Вальс бывших любовников

– Вы ведь давно дружили? – не выдержала она. – Неужели вам совсем ее не жаль?

– Ну почему же… конечно, жаль, такая ужасная смерть… Просто… – Галкина на секунду замялась. – Понимаете, не хотелось бы плохо про мертвую, да еще и про подругу, но… Давайте честно – Полька была не самым лучшим человеком. Конечно, за это не убивают, но…

– Что вы имеете в виду?

Вместо ответа Алена подергала свою футболку:

– Видите надпись? Так вот эта футболка лучше бы подошла Польке. И носить ее она могла бы, не снимая, чтобы не тратить время на объяснение своих поступков. Она действительно всех ненавидела.

– Но, видимо, у нее были для этого причины? Все-таки выросла без отца, даже не знала его…

– Что? – удивилась девушка. – Не знала? Да об этом даже весь класс знал, а потом и весь театр, не только сама Полька. Это мамаша ее сумасшедшая думала, что они не общаются, а Полька своего папашу нормально так доила. Он ей и квартиру купил тайком от матери, но Полька там не жила, продавать собиралась. Она в Москву хотела, все цеплялась к нему, чтобы устроил ее там в театр. Мол, с такими связями мог бы и подсуетиться, но папаша что-то не торопился ее в столицу перетаскивать. Она ведь сама его разыскала, ей лет тринадцать было. Нашла какие-то документы у матери в сейфе, а на каникулах мы классом в Москву поехали, так она вместо экскурсий болталась по городу, разыскивая своего папашу. И ведь нашла, прямо у здания Министерства и подкараулила. Тот сперва обалдел, конечно, а она ему документы показала. Прикинулась овцой, он ее пожалел, а потом уж Полька во вкус вошла, начала деньги из него тянуть, все шантажировала, что матери расскажет, а та закатит скандал до небес и карьеру подпортит.

– И что, Алиса Викторовна могла? – спросила Лена, и девушка фыркнула:

– Да больно ей это надо! Она ж не в себе, вся такая возвышенная! Но папаша-то Полькин этого не знал. Хотя мог бы тоже мозгами пораскинуть и понять, что уж если до сих пор жил спокойно, то и дальше может продолжать, Алиса Викторовна не стала бы затевать какие-то интрижки. Ну вот Полька и воспользовалась тем, что папаша от страха офигел, а мамаша просто безумная. Из него денежки тянула, а перед ней разыгрывала актрису не от мира сего – мол, ничем материальным не интересуется, только чистое высокое искусство. А сама побег готовила, так бы и свалила, если б не это…

Алена взяла сигарету, закурила и посмотрела на Лену:

– Слушайте, а не мог Польку папаша… того?

– В каком смысле? – не сразу поняла Лена.

– Ну не мог папаша кого-то нанять, чтобы прекратить эту дойку постоянную? А что, у него хватило бы и денег, и связей. Подсуетился, обставили все под маньяка…

– У вас хорошее воображение, Алена.

– А то! – с жаром откликнулась она. – Я ведь сценарии пишу. Правда, пока только в стол, но ничего… всему свое время.

– Алена, а Полина не упоминала имени отца? Или чего-то еще, кроме того что он работает в Министерстве здравоохранения? – спросила Лена, не особенно надеясь на ответ, и не ошиблась:

– Нет. Только и говорила, что он в Минздраве большая шишка.

– Полина не рассказывала вам о предложении пройти кинопробы к фильму?

– Что?! – округлила глаза Алена. – Пробы?! Да кому вообще могло в голову прийти Польку в кино позвать? Вы ее в театре видели хоть раз?

– Нет. А что?

– А то! – Алена ткнула сигарету в пепельницу, помахала рукой, разгоняя дым. – Она же абсолютно, стопроцентно, кристально бездарна. Это только Алиса Викторовна считала ее гениальной, а все вокруг понимали, что это не так, даже сама Полька.

– Но ей ведь дали главную роль в спектакле.

– Да – во втором составе, и то в качестве дублерши, – фыркнула Алена. – Практически шаги за сценой. Какой там фильм…

– Тем не менее Полина списывалась и созванивалась с кастинг-директором и ассистентом режиссера, ее мать это слышала неоднократно.

– И вы в это верите? Да Полька могла разыграть что угодно, если ей было нужно.

– Минуту назад вы сказали, что она бездарная актриса, – заметила Лена.

– Я не знаю, как вам это объяснить… – Алена защелкала пальцами. – Понимаете, играть чужое, то, что было написано кем-то, Полька не могла физически, как будто все в ней противилось этим ремаркам, словам… Но сама могла придумать что угодно и воплотить это в жизнь так, что все верили. Думаю, что и мать она просто за нос водила, разыгрывая спектакли с телефонными звонками.

– Но должна же быть цель.

– Конечно! Она собиралась уехать в Москву, для этого ей нужен был веский повод, вот она и выдумала эти пробы, я почти уверена!

Лена пожала плечами:

– К чему сложности? Она совершеннолетняя, могла просто взять и уехать.

Алена посмотрела на нее с иронией:

– Это вы просто Алису Викторовну не знаете. Вот уж у кого талант… Не зря она преподает в институте. Если бы Полька заикнулась об отъезде, там бы разыгралась драма не хуже «Анны Карениной». И поверьте – Алиса Викторовна могла и на рельсы улечься. Так что Полька наверняка все это выдумала, чтобы иметь легальный повод свалить в Москву, вот и все.

– Если бы не одно «но». Кто-то ее задушил.

С лица Алены моментально слетела ироничная улыбка:

– Да… я об этом как-то не подумала… Не могла же Полька такое инсценировать… Хотя… Слушайте, а это точно ее труп? – вдруг спросила она, и Лена вздрогнула:

– Вы что?! Мать опознала тело сегодня утром. Как вам вообще такое в голову пришло?

– Спокойно, – абсолютно ровным тоном ответила Алена. – Полька могла такое замутить… Но труп, чтобы вместо себя подставить, конечно, на рынке не купишь, вы правы… А версия неплохая, правда?

– Для дешевого сценария, вероятно, неплохая. Но в жизни практически неосуществимая.

– Как знать…

Лена поняла, что разговор зашел в тупик, ничего нового она уже не узнает, а слушать странные домыслы несостоявшейся сценаристки нет ни сил, ни времени.

Она встала:

– Спасибо за помощь, Алена Игоревна. Я вызову вас, если будет нужно. А вы, если что-то вспомните…

– Обязательно позвоню! – подхватила Галкина, тоже вставая. – Идемте, я вас провожу, а то у нас тут коридоры – как лабиринт Минотавра, можно насмерть заплутать.

Вернувшись в комитет, Лена обнаружила на столе распечатанную фотографию Натальи Савиной с черно-белым платьем на заднем фоне и записку от Левченко: «Андрей Александрович просил передать, вдруг пригодится».

Она повертела снимок в руке и решила поехать к жене Славогородского.

Жили они совсем недалеко от кинотеатра, рядом с которым и было обнаружено тело Натальи, это тоже наводило Лену на разные неприятные мысли. В том, что жена непременно составит мужу алиби, она не сомневалась и теперь раздумывала, в какой момент преподнести женщине неприятную новость о связи ее супруга с репетитором по английскому.

Дверь ей открыла очень красивая блондинка в аккуратном домашнем платье:

– Вы следователь? Проходите, пожалуйста, у меня там обед готовится, боюсь, как бы не убежало… Вы проходите! – крикнула она уже из глубины коридора, и Лена, закрыв дверь, двинулась следом.

– Вот мое удостоверение, – открыв корочки, сказала она, показывая документ Славогородской, но та даже не взглянула:

– Да я вам верю. Вы присаживайтесь. Может, кофе?

– Нет, спасибо. Евгения Владиславовна, я должна задать вам несколько вопросов.