В тени Рюджина

— Рюджин-сама, — привлекла мое внимание бесшумно воплотившаяся за спиной мико. — Все готово к ритуалу.

— Тогда пойдем, — еще раз окинув город скептическим взглядом, ответил я.

Обернувшись, я увидел согнувшуюся в поклоне женщину из клана Ибури в красно-белом одеянии. Она была без нехарактерных для человека лисьих ушей и хвоста, которые обычно проявлялись при активации ставшей уже клановой печати Зверя. Видимо, к своим годам приноровилась использовать кеккей генкай в комбинации с природной энергией джуиндзюцу без ненужных эффектов. Молодые девочки, которые служат и учатся на Кумотори, как правило, так не умеют.

Клан Ибури, кстати, пополняется новыми членами не так быстро, как распространяется Рюджинкё и строятся новые святилища. Так что при этом храме уже появилась, так сказать, духовная семинария или медресе, в то время как на Кумотори получился полноценный дацан, монастырь-университет для пополнения стройных рядов мико и каннуши. То, что зарождалось как мистический культ почитания Рюджина, постепенно переродилось в полноценную религию со всей присущей ей бюрократией и институтами. В конце концов, религия — это не только вера, мировоззрение и свод учений и моральных норм, она должна включать объединяющую людей организацию по определению.

В местной традиции, многое перенявшей от буддизма, религиозная община, объединяющая верующих целых стран, называлась сангха. Например, сангха Страны Огня. Если же перевести это слово на более понятный мне язык, то это будет церковь. Моя сангха по структуре не сильно отличалась от иных, только вместо монаха или дайме во главе имелся я и Отохиме, что, в принципе, одно и то же. Хорошо еще, что местная культура помимо буддистских традиций переняла немало и от синтоизма. Путь богов подразумевал, что любой человек может стать богом, отсюда и прозвище Хаширамы, например. Для меня это удобно тем, что моя божественность как бы есть, но она не настолько сверхъестественная, чтобы я не смог перенести фокус религиозного почитания с себя на более нематериальную и мистическую сущность. А то начинал чувствовать себя главой какой-то маргинальной секты, а это неприятно.

Кстати, если речь пошла об обожествляемых Каге.

Порывшись в потайных карманах на рукавах своего кимоно, я достал небольшой, размером с указательный палец, свиток, принесенный мне соколом не более десяти минут назад. Развернув его, можно было увидеть на первый взгляд хаотичный рисунок из линий и точек. Штрихкоды пока не получили широкого распространения в криптографическом деле шиноби ввиду малой распространенности считывающих изображения устройств и общей технологической отсталости мира, но я над этим работаю. А пока зашифрованные в виде штрихкода послания могу прочитать только я, пользуясь своей памятью и кецурьюганом. Написать их я тоже могу, но уже с помощью ниндзюцу. А вот другим приходится пользоваться единственной ЭВМ в Разведуправлении Отогакуре, на которой имеется ключ к коду.

Стандартного размера свиток для посыльных животных свободно вмещал вполне читаемый штрихкод до четырех с половиной тысяч иероглифов на страницу, которые обычным написанием на этот клочок бумаги впихнуть было бы нереально. И это было, наверное, для меня более важным фактором использования для посланий нового способа кодирования информации, чем просто желание сохранить переписку в тайне при возможном перехвате послания. Хотя если бы кто-то перехватил это письмо и смог его прочесть, то мне бы тогда сильно не поздоровилось.

Разведуправление послало отчет о свежих результатах допроса плененного Райкаге. Этот тип, к моему негодованию, после нашей схватки даже с почти полностью выкачанной чакрой оклемался быстрее меня. После того, как Эя еще в бессознательном состоянии подлатали, он быстро пришел в себя и едва не успел убиться. На этот раз сам по себе, используя имеющееся на себе джуиндзюцу. К счастью, Чиноике с их гендзюцу вовремя пресекли попытку самоликвидации. Только с проклятой печатью нужно было что-то делать.

