Ванька 12

— Кто, напал-то? — только и было слышно справа, слева, впереди и сзади меня.

Не только в моей голове возник такой вопрос после прослушивания сообщения по радио.

— Сказано же — кто-то, — с умным видом изрек стоящий рядом со мной интеллигент. — Кто-то.

На него как на дурачка посмотрели. Что — кто-то, это все слышали.

— Про Париж что-то ничего сказано не было. Про Берлин — было, про Мадрид — было, а про Париж — не сказали, — вращала выпученные глаза тучная баба буквально в метре от меня. Луком ещё от неё тащило неимоверно. Что, она одним им питается? Или — моется в отваре луковой шелухи?

— Тебе-то что до того Парижа? — поддел её худющий мужик в кепке.

Мужики здесь почти все такие, а вот бабы многие… есть за что подержаться.

— Интерес имею, — прозвучало ему в ответ. — Как свободная советская женщина.

Мужик только головой покачал. Сказать ему было нечего.

Меня столица Франции в настоящий момент меньше всего интересовала, а вот что Москву и Нижний бомбили — плохо. Пермь ещё была упомянута, а это тоже — почти рядышком. Так и до Вятки неведомый враг доберётся. Впрочем, здесь и бомбить-то нечего, разве что артели по производству гипсовых изделий и дымковских игрушек. Но, кто его, вражину неведомого, знает, взбредет ему в больную голову и начнет он Вятку бомбами посыпать…

— Летят! Летят! — вдруг заорала опять та же толстущая баба и начала в небо пальцем тыкать.

— Где?

— Кто?

— Откуда летят?

Сразу тут и там раздалось вокруг меня.

Кто сразу куда-то бежать бросился. Кто головы задрал и стоит, в небо пялится. Высмотреть пытается, кто там, где летит.

Я поглядел в направлении, куда любительница лука указывала, но что-то ничего не разглядел. Привиделось ей, наверное.

— Да нет там ничего. — махнул рукой худющий мужик. — Машка! Чего, дура, народ баламутишь? Сама с ума сошла и других сводишь!

Луковая же душа громко визжа уже вниз по бывшей Царевской мчалась. Не дай Бог кому на её дороге стоять… Сшибет — не заметит.

Что делать? Куда идти теперь после таких новостей?

Я один топтался на месте, а люди от столбов с громкоговорителями всё расходились и расходились. У всех сейчас забот полон рот стал, я же — как не пришей кобыле хвост.

В военный комиссариат идти?

Нет, поесть сначала надо. Влиться в ряды я ещё успею, а вот супчику для поддержания жизненных сил организма необходимо прямо сейчас тарелку-другую навернуть. Обязательно — с хлебушком. Ну, и мяса кусок. Можно даже жирный.

Меню позднего завтрака или раннего обеда в моей голове давно уже сформировалось, но дальше этого дело никак не шло. То одно, то — другое препятствовало.

Ноги меня сами, без участия головы, донесли до заведения, где Спиридон Спиридонович дверьми командовал, открывал и закрывал их по мере необходимости.

Опять у меня домашний стереотип сработал — идти есть, покупать, ремонтировать и так далее по списку, надо туда, где кто-то знакомый имеется. Там — блат. Может и совсем не большой, но всё же. Бабушка моя часто ворчала, вот де — деньги есть, а путного на них купить сложно. Везде блат надо иметь. Есть блат — купишь что-то хорошее, нет — дело твоё плохо.

Спиридон Спиридонович не на первых ролях в заведении, но коли я его знакомый, больше надежды, что тарелку полнее нальют и вчерашней котлетой не отравят. Нет, что в детстве и юности в голову заложено — так в ней долго и остается, хотя жизнь здесь совсем другая…

— Добрый день, Спиридон Спиридонович. — маленькая стрелочка на моих часах уже за двенадцать перевалила, вот поэтому так я бывшего смотрителя и поприветствовал.

— Решили свои дела в губздраве? — поинтересовался старик.

— Куда там…

— Во, говорил же я… Поесть к нам?

— Поесть.

— Милости просим. Сейчас я девицам нашим про тебя сообщу…

Ну, а что я говорил? Блат — сила.

Вскоре, на местами штопанной, но чистой скатерти, передо мной возникла большая тарелка борща.

Запах… Мой желудок чуть наружу не выпрыгнул.

Нет, это тебе не Москва… Или, там я не в те места питаться ходил?

Впрочем, сейчас эта мысль ко мне как прилетела, так и улетела. Пищевая доминанта уселась на трон и мне было не до мудрствования и размышлений.

Первая ложка — самая вкусная. Чуть горячо, но не холодно же?

Сейчас я его с хлебушком, с хлебушком…

Не успел я и половины тарелки выхлебать, как на улице что-то грохнуло. Затем ещё и ещё раз.

Что, и до Вятки кто-то добрался?

Глава 13

Глава 13 Вы там нужнее…

Последний раз — где-то совсем близко.

Хорошо, что я не у окон столик занял, разместился в дальнем углу за колонной, а то бы сейчас осколки стекла из тарелки выгребал.

Впрочем, не до борща мне теперь уже было.

Какая, к лешему, еда…

Спасибо, сыт по горлышко…

Про это я подумал уже на ходу. Бомбежка, или что это там было, застала меня за чуть ли не метровыми стенами, а Спиридон-то Спиридонович перед дверьми на своем боевом посту находился. Защиты у него — только начищенные медные пуговицы на сюртуке.

Трапезничал я в зале один, так что там моя помощь никому не требовалась, а вот на улице я был точно нужен.

Дверь заведения ещё не при последнем императоре делали, так что она хоть и пострадала, но на петлях висела. Умеют же тут всё на века делать, сколько раз я в этом убеждался.

Так, старик-то где? Что-то я его не вижу.

Слава Богу, взрыв был не прямо перед рестораном, а справа дальше по улице. Спиридона Спиридоновича я нашел слева за невысоким металлическим крыльцом.

Жив? Сейчас посмотрим…

Руки, ноги, голова — всё в комплекте. Дышит. Пульс имеется. Даже глазами смотрит. Чумновато это у него получается, но хоть так.

Сбило его, скорее всего, взрывной волной. Хорошо, никакой осколок ещё старика не задел.

— Спиридон Спиридонович!

— А…

— Где-то болит?

— Не… Встать помоги…

Я помог, хотя до этого пострадавшего осмотреть бы по уму надо было.

Старика немного покачивало, но до крыльца ресторана он дошел почти без моей помощи. Крепок, ничего не скажешь.

— Нинель, всё со мной хорошо. В больницу иди, там сейчас помощь требуется…

Во как! Сам минуту назад за крыльцом валялся, чуть в себя пришел, а уже меня в больницу гонит. Всё де у меня в порядке, а там помочь надо.

Нет, что надо — это точно. Туда сейчас раненых со всего города доставлять будут.