девушку и вылечил ее от отравления, но вместе с этим должна была пропасть и ее искусственная влюбленность. Я для нее должен был стать чужим человеком, к которому она не испытывала никаких чувств. Поэтому, когда окончилась моя миссия, я покинул Роуран, но отслеживал новости о той девушке. И когда пришло сообщение, что она родила ребенка, я решил, что мои опасения оправдались. Обычно, без моего на то желания, у меня дети не появляются. А раз не от меня, да еще и так быстро, значит, она точно забыла меня и нашла другого. Тогда я постарался забыть о ней, хотя помогал всем, чем мог с другого конца континента. Однако я не учел одного факта — ее сильная чакра смогла подавить мою технику от нежелательной беременности. Об этом я узнал, только посетив Роуран снова месяц назад.

Я замолчал, переводя дух, и этой паузой воспользовалась Сераму, чтобы холодно и требовательно произнести:

— Как ее звали?

— Сальма, — коротко ответил я, прямо посмотрев в глаза королевы и увидев, как они опасно сузились и потемнели от сдерживаемого гнева. — Но по какой-то причине это красивое имя все произносят по-другому, и всем она известна как Сераму, королева Роурана.

Вот в самом деле, я так и не понял, как из имени Сальма или Салема можно было получить Сераму. Вот хоть убейте, но не пойму. Но это не главная моя проблема сейчас.