Вагоновожатый
Шрифт:
Павел откликнулся не сразу:
– Родственники?
– Да?
Механик мягко предложил:
– А их нельзя… на другое время?
Эрика была категорична:
– Нельзя. Они из другого города.
Павел вздохнул:
– Значит, в субботу может не получиться?
– Нет, – сказала Эрика, тоже как бы немного расстроено вздохнув.
– Но тогда все-таки в будний день? – не сдавался механик. – Завтра?.. Послезавтра?…
Не сдавалась и Эрика:
– Я занята. И завтра. И послезавтра. Всю эту неделю.
Павел не постеснялся спросить:
– Чем?
Эрика же не постеснялась
– Неважно.
– Хорошо, – проглотил это Павел. – А в воскресение?
– В воскресение … – задумалась Эрика.
Павел был как будто на грани отчаяния:
– Да, если не в субботу, то в воскресение!
«Если бы Игорь был так настойчив», – промелькнуло в голове у Эрики. Она вдохнула и выдохнула:
– В воскресение я пока свободна, – и тут же перестраховалась, – наверное.
Павел как будто задумался и попрощался:
– Хорошо. Я еще позвоню.
Эрика была так благодарна дяде. Перед тем как положить трубку, сказала в нее:
– Звони.
Ей вдруг стало так весело. Она откинулась спиной на кровать и заулыбалась, и даже засмеялась. Потом вздохнула, вспомнив странный звонок ничего не говорящего в трубку человека. А вдруг он снова наберет ее номер?
Эрика подумала о том, что, может быть, стоит самой занять телефон, чтобы ей больше никто не звонил. Но звонить в этом городе ей было особо-то и некому. Посмотрела на розовую обезьянку, лежащую на кровати, и сказала вслух:
– Марии разве что.
Еще Эрика могла позвонить родителям. И она позвонила. Рассказала, что приезжал дядя, и как прекрасно с ним погуляла в парке, что он опять собирается приехать.
Положив трубку, глянула на часы и заторопилась к телевизору, по которому уже вовсю шла передача с Леонидом.
Любимый ведущий как всегда был великолепен. Задавал толковые вопросы. Делал остроумные комментарии. Он потом ночью даже приснился ей. Леонид смотрел на нее из кабины вагоновожатого и кричал в микрофон:
– Эрика! Ваш выход!..
9
На следующий день в аптеке на Эрику сразу же налетела Мария. Сунула в руки газету:
– Не читала, конечно.
– Нет, – тряхнула Эрика головой. – А что там такого? Опять маньяк?
– Что такого, что такого, – Мария была очень возбуждена. – Да, маньяк. Просто ужас. Просто ужас… – развернула газету. – Вот здесь читай. А я еще в других газетах посмотрю. Эту уже прочитала…
Глаза Эрики уткнулись в заголовок «Дневник маньяка». Под ним шел комментарий редакции:
«В руки нашего корреспондента С. Кунца попал дневник маньяка, известное время бесчинствующего на территории города. До сих пор полиции так и не удалось покончить с этим мерзким преступником. Считаем необходимым довести содержание дневника до наших читателей. Чтобы не шокировать вас натуралистическими подробностями, дневник печатается с некоторыми сокращениями…»
Эрика, быстро переоделась в свой рабочий белый халат, поправила очки и продолжила читать:
«…Этот город даже не представляет, что его ждет.
Я сошел на перроне и, оставив чемоданчик в камере хранения, спросил самую популярную местную газету и еще, как
мне проехать в центр. И вот, я пронзаю на трамвае местожительство моих будущих …, рассматриваю улицы, дома…Впрочем, мне надоедает смотреть в окно. Я слишком долго ехал на поезде. Пялился на пролетающие мимо телеграфные столбы, на галок, на поля, на малозаселенные поселки, в которых все друг друга знают. Я засиделся без… Я заждался без… Да, мой ум требует …, и я взялся за газету, купленную на вокзале:
«Накануне выборов жена мэра уходит в декрет…»
Скатертью дорога…
«Казино не платило налоги полгода…»
Конечно, ведь мэр был так занят…
Еще:
«На повестку городского собрания вынесен вопрос об установке нового памятника…»
Он, конечно, не мне предназначается, хотя я определенно заслуживаю увековечивания с моим-то умом и размахом…
А вот это любопытно:
«Схвачен слесарь-сантехник, целый месяц терроризировавший соседнюю область… Достаточно безобидный на вид индивидуум до своего ареста успел осуществить ряд ужасных насильственных действий, убийств… Девять молодых красивых светловолосых девушек стали жертвами… Прямых свидетелей преступлений немного, и к тому же, они на очных ставках путаются в показаниях и не всегда опознают преступника. В частности утверждают, что тот был без усов, а этот с усами, тот был высокого роста, а этот – нет, у того был некий особенный чемоданчик, у этого ничего похожего не обнаружили.
По версии следователя, оставшиеся в живых свидетели не совсем адекватны (такое бывает от нервного напряжения). Главное – «слесарь», как прозвали маньяка в народе, пойман, и теперь после нескольких допросов он во всем признался и раскаялся. Суд состоится в следующий вторник. Без сомнения преступника ждет пожизненное заключение…»
Какая скотина, этот слесарь! И сознался, ведь, не сразу. Мерзавец, подлец. Поделом ему, поделом…
А это, наверное, центральная площадь. Обосранный голубями памятник. Как я понял из газеты, это на его месте хотят установить новый. Да, моя фигура неплохо бы здесь смотрелась. Если б не голуби…
Какое-то официальное здание. Городская управа, должно быть. А вот это точно театр. Или цирк. Надо сходить. Как-то давненько не приобщался я к культуре. В том городишке с ней было не очень. Все больше кино – последний сеанс. А здесь театр. Или цирк. Надо подумать…
Замечательные широкие улицы и шикарные магазины. Сколько народу! Мне определенно нравится этот город. Да, пожалуй, я задержусь. Есть у них в газете раздел объявлений? Имеется:
«Требуются: мясник для развалки туш…»
Фу, как пошло…
«Швея-мотористка… Расклейщик афиш… Мастер-плиточник для частного ремонта…»
Я сошел с трамвая и позвонил по объявлению:
– Мастер-плиточник еще требуется?
– Приезжайте по адресу…
Меня встретила хозяйка, немного помятая то ли возрастом, то ли вчерашним:
– Нужно положить плиточку в ванной, на кухне и в прихожей. Чтоб аккуратно, и недорого… На эту работу уже есть два претендента.
В квартире сейчас никто не живет. Пожалуй, то, что надо. Говорю:
– Не сомневайся, хозяйка. Работаю лучше, денег возьму меньше. Чтоб все быстрее сделать, даже спать буду на месте.