Каге пока ни разу не попадали в плен, но, видимо, из здоровой предосторожности Эй решил наложить на себя джуиндзюцу, которое не позволяло ему раскрывать секретную информацию и могло его убить в случае необходимости. Мне же он нужен был живым и, желательно, способным говорить. Информацию можно получить и из марионетки Малис, но если при этом разговорить и самого Райкаге, то процесс пойдет быстрее.

Сами по себе проклятые печати, как правило, подразумеваются неснимаемыми. Хотя есть способы их подавления, вроде Фуджа Хоин, но они не универсальны и в основном базируются на желании самого шиноби избавиться от нежелательной печати. К счастью, в Отогакуре имелся богатый опыт снятия джуиндзюцу.

Когда я впервые увидел Юко Учиха, вернувшуюся к Отохиме, то поразился, сколько проклятых печатей можно поставить на человека. На ней была и стандартная для Анбу Зекка Конзетсу но Ин, запрещающая разглашение секретной информации и парализующая при попытке это совершить, была и более изощренная версия этой же печати, которая вместо паралича вызывала довольно сильный взрыв, уничтожающий носителя и окружающих его потенциальных вражеских шиноби. Также я заметил и разработанную Цунаде технику Джиген Шики, которая во многом повторяла взрывающееся джуиндзюцу Корня. Но помимо запрещающих совершать определенные поступки печатей, на Юко нашлись и более интересные, например, разработанная в Корне же Кугуцу но Норой, позволяющая контролировать человека и не заметная даже с помощью бьякугана или шарингана. И я, если честно, до сих пор не уверен, что обнаружил все закладки, оставленные Конохой на отпущенной на волю куноичи. Совсем не исключаю, что и от клана ей что-нибудь перепало. Например, запечатанная в глаза техника, которая активировалась бы при восстановлении зрения. Это вполне в духе Учиха.

Сам бы я от такого букета джуиндзюцу избавился Заменой Тела, но без моего генома этот метод невозможен. Пришлось воспользоваться более традиционными способами, имеющимися у разных кланов Отогакуре.

Так или иначе, но методики снятия джуиндзюцу у меня имеются, пусть и долговременные, и первые результаты от допроса самого Райкаге начали получать мы только сейчас, спустя два месяца. Естественно, чтобы получить информацию от пленника, нужно было знать, о чем спрашивать. Для начала шиноби разведуправления решили выяснить подробности создания некоторых ниндзюцу Кумо и, похоже, кое-что у них получилось.

Речь, конечно, не про коронные техники Эя, Райтон но Йорой или Джигокузуки, которые я смог вполне неплохо рассмотреть кецурьюганом во время боя, и даже не про черную молнию, хотя я не совсем понял принцип ее создания. Помня мои указания, отдел допросов сконцентрировался на получении информации о Тенсо — технике Райтона, позволяющей перемещать предметы с околосветовой скоростью. В рамках планеты это означало фактически мгновенное перемещение. Полезная штука даже при наличии в Ото нескольких обученных Хирайшин шиноби, причем Котоширо владеет им почти на уровне Минато. Все же техника перемещения Второго Хокаге имеет ряд минусов: телепортация возможна только к заранее поставленной метке, ее дальность ограничена сенсорными возможностями пользователя и, главное, я ей так толком и не овладел. У Тенсо, конечно, минусов не меньше, если не больше, но, думаю, я с ними как-нибудь совладаю.

Далее в послании сообщалось о некой системе беспроводной связи. Какой-то вид телетайпа у Кумо есть, что не удивительно, учитывая их электрическую направленность и некоторое технологическое превосходство. Однако пока технология не достигает нужного для моих планов уровня развития.

Стоит, наверное, с помощью подставного Райкаге ввести в нужные структуры еще шпионов, чтобы внедрить имеющиеся уже у Ото технологии в Кумо. Или чтобы совершить полноценный технологический шпионаж. Посмотрим, как пойдет. Для меня будет удобно, если источником распространения беспроводной связи станет Страна Молний, но нужно как-то ее к этому подтолкнуть. А то шиноби совсем не склонны делиться своими научными достижениями. Для этого нужен весомый мотив.