Вакханка

А потом его рот властным движением накрыл маленькую ямку у ключицы, затем поднялся выше, прикусив кожу.

Я закрыла глаза, наслаждаясь его близостью, но все еще не забывая при этом о своей обиде.

– Не хочу тебя видеть и не собираюсь с тобой разговаривать, - бросила твёрдо, хоть отяжелевшее дыхание уже слегка подводило меня.

Тогда не смотри и не говори, - прошептал он вдруг, а потом повернул мою голову к себе и жадно поцеловал. И я вновь ощутила всю силу его желания, почти физического голода. Его язык проник в меня глубоко и страстно, потом вновь освободил мой рот, горячим дразнящим движением лизнув губы.

И я с каждой секундой все сильнее ощущала, как его жажда становится моей собственной. Как она перетекает в меня с его поцелуями, властным, собственническими скольжением ладоней.

– Давай, я расскажу тебе правду?
– продолжил он, выпуская мои губы из плена, но продолжая через каждое слово легонько проводить языком или ртом по моей шее, плечам, уху.
– Да я не хотел, чтоб ты знала о том, что кроме тебя есть ещё кто-то другой.

Я попыталась вырваться, услышав то, что понимала и без слов. Но в этот миг Лекс сильнее прижал меня одной рукой, а другой своевольно проник сверху сквозь тонкую ткань трусиков, невозмутимо продолжая:

– Сперва я вообще думал, что ты такая же как все. Что тебя интересуют только деньги и шмотки, - его голос при этом с каждым разом звучал все более хрипло. В нем все сильнее слышались низкие вибрирующие ноты, заставлявшие что-то внутри меня сжиматься от волнения.
– Но секс с тобой оказался бесподобен, - промурлыкал он, скользнув пальцами к предательски влажной долине моего желания. Я глубоко вздохнула, сжимая ноги, пытаясь убрать его руку, разжигающую во мне пожар.
– Я действительно чувствовал себя простым смертным, трахнувшим вакханку…

– А я - одна на миллион?
– повторила я фразу, которую он произнёс несколько минут назад.

Лекс радостно улыбнулся и прижал меня крепче.

– Ты - даже больше, - ответил он и накрыл мои губы поцелуем.

Я довольно зажмурилась, отвечая на ласку. И даже молчаливый греческий шофер Харлампий не мог заставить меня испытывать чувство неловкости. Он был личным водителем, а значит получал зарплату за свою невозмутимость. А такой момент мне совершенно не хотелось омрачать стыдом.

“Потом попереживаю о своей вновь потерянной на людях девичьей скромности”, - подумала я спокойно.

Интересно, в какой момент я поняла, что счастлива?

Глава 11

Белый Audi привёз нас на лазурное побережье Солоников. Двухэтажная белоснежная вилла в каких-то трехстах метрах от моря поражала взгляд своей красотой.

Лекс вышел из машины и открыл передо мной дверь.

– Ну, как тебе домик?
– спросил весело он.

– Домик?
– повторила я.
– Да это же настоящий маленький дворец…

– Да брось, ты преувеличиваешь, - махнул рукой он, действительно не поверив моему удивлению. Прошёл вперёд, открыл массивные автоматические ворота и провёл меня внутрь.

Харлампий в это время спокойно припарковал авто на территории виллы.

Выложенные красным камнем дорожки привели нас к гладким мраморным ступенькам, вдоль которых в огромных вазах росли бордовые кустовые розы.

– Зачем мы сюда приехали?
– спросила я, поднимаясь по лестнице вслед за Лексом.

– Ну как, я же говорил, что снял тебе дом на побережье!
– спокойно бросил он через плечо, открывая дверь.

– Та-ак, - протянула я недовольно.
– А я, кажется, не успела сказать тебе, что не желаю быть содержанкой…

– Да, - хитро подмигнул он, отходя в сторону и пропуская меня внутрь помещения.
– Ты как раз убежала, когда мы говорили.

Я фыркнула, ныряя в заманчивый полумрак и прохладу дома. На улице все же было очень жарко.

Вся вилла навскидку имела метров четыреста по площади. Два этажа, четыре спальни, два санузла, две кладовые, гостиная и кухня.

– И это все для меня одной?
– удивилась я, быстро осмотрев все комнаты.
– Зачем?

– Ты забываешь про меня, детка, - сказал Лекс, ухмыльнувшись, - я буду жить здесь же, если тебе не вздумается меня выгнать.

Я слегка покраснела.

– Но, даже для нас двоих, это ужасно много… - покачала головой я.

– Это с непривычки так кажется, - уверил он.

– В любом случае, это жилище достанется тебе одному. Я тут жить не буду.

И абсолютно уверенная в своей правоте, плюхнулась на большой мягкий диван. Лекс удивлённо посмотрел на меня.

– Почему?

– Потому, что я - не содержанка. У меня достаточно средств, чтобы оплатить себе съёмное жильё классом пониже.

– Где-нибудь на севере Македонии? Чтоб до пляжа добраться можно было только на упряжке бешеных собак?
– с дерзкой ухмылкой спросил он.

Ты очень плохого мнения о моих финансовых и умственных способностях.

– Нет, дорогая. Я констатирую факт. Сейчас горячий сезон. И, если ты не собираешься жить в отеле или самостоятельно снимать подобную виллу, у тебя остаётся довольно мало вариантов. К тому же, на поиск жилья уйдёт время, которое мы могли бы провести вместе.

Его улыбка была просто очаровательна.

И, между прочим, крайне убедительна.

– Сегодня остановлюсь здесь, а дальше посмотрим, - не желая сдаваться, ответила я. Но вообще, мне тут уже нравилось.

– Вот и прекрасно, - кивнул Лекс.
– А завтра - будет завтра. Пить хочешь?
– спросил он, уходя на кухню.

– Было бы неплохо!
– ответила, рассматривая мебель, шторы, крупный телевизор и само внутреннее убранство комнаты.
– А сколько стоит такая вилла?
– спросила я, бросив взгляд в окно.

Там сквозь прозрачное, как слеза, стекло на меня глядело синее, как топазовые глаза Лекса, небо и красивая лазурная полоска Эгейского моря.

– Около семисот штук евро, - ответил Лекс, протягивая мне стакан с апельсиновым соком, тарелку блестящих маслин и ещё одну - белого козьего сыра.
– Уже присматриваешься?

– Увы, - пожала плечами я, усмехнувшись, - мой интерес скорее теоретический.

– Это копейки по сравнению с Москвой, - спокойно сказал Лекс, присаживаясь рядом.

– Ну, тебе лучше знать.

Сыр оказался восхитителен, а таких маслин я вообще в жизни не пробовала.

– Да, самое большое здесь - содержание дома и коммуналка. Кстати, когда у тебя начинаются раскопки?