Вампир без клыков

— Того, которого убила Лилит?

Я кивнул и плотнее закутался в плащ. К ночи похолодало. Хоть вампиры и были более устойчивыми к холоду, но зима оставалась зимой. Пусть солнце и пекло неприятно кожу еще несколько часов назад.

— Почему тебе так интересно возиться со всем этим? Чужой ребенок, чужая девушка… Чужие знакомства. Если уж Ян умер — никто бы не удивился, уйди ты в закат после того, как занял тело. Сомневаюсь, что тебе было бы трудно выжить.

— Да не в выживании дело. А в каких-никаких принципах. Я мог бы кидануть всех и жить особняком, только это некрасиво. Если уж у этого тельца есть какие-то дела, то стоит их сначала закончить, а потом уже заняться чем-то своим.

— И чем же ты займешься?

— Думаю, магией. Раз уж я вампир и проживу долгую жизнь, стоит посвятить ее чему-то более глубокому, нежели обычное людское ремесло. Раньше был вором, это тоже интересно, но только если ты не можешь прожить дольше пятидесяти лет.

— Чем же это интересно?

— Азарт. Ты одновременно и охотник, и жертва. Ты воруешь, ты опасен, тебя боятся. И страх этот побуждает их начать войну с тобой. Есть ты и весь мир, часть которого хочет твоего ареста, часть — смерти, а части просто плевать. И вся твоя жизнь лишь сплошное приключение. Бесконечная борьба за выживание, работа, которая никогда не наскучит, которая является ремеслом без границ. Ты можешь уметь много чего, но каждый раз придется преодолевать самого себя. Потому что когда ты получишь пару серебряных монет за сорванную с чужой шеи цепь, ты поймешь, что этого мало. Начнешь вламываться в дома. В особняки. Заводить знакомства и проникать на званые вечера. Взламывать спальни, крутить шашни с дамочками из знатных, чтобы получать все больше денег и становиться все ловчее, изворотливее.

— Разве когда тебя разыскивают — легко втереться в общество знати?.. — удивилась Лила.

— Аристократы не смотрят на слуг, — усмехнулся я. — Одна ночь с какой-нибудь глупышкой, которая следит разве что за модой и глупыми романами, и… вот она — щелка в высший свет.

— Щелка?.. — прыснула Лила.

Я усмехнулся. Покачал головой, ткнув палочкой в землю.

— Все это блажь. Поначалу — ради выживания, потом — ради азарта, потом — потому что уже никуда не подашься после такого. С магией, думаю, будет точно так же.

— Ты не боишься? Черномагов не любят. Со слов Алисы…

— Магов в целом не любят. Что людей, что вампиров. Так что не боюсь.

— А люди тут при чем? — озадаченно спросила Лила.

— Мой отец был…

— Я вернулась, народ, видите? — Адель, шумно продираясь через кусты, наконец предстала перед нами с большой охапкой хвороста.

— Слышим, — отозвался я. — Зачем так много веток?

— Много?.. — вампиресса попыталась объять взглядом собранное, но это не представлялось возможным до тех пор, пока она не опустит охапку на землю.

— Забудь, — буркнул я, потянулся и дернул пару веток из рук Адель, из-за чего все они высыпались на землю.

— Ты грубиян, знаешь? — обиженно заявила вампиресса.

— Я знаю только то, что чем дольше ты стоишь с хворостом, тем дольше мне не видать огня, — огрызнулся я, набирая ветки и складывая из них «шалашик».

Запихнув под низ трут из ниток, я достал огниво. Пара щелчков, трут захватывается огнем, а тот уже постепенно перекидывается на сухие листья. С них по ветвям, и вскоре я с блаженством протянул руки к огоньку, греясь. Главное, следить, чтобы не слишком близко, а то огонь сожрет меня за доли секунды. Вампиры горят очень легко.

— Любишь огонь, да? — спросила Адель. — Советую избавляться от этого, слышишь?

— Пока с нами Лила, не выйдет путешествовать без костра. Так что… сочувствую, но придется пересилить глупый страх перед ог…

Не успел я договорить, как Адель резко ухватила мою руку, потянув ее к огню. Даже несмотря на то, что я растерялся поначалу, мне было несложно оттолкнуться ногами от земли, бросаясь на вампирессу сверху. На этом ее попытка поджечь меня была провалена. И девушка, лежащая подо мной, обиженно засопела.

— Такой херни я даже от тебя не ждал, — прошипел я. — Какое счастье, что я сегодня добрый, иначе бы открутил твою башку за три секунды. Слышишь?!

— Слышу, представляешь? — пробормотала Адель. — Извиняюсь.

— Пха, сестренка, извинения мне не уперлись ни в одно место.

Поднявшись с ее тела, я обошел костер и сел напротив вампирессы, заодно поближе к Лиле.

— Соблазнить меня хочешь? — наигранно-невинным голоском спросила гномка.

— Сгораю от желания, ага, — саркастично буркнул я.

Лила достала флягу и отхлебнула. А потом протянула мне.

— Еще одна, — скривился я. — Ты же знаешь, что от воды мне дурнеет. Имею привычку пить только вино.

— Так это оно. В том поселении его ведь куча была. Удивлена, что ты ни разу не зашел в Аэ.

— М? — я удивленно посмотрел на Лилу. — Ты серьезно? Когда ты успела туда зайти?

— Кузнец делал перерыв днем и брал меня с собой, выпить немного. Вино хорошее, попробуй.

Я принял флягу и понюхал. Сладковато-ягодный запах. И правда, совсем не вода. Отпил. Немного приятной терпкости, прохлада и вместе с тем — тепло, прощальным касанием замершее под горлом.

— За такое тебя и есть смысл любить, — с одобрением сказал я, возвращая напиток гномке.

— А то! Знаем вас, мужиков, — довольно усмехнулась Лила, подсаживаясь совсем близко и прижимаясь щекой к груди.

И сама же присосалась к фляге не хуже моего. Пьянчуга…

Глава тридцать седьмая, в которой вражда, ночные стоны и странная встреча

Лила уснула на моих коленях, Адель сидела напротив, по другую сторону костра, глядя на меня сурово и неприязненно.

— Ну? Чего там тебе, сестрица?

Она не ответила. Опустила взгляд, вроде как задумалась.

Наша внешность зависит от того, что внутри. Души. Понятное дело, они со временем меняются, особенно после смерти. Так, умерший, но вернувшийся человек выглядит чуть иначе. Может, суровый взгляд, постаревшее лицо… или наоборот, освеженный и бодрый, будто помолодел на пяток лет.

Когда в теле меняют душу, внешность меняется достаточно сильно. Происходит это почти незаметно за редкими исключениями. Например, розовые волосы Адель и остатки черных, родных для тела, слишком сильно отличались. В общем-то, смена облика почти подошла к концу. И та единственная темная прядь волос, оставшаяся на голове… напоминание о том, что Алиса и правда когда-то жила.

— Ты выкинул меня, — тихо сказала вампиресса.

— О да. Как бесполезный мусор. Куда-то прочь. Думаю, пожелай я тебя найти, я бы не смог, потому что даже не стал запоминать место, куда бросил.

— Понятно.

В ее голосе прощупывалась надломленность. Неужели это так сильно испугало ее? Быть выброшенным без шанса вернуться к жизни, обреченность на существование… что, правда так ломает? Впрочем, мне не было интересно. Я никогда не был чьим-то оружием и никогда бы не стал, уверен, цепляться за такое жалкое существование. В ремесле душ можно использовать только трусов и слабаков — они будут содействовать ради шанса еще поприсутствовать пару десятков лет тут, на земле, не возвращаясь в Ад.