Вальс бывших любовников

– Так, все, Крошина, умолкни давай, а то меня твой Горский закопает где-нибудь, – велел Андрей, увидев, как она хватается за горло. – А у меня, может, только личная жизнь начала налаживаться.

Лену выписали через неделю, и Филипп, как обещал, повез ее в санаторий ФСБ.

Осень на юге сильно отличалась от той, к которой Лена привыкла, и они много гуляли по набережной, дышали морским воздухом. Лена проходила лечение, Филипп все время был рядом, читал ей вслух, а однажды даже сыграл на стоявшем в холле пианино обещанный вальс Доги. И Лена вдруг поняла, что больше ее эта музыка совершенно не будоражит так, как было всего полтора месяца назад. А главное – музыка не вызывала воспоминаний. Лена действительно не вспоминала больше ни погибшую Нину Колодину, запутавшуюся в своих чувствах, обиженную на весь мир и оттого еще более несчастную, чем была, ни кого-то из своих бывших, с которыми она вынуждена была общаться снова, ни первые отношения с Максимом Дягилевым, который даже не знал о том, что произошло.

– Нельзя идеализировать человека, я поняла это, только оказавшись одной ногой в могиле, – сказала она однажды Филиппу, гуляя по набережной. – Тогда, в юности, я думала, что Максим очень добрый и порядочный, а вот Юлька сказала, что это было не совсем так. Он-то видел, как Нинка к нему относилась, все понимал – и подшучивал, подсмеивался. А потом и вовсе воспользовался ей и сбежал. Противно…

– Ты, Ленка, вроде взрослая, а все как девочка – в романтику веришь.

– Еще скажи, что все мужики одинаковые…

– И скажу, – кивнул муж, обнимая ее. – Все мы одинаковые, когда влюбляемся – никого, вокруг не видим. Вот и Дягилев твой никого, кроме тебя, замечать не хотел. Слава богу, хоть у Андрея глаза открылись, – вдруг рассмеялся Филипп.

– Думаешь, у них что-то получится?

– Поживем – увидим, – сказал Горский, увлекая ее за собой с набережной в ближайшее кафе. – Идем, шторм начинается